При свечах
Шрифт:
— Что это у тебя там? — Кейт показала глазами на пакет, который он нес в левой руке.
Джейк улыбнулся и извлек оттуда бутылку шампанского и два пластиковых стаканчика. Кейти удивленно следила за его движениями.
— А вот это тебе. — И следом за шампанским ей торжественно был вручен букет роз.
— Ой, как красиво! — выдохнула она.
Кейти смотрела на Джейка, и в янтарной глубине ее глаз светилась радость.
— Если и есть на свете что-то прекрасное, так это ты, — возразил он, обнимая ее.
Они постояли несколько минут, прижавшись друг к другу, а затем Джейк неохотно отпустил ее и наполнил стаканчики шампанским. Сделав по глотку, они посмотрели друг на друга и выпили до конца. А затем обменялись стаканчиками и выпили еще. А потом целовались и пили, пили и целовались, и им казалось, будто они впервые встретились.
Стало совсем темно, и пришла пора расстаться, ведь рано утром Кейти надо было идти на работу.
Но когда они вернулись в Лейкхевен, Джейк неожиданно сказал:
— Давай зайдем ко мне. Я хочу познакомить тебя с родителями. — И, увидев, как она насторожилась, добавил: — Ты им понравишься, не сомневайся.
— Ты сначала посмотри, во что я одета, а потом приглашай. — На ней, как всегда, были джинсы и голубой свитер с воротником типа «хомут». На плечи накинута его куртка с эмблемой спортивной лиги. В последнее время она носила ее чаще, чем он. Джейку это очень нравилось, возможно потому, что, когда Кейти ее на себя накидывала, ему казалось, что она принадлежит ему в еще большей степени.
— Подумаешь. Им-то не все ли равно.
Махнув рукой, он повез ее прямо к своему дому. В последний раз Кейти была здесь, когда они катались на каноэ. Насчет поступления в колледж родители ему покоя не давали и раньше. В последний же месяц ему показалось, что они просто сбесились, особенно мать. Не проходило дня, чтобы в доме кто-нибудь не заводил серьезный разговор о том, как это все будет происходить, какие курсы надо будет выбрать для специализации. Причем все надо делать сразу с прицелом на то, чтобы готовиться к руководству компанией «Тэлбот индастриз». Обо всем этом, конечно, Джейк предусмотрительно ей не сказал.
— О, Джейк, я даже не знаю…
Они стояли на веранде. Джейк рылся в карманах, ища ключи, и, как назло, они никак не находились. Отчаявшись, он застонал и притянул Кейти к себе.
— Я люблю тебя, — прошептала Кейти. Ее губы обжигал его рот.
— А я люблю тебя еще больше, — пробормотал Джейк в ответ, борясь с искушением залезть руками ей под свитер. С одной стороны, это было пыткой — волнующие ласки, не имеющие продолжения, а с другой — это был, наверное, один из приятнейших видов сумасшествия, когда их тела были готовы вспыхнуть от мельчайшей искры, как сухой трут. Он хотел ее. Она хотела его.
И тут дверь отворилась.
Это было так неожиданно, что они оба подпрыгнули. На пороге стояла мать.
— Джейк, почему ты и твоя… приятельница… почему не войдете в дом, а стоите на таком холоде?.. — В ее голосе чувствовалось раздражение.
Все было так по-дурацки, что сейчас Джейк задавался вопросом, не сделал ли он это нарочно, чтобы раздразнить родителей.
Они прошли в гостиную и чинно уселись: Кейти и Джейк рядом, мать — напротив. Отец в это время работал у себя в кабинете и, видимо, их прихода не заметил.
Джейк наконец опомнился:
— Кейти, это моя мама, Мэрилин Тэлбот. Мам, это Кейти Тиндел.
— Здравствуйте, — сказала Мэрилин, Кейти тоже поздоровалась.
Они сидели рядом, но Джейку, видимо, показалось, что недостаточно близко, поэтому он придвинулся к ней вплотную и взял за руку.
О чем они тогда говорили, сейчас Джейк точно припомнить не мог. Кажется, Мэрилин расспрашивала, в какой колледж собирается поступать Кейти и чем занимаются ее родители. Кейти скупо отвечала. Ее отец работал на лесопилке, а мать кассиршей в бакалейном магазине.
Мэрилин поднялась.
— Пойду скажу твоему отцу. Может быть, он захочет познакомиться с мисс Тиндел.
И прежде чем Джейк смог что-то вставить, мать встала, подошла к дверям кабинета и постучала.
Показался отец. Хмурый и неприветливый. Ему не нравилось, когда его отрывали от работы. Мать наклонилась к его уху, и Филипп-старший покосился на Кейти. Затем отец Джейка соблаговолил подойти и пожать ей руку, после чего плеснул себе в бокал вина, выпил и, не говоря ни слова, исчез в своей берлоге. Мать, как будто приняв его действия к сведению, тут же плеснула себе скотча, да, видно, перестаралась, потому что получилось очень много. И это притом, что Мэрилин Тэлбот в рот не брала спиртного. Такого Джейк не видел никогда. Ни до, ни после этой встречи.
Ему показалось, что прошло несколько лет, пока он смог встать и, извинившись, повести Кейти к себе в комнату.
— Давай, давай, — повторял он, таща ее вверх по лестнице.
— Джейк, что ты делаешь? — прошипела она, хватаясь за перила.
— Мы только на минутку, ты посмотришь, как я живу.
— Твоя мать вызовет полицию!
— Не глупи.
Он был близок к тому, чтобы взвалить ее на плечо и потащить. Наконец они вошли в его комнату, и он закрыл дверь.
— Ты хочешь, чтобы она меня окончательно возненавидела? — спросила Кейти.
— Нет. Я только хочу побыть с тобой вдвоем, всего несколько секунд.
Джейку очень хотелось, чтобы Кейти увидела его комнату. Зачем, он не знал, но его комната — единственное, что принадлежало ему в этом доме, и Джейк хотел каким-то образом приобщить к ней Кейти.
Кейти беспокойно осмотрелась. Здесь было полным-полно бейсбольных трофеев Малой лиги, она увидела также футбольный шлем, подаренный Джейку в конце этого сезона, и книги, много книг. Ее внимание привлекла фотография. На ней был Джейк, едва удерживающий на весу двух крупных лососей. На вид килограммов по пятнадцать каждый, не меньше.