Презумпция виновности
Шрифт:
Света от костра было немного, но общие очертания предметов, рассмотреть, конечно, представлялось возможным, поэтому Астахов решил не откладывать последнее на сегодня дело.
— Смотри сюда, — прохладная сталь удобно легла в ладонь, неприятно холодя горячую кожу. — В этой модели автоматический предохранитель объединен со спусковым крючком. Чтобы начать стрелять, нужно нажать одновременно и курок, и предохранитель. Потом снова то же самое. Пока понятно?
— Угу, — несмотря на то, что оружие Соня не любила, но то, как мужские пальцы гладят темный металл, завораживало. Даже след
— Хорошо. Емкость — девятнадцать патронов, есть возможность автоматической стрельбы. Но это тебе все равно ничего не даст, магазин один, менять не на что. Кстати, чтобы его сменить, нужно нажать это, — Даниил показал кнопку слева на рамке. — Он легкий, так что можно стрелять одной рукой. Тебе я бы советовал двумя, отдача не очень сильная, но с непривычки можно получить травму. Здесь есть специальные скобы под пальцы, чтобы рукоятка не скользила по ладони. Человеку целься только в туловище. В голову все равно не попадешь. И подпусти метров на пятнадцать-двадцать. С большего расстояния точно промажешь, а ближе — опасно. В ближнем бою у тебя шансов вообще нет.
Можно подумать, она сама не знает… Рост метр пятьдесят восемь и вес, не дотягивающий до полуцентнера, в этом существенно содействовали.
— А куда целиться зверю? — перед глазами снова встали те царапины на липе.
— А зверю — в воздух. И не дай Бог попасть в того же тигра или медведя, — Даниил все-таки не смог сдержаться и поморщился от прострелившей колено боли. — Убить не убьешь, но если ранишь…
Ну, это она и так знала. Раненый зверь смертельно опасен. Те же амурские тигры очень редко нападают на человека без веской на то причины, но стоит неосторожно выстрелить в него… Н-да, о таком на ночь глядя лучше не думать.
Покопавшись в сумке, Соня нашла смятый пакетик соленого арахиса. И хотя у неё всегда была своеобразная реакция на стресс — аппетит пропадал полностью, съесть хоть что-то необходимо, иначе шансы выбраться отсюда существенно уменьшатся.
— Ешь, — она вытряхнула на ладонь гость орешков и протянула Дану.
— Спасибо, я не хочу, — его от боли и температуры вообще тошнило, так что один только запах заставил тяжело сглотнуть.
— Я тоже не особо хочу, но надо. Мы потеряли соли с потом, нужно восстанавливать, — не самая приятная тема, но в их ситуации не до того. И если придется, она все-таки заставит его хоть немного поесть.
— Сонь… — встретившись с её взглядом, Астахов качнул головой, но несколько орешков разжевал. От соли тошнота немного отступила, хотя и не полностью.
— А теперь нужно поспать, — отряхнув крошки с ладоней, девушка убрала оставшуюся половину продуктового запаса в сумку. Обветренные губы начало жечь, но по сравнению с прочими проблемами это было сущим пустяком.
— Спи, я пока посторожу, — он положил пистолет рядом с их ложем, так, чтобы можно было без проблем дотянуться.
— Ты сейчас просто выключишься, — Соне надоело щадить мужскую гордость, если уж такой баран, то придется объяснять просто и доступно. — Так что смысла в твоем сторожевании нет. А если нас найдут, боюсь, это и вовсе никак не поможет.
— Золотце, я все равно не смогу
Дым уже почти развеялся, хотя крепкий смолистый аромат все ещё висел в воздухе.
— Сильно?
— Достаточно.
Черт! Если бы боль была терпимой, он бы так и сказал…
— Сколько таблеток принял?
— Ещё две, — Астахов медленно, словно пытаясь найти положение, в котором боль уйдет, лег на ветки, оставив для Сони приличную территорию слева от себя.
Совсем плохо, это довольно сильнодействующий препарат, и помочь должен был уже давно. Правда, его нежелательно пить на голодный желудок, но раньше времени, чтобы проверить содержимое сумки у неё не было. Ладно, с одного раза язву не наживет, а завтра даст таблетки только после орешков. Но вот согреть его нужно прямо сейчас…
Стараясь не трясти ветки, девушка залезла на лежанку и вытянулась рядом с Астаховым так, чтобы быть чуть выше его.
— Приподними голову, — подождав, пока он выполнит распоряжение, Соня подсунула ему свое плечо вместо подушки. — А теперь повернись на левый бок и положи на меня ногу. Я спокойно сплю, не сброшу. Колено нужно поднять, тогда отек будет не такой сильный.
— Я знаю. Спасибо, — Дан не стал выеживаться, прекрасно понимая, что стоит ему сейчас сказать что-то не то, и все. Это был последний шанс вернуть то, если не дружеское, то приятельское отношение Золотца. — Спокойной ночи, — он, стараясь не потревожить девушку, расстегнул куртку и накрыл Соню полой.
— И тебе, — полежав пару минут неподвижно, она все-таки сдалась и прижалась теснее, стараясь согреться. А что пару раз погладила его по затылку, так это исключительно в терапевтических целях…
Спине было довольно прохладно и как-то сыро, а вот всему остальному — очень даже тепло, почти жарко. И почему-то очень тяжело.
Лицу немного щекотно, и запах… Приятный, но непривычный.
Попытавшись потянуться, Соня поняла, что то самое тяжелое и теплое это Даниил, придавивший её своим весом к веткам. С одной стороны, вроде, они не настолько близко знакомы для такого тесного общения, а с другой — судя по тому, как мерзнет ладонь, лежащая поверх его плеча, без Астахова она мгновенно закоченеет. Ну, и ладно, нечего из себя непорочную девицу строить, не первый раз под мужиком лежит. Правда, под почти незнакомым — впервые. Хотя, после всего, что они вчера пережили вместе, можно сказать, что они теперь близкая родня.
Отвернувшись, чтобы его волосы не лезли ей в лицо, Соня попыталась передвинуться, чтобы немного размять занемевшее от долгой неподвижности тело, но встретилась с пассивным возражением Даниила. То есть, он на ней, как лежал, дремля и удобно пристроив ладонь на её левую грудь…
Вот сейчас девушка проснулась окончательно. И только воспоминание о его травме помешало брыкнуть и сбросить с себя и самого Астахова, и его наглую конечность.
Соня ужом заизвивалась, пытаясь обрести свободу, но активные телодвижения не особо понравились постельному соседу, который, не открывая глаз, все-таки отклонился, давая относительный простор для маневров, но так же резко подгреб к себе почти вставшую девушку.