Приданое для Царевны-лягушки
Шрифт:
– Браво. Откуда вы узнали? – Птах поставил чашку на поднос и изобразил ленивое похлопывание в ладоши.
– Я – толстяк, располагающий к доверию, – пожал плечами Платон. – Это вы прислали мне девятнадцать лет назад те фотографии?
– Допустим, и что? Я тогда работал в отделе внутренних расследований, и Контора наша имела другое название. Я отвечал за моральный облик служащих. Я ждал, и вы попались. Девочке было пятнадцать лет. Как ее звали... Лукерья?.. Нет, дайте вспомнить...
– Прекратите.
– Хорошо, – легко согласился Птах.
– Нас ведь сейчас кто-то слушает, так?
–
– Ее звали Алевтина. Богуслав подобрал девчонку где-то у трех вокзалов, она сказала, что убежала из дома.
– Ох уж эти нежные беззащитные нимфетки, – притворно вздохнул Птах.
– Она знала? – отважно посмотрел Платон в глаза своему мучителю.
– Что? Девчонка? Конечно, нет. Никто не знал об этих фотографиях, как-нибудь при случае я вам поведаю удивительную историю, каким образом они попали ко мне. Скажу вам больше. Она исчезла. Совершенно бесследно. Даже я не нашел никаких следов, а уж я-то, сами понимаете... Вы могли бы сообразить, что я прислал вам анонимно эти фотографии именно потому, что никак не мог ее найти. Вы могли бы это понять, если бы знали специфику нашей работы, но вы были всего лишь бухгалтером.
– И братом Богуслава Омолова, – кивнул Платон.
– Вот именно, – кивнул Птах. – Спасибо за сотрудничество, Платон Матвеевич.
– Я почему-то все время ее вспоминаю, – заметил Платон, а сам крепко-крепко сжал веки, испугавшись, что расплачется и не сможет потом остановить слезы, по крайней мере из непослушного правого глаза они будут сочиться, пока тот не вытечет печалью и жалостью к девочке, которая когда-то с выражением блаженства на лице пила его дыхание.
– Вы справились с важным заданием.
– Она сказала мне, что ей восемнадцать, – не слышит Платон.
– Правда, полгорода видело вашу машину и вас, размахивающего пистолетом в открытом «Шевроле», но это уже детали.
– Что вы сказали? – очнулся Платон.
– Я сказал, что вы отлично справились с важным заданием. Теперь каждый второй житель Ялты может присягнуть, что видел, как убийца стрелял в бандита Пончика из открытого автомобиля на большой скорости. И вы подумайте – попал в глаз!
– Это полный бред! – дернулся Платон. – Я был последним дураком, что согласился на эту вашу аферу, но попасть в глаз?.. Это правда? Как такое возможно?
– Снайпер, – коротко ответил Птах, развалился на лежанке и стал подсовывать себе под голову и под спину подушечки.
– Да хоть вы не говорите мне этого слова, я больше не могу его слышать, это же... – Платон вдруг запнулся и внимательно посмотрел на Колю Птаха. – Вы хотите сказать, что там был настоящий снайпер?
– Конечно, – кивнул тот и потянулся к деревянной резьбе.
– Не трогайте руками! На дереве потом остается жирный след! – Платон подкатился по коврам к лежанке и всмотрелся в лицо Птаха. Тот уже больше не казался ему веселым старичком. – Собачка с собачкой, бык с коровкой, а вот тут недоработка – осел трахает женщину, – Коля Птах показал пальцем, предельно близко подведя его к резьбе.
Платон выдержал эту его выходку, потому что был занят обдумыванием обстоятельств убийства бандита на террасе гостиницы.
– Значит, я выстрелил, и в этот момент...
– Через полторы секунды, – уточнил Птах. – Никак было не разобрать, когда же вы станете стрелять. Вы размахивали пистолетом, кричали и совсем не целились, понимаете? Мои люди даже стали беспокоиться, не спугнете ли вы своим поведением Пончика.
– И ваши люди вот так запросто прикончили человека? – шепотом спросил Платон.
– Очнитесь, Платон Матвеевич! Он третий год в розыске. Если бы не ваши племянники, мы бы его в жизни не нашли.
– Но раз вы его пристрелили, значит, уже знали, где он? – ничего не понимал Платон. – Почему не арестовали?
– Где? На Украине?
– Не выкручивайтесь! – возмутился Платон. – Как говорят мои племянники – не надо базара о границе!
– Никакого базара! – кивнул Птах. – Операция была проведена совместными силами русских и украинских спецслужб. А ваш покорный слуга получил денежное вознаграждение за сведения о местонахождении разыскиваемого преступника. А то, что преступник был нечаянно убит при проведении операции...
– Нет, вы не выкручивайтесь, я знаю, почему вы его не арестовали, а застрелили, да еще в глаз! – откатился Платон и погрозил Птаху пальцем еще не совсем хорошо слушающейся правой руки. – Чтобы утвердить в умах моих дебилов племянников, что я киллер! Авторитет! А зачем, спрашивается, вам это нужно? Чтобы они мне доверяли безоговорочно и слушались во всем!
Коля Птах смотрел на Платона спокойно, с хитринкой в глазах.
– Какие же они дебилы? – спросил он. – Младший полностью спланировал операцию – за один день, только подумайте, а старший обеспечил три автомобиля, самолет, фургон «Скорой помощи» и оружие. Вас вывезли с места убийства настолько профессионально и быстро, что, вероятно, теперь это войдет в пособие для подготовки специальных агентов. Не говоря о том, что братья обнаружили место пребывания человека, успешно прятавшегося уже три года. И еще, что касается ваших племянников. Информация о том, что вы киллер номер один, законспирированный под бухгалтера и работающий под прикрытием спецслужб, поступила к ним от меня.
– Что?.. – опешил Платон. – От вас? – Он схватился за колеса, спустил ноги и резко встал на них.
– Конечно, – спокойно ответил Коля Птах, легким тычком указательного пальца в живот отправив Платона обратно в коляску. – А вы думали, почему они ринулись к вам с уважением и радостью?
– Да как же такое возможно, – не мог поверить Платон, – кто вам позволил и зачем это было нужно?!
– Сами сказали зачем. Чтобы они вам доверяли безоговорочно и слушались во всем.
Помолчав, Платон торжественно заявил:
– Коля Птах! Вы – сволочь!
– Тоже мне новость, – отмахнулся Птах. – А вот вы скоро станете материться и плевать на пол сквозь зубы. Где ваш телефон?
– Телефон? – осмотрелся Платон Матвеевич. – Не знаю, потерял, наверное. Я перед путешествием в Ялту напился, как свинья, потом опохмелился каким-то мексиканско-хохлатским соусом, запил его полубутылкой пива с растворенным в нем наркотиком, а вы спрашиваете, где мой телефон?
– Спокойно, Платон Матвеевич. Потеряли – не страшно. Вот вам новый аппарат.