Превратности жизни: Альтернативная реальность
Шрифт:
«Какая чушь!» – подумала Нарцисса, но вслух благоразумно промолчала, не время было спорить с тетей.
– Когда я была на шестом месяце, ко мне заявилась моя «подруга» Клементина Друббонд. Знаешь, она из тех подруг, что всегда завидуют и обожают говорить гадости под маской сочувствия! Она прямо высохла от зависти, когда я вышла замуж так удачно. Ведь она уже начала сочувствовать мне. «Ах, Вальбурга, ты так ревнива, что рядом с тобой не один приличный мужчина долго не задерживается. Неприлично устраивать такие сцены ревности. Тебе просто суждена жизнь старой девы!» – вдруг передразнила тетя кого-то, по-видимому, эту самую Клементину.
Тетя тем временем чуть не залпом допила бокал и наполнила новый. Нарцисса удивленно отметила её отработанные до автоматизма движения, но промолчала.
– Клементина поведала мне, что в свете ходят слухи о связи моего мужа с некой девицей. Ты бы видела, Нарцисса, с каким наслаждением она мне это рассказывала. Но если она рассчитывала на публичный скандал, то просчиталась. Не знаю, как мне удалось остаться спокойной до её ухода! Но когда она ушла, я немедленно расспросила обо всем мужа. И он признался мне, что все это правда и, что самое ужасное, эта женщина беременна от него. И тут моя жизнь превратилась в кошмар! Я знаю, что чертовски ревнива и у меня трудный характер. Но, клянусь младшим сыном, у меня были основания для того, чтобы стать такой… мегерой.
– Да, это должно быть очень тяжело, узнать об измене мужа, да еще во время беременности, – согласилась Нарцисса.
– Да, я разозлилась и решила отомстить, и мстила почти 17 лет. Я превратила жизнь Ориона в кошмар! Я контролировала каждый его шаг, заставляла ежедневно извиняться за свой поступок. Постоянно упрекала и унижала его. Но мужчины не любят долгих упреков. Им нравятся нежность и ласка, а я ни разу не приласкала его. Даже наши совместные ночи! Они были для меня и счастьем, и кошмаром одновременно. Счастьем было прикасаться к нему, принимать его ласки. И кошмаром было представлять, как он также ласкает другую. Знаешь, я даже завидую Андромеде, она заключила обычный брак и может позволить себе расстаться с мужем. А я? Я не могла расстаться и не могла простить Ориона. Не могла…
– А потом? – осторожно спросила Нарцисса.
– Потом… Когда родился Сириус, я сразу возненавидела его. Он так был похож на Ориона, с самого рождения. Я честно старалась полюбить его, но так и не смогла. Но в одну из наших «обязательных» ночей я забеременела. И Орион стал снова таким нежным, носил меня на руках, я вновь была счастлива. А потом оказалось, что ему врач приказал не давать мне нервничать и ругаться, и он, поэтому стал «паинькой». А когда родился Регулус, то Орион вернулся к своим любовницам. К тому времени он уже чуть ли не в открытую встречался с другими женщинами. А потом я узнала все подробности про ту шлюху, из-за которой разрушился наш брак.
– А кто она? – мягко спросила Нарцисса.
– Крестница нашей общей с Орионом тетки, из порядочной семьи. Орион не хотел, чтобы девушку осуждало общество из-за внебрачного ребенка, и он купил ей мужа. Маггла, конечно, эти магглы за деньги готовы на все, даже дать своё имя ублюдку! –
«Да у тети с логикой не все в порядке! Сначала назвала девушку шлюхой, а потом признала, что мужу пришлось купить ей мужа, чтобы общество не осуждало. Ну и тип был дядя Орион!» – Нарцисса посмотрела на склоненную голову тетушки, и жалость вдруг затопила её сердце. Она легонько прикоснулась к её голове и погладила по волосам. Но тут вдруг всплыло воспоминание из детства.
Тетя с маленькими сыновьями обедает у них в доме. Вдруг Сириус случайно роняет ложку. Тетя Вальбурга спокойно отвешивает сыну затрещину, сопровождая её словами:
– Вон из-за стола! Пока не научишься нормально вести себя, будешь сидеть голодным.
Друэлла, мать Нарциссы, примиряюще говорит:
– Вальбурга, он же еще совсем маленький! В следующий раз будет осторожней. Да, Сириус? – она ласково улыбается мальчику. Тот молча встает и идет к выходу из столовой.
– Вернись и ответь тете! – приказывает Вальбурга.
Сириус поворачивается и вежливым тоном произносит:
– Простите, тетя Друэлла, я случайно уронил ложку, больше этого не повторится.
– А теперь иди! – снова приказывает мать и Сириус уходит. Нарциссе жалко брата, она видела, что он и ложки съесть не успел. Если бы она уронила ложку, то её конечно тоже бы поругали, но выставлять из-за стола голодной мама бы не стала. Она переводит взгляд с уходящего брата на тетю Вальбургу и поражается той ненависти, что пылает в её взгляде. Ненависти, которая исказила красивое лицо тети настолько, что девочка испугалась и вскрикнула. Вся семья тут же повернулась к Нарциссе, девочка опустила глаза и сделала вид, что ест суп. Спустя некоторое время она снова посмотрела на тетю и увидела обычное лицо без какого-либо следа злобы и ненависти.
После обеда девочка находит брата сидевшего в саду под деревом.
– Ты есть хочешь? – спрашивает она.
Сириус отрицательно мотает головой, но девочка чувствует, что он лжет.
– А я вот хочу, что-то не наелась, мне Берти сейчас принесет пирожных с чаем. Может, ты пирожное хочешь? Пошли ко мне в комнату, там чай с пирожными уже готов, – она берет брата за руку и чуть не силком тащит за собой. Тот сначала сопротивляется, но потом позволяет сестре увести себя. Очень скоро они пьют чай и болтают.
– Твоя мама очень строгая! – осторожно замечает Нарцисса.
– Просто она меня не любит, – спокойно отвечает Сириус.
– Разве мама может не любить собственного сына? – не соглашается сестра.
– Может, – грустно говорит Сириус. – Я её тоже не люблю, Я просто жду, когда стану достаточно взрослым, чтобы уйти. Чтобы она никогда больше не смела меня унижать или бить, – он отворачивается, чтобы сестра не видела, как ему больно. Нарцисса молчит, потому что не знает, что можно сказать в такой ситуации.
– Знаешь, а давай будем друзьями. Я даже могу присылать тебе своего домовика с пирожными, хоть каждый день!
– Давай, – соглашается Сириус. – А я всегда буду защищать тебя, ты только скажи, если тебя кто-нибудь обидит, я ему покажу! – он спохватывается. – А пирожных мне не надо, я их не очень люблю. Девочка прикасается рукой к жестким волосам брата.
Нарцисса вдруг «выныривает» из воспоминаний и чувствует под рукой жестковатые волосы тети Вальбурги. Она выпаливает:
– А почему вы так полюбили Регулуса?