Превратности судьбы
Шрифт:
— Не сердись, Катюш! Я больше не буду…
— Я столько раз слышала это твоё «не буду», что на него у меня уже выработался иммунитет!
Александр тихонько засмеялся.
— Я так часто говорю «не буду»?
— Чаще, чем ты думаешь.
— На этот раз всё серьёзно, малыш! Я много думал над тем, что ты мне сказала, по поводу моей дальнейшей службы в армии. И… — он выдержал паузу.
Катя не сводила с него глаз.
— В общем, ты права! Я и сам склонялся к тому, чтобы не возвращаться сюда снова, потому что, как ты видела, тут
— Неужели я слышу здравый смысл в твоих словах? — не поверила ему Шувалова. — А как же твоё желание отомстить?
— Чёрт с ним! Эти разборки никогда не закончатся. Они будут продолжаться до тех пор, пока один из нас не умрёт. Когда меня не станет, тогда Влад будет чувствовать себя полноценным лидером, а пока я стою на его пути, он ни за что не успокоится и будет искать всё новые и новые способы, чтобы убрать меня с дороги.
— Ты это понял!
Катя провела рукой по его щеке и улыбнулась. Она была на седьмом небе от счастья! Наконец-то до него дошло, с каким человеком он имел дело. Её молитвы были услышаны.
— Да, солнце, понял! Ты мне намного дороже, я не могу потерять тебя снова из-за какого-то ублюдка, который всё ещё не поймёт, что в этой жизни главное. Это его беда, но никак не моя! И… я не позволю, чтобы ты мучилась и страдала из-за него!
С этими словами Александр нежно погладил Катю по голове и потянулся к её губам.
Рано утром в квартире Вадима Петровича раздался телефонный звонок. Он ещё не успел выйти из дома. Его это очень удивило: кто мог звонить в такую рань? Офисные работники? Они лишний раз не хотели волновать начальника, особенно в понедельник утром, когда все вопросы и проблемы можно было обсудить на утренней планёрке.
Сняв трубку, Сизов услышал голос участкового:
— Вадим Петрович?
— Да, я вас слушаю Игорь Иванович.
— Хорошо, что я вас застал дома! А то, знаете ли, с вашей занятостью рассчитывать на дневную встречу не приходится.
— Что случилось? — сразу перешёл к делу Вадим Петрович. — Я и так уже опаздываю.
— Я не займу много времени.
Немного помолчав, Прохоров продолжил:
— Вчера вечером на озере за городом произошла драка.
— И? — Сизов понял, куда клонил полицейский, но поспешных выводов делать не стал. — Не в моей юрисдикции выяснять, кто устраивает драки на окраине города. Это как раз-таки входит в ваши обязанности.
— Я понимаю, — отразил нападение Игорь Иванович. — Дело в том, что непосредственное участие во всём этом принимал ваш сын. Именно он и затеял всё это вместе со своими печально-известными товарищами.
В трубке повисло молчание.
— Есть свидетели, которые видели, как Влад избивал молодого парня, а его компания ему в этом помогала.
— А тот парень, — наконец заговорил Вадим Петрович, — не кто иной, как Александр Шторм, я прав?
— Абсолютно верно.
— И
— На данном этапе — ничего, просто решил поставить вас в известность, чтобы вы знали….
— На вашем месте, Игорь Иванович, я бы не сидел сейчас в кабинете и не разводил политбеседы, пытаясь выяснить, как ко всему этому отношусь лично я!
— Простите, не понял?
— Да всё вы прекрасно поняли! Виновен, есть свидетели, значит, вызывайте в отделение и нечего тут ломать комедию! Я знаю, на что способен мой сын и ни для кого не секрет, что рано или поздно это должно было произойти!
— То есть вы хотите сказать…
— Именно это я и хочу сказать: высылайте наряд, забирайте и разбирайтесь во всём на месте. Всё, мне нужно отправляться приступать к своим обязанностям, а вы приступайте к своим!
Вадим Петрович повесил трубку и глубоко вздохнул. Ни капли вины за собой он не чувствовал. Родственные связи — это святое, но покрывать в очередной раз преступника, хоть он и являлся его сыном, он не собирался. Уговоры не дали никакого результата, значит, было самое время переходить к жёстким мерам.
— Ну, спасибо тебе… папочка! — услышал Сизов-старший голос за своей спиной. — Удружил ты мне!
Подняв холодные глаза на сына, Вадим Петрович сказал:
— Я тебя предупреждал, ты меня не послушал, а за свои поступки нужно уметь отвечать!
— Шторм был таким же, как и я! — выпалил Влад.
— Был! Это ключевое слово. Я наводил справки о нём, и узнал много интересного. И знаешь, я пришёл к выводу, что не мешало бы и тебе сходить в армию, поучиться уму-разуму. Через год, глядишь, станешь совсем другим человеком!
— Ты не посмеешь!
Сизов-старший рассмеялся.
— Ещё как посмею! Детские игры закончились! Всё, баста! Сегодня же я связываюсь с полковником Поташевским, а дальше будь, что будет! На сегодняшний день, таких, как ты, армия пока не портила!
Открыв входную дверь, он посмотрел на сына:
— И Шторм тому наглядный пример! Собирайся, сейчас приедет полиция.
Хлопнув дверью, Вадим Петрович вышел на лестничную площадку и трясущимся руками достал сигарету из портсигара. Он не должен был поступать так со своим сыном, но другого выхода не было. Шторм не стал бы лезть в драку, тем более после ранения, которое он получил.
Генерал Богданов дал характеристику на своего бойца, поэтому сомневаться в Александре Вадим Петрович ни капли не стал. Одно то, что по приезду домой он не вернулся на тот путь, по которому шёл до армии, говорило о многом. На мгновение Сизов пожалел о том, что Шторм не был его сыном.
Александр проснулся, когда стрелки будильника показывали десять часов. На улице уже светило солнце. Он посмотрел на лежавшую рядом Катю. Она спала, свернувшись калачиком.
Проведя кончиком пальца по её нежной коже, он поцеловал девушку в лоб и тихо прошептал: