Приди, весна

Лэндис Джил Мари

Когда он повернулся, Анника стояла у него за спиной.

– Я не хотела, чтобы это прозвучало таким образом, – сказала она, недоумевая про себя, почему она вообще чуть ли не извиняется.

Он помолчал, стоя на холодном ветру, глядя на нее и пытаясь понять, к чему она ведет.

– По-моему, все было предельно ясно.

– Я хотела сказать, что где-то, я уверена, есть женщина, которая прекрасно вам подходит. – Она сплела пальцы рук, не в силах на самом деле представить, кто бы согласился выйти замуж за мужчину такого пугающего вида.

Бак закрыл за собой дверь и отставил в сторону самодельное корыто. Запах алкоголя в комнате был еще так силен, что ему казалось,

он может попробовать его на вкус. Сожалея, что не может выпить стаканчик. Бак вместо этого подобрал осколки кувшина и затер лужу половой тряпкой.

– Эта женщина, эта… Алиса много для вас значила?

Бак, стоявший на одном колене, посмотрел вверх и повертел в руках осколки кувшина.

– Я даже ни разу ее не видел. Только написал несколько писем, – признался он. – Ответил на объявление, которое она дала в бостонской газете.

Она выдвинула из-под стола сделанный из бочки стул и села.

– Тем не менее вы хотели жениться на ней.

– Мне нужен был человек, который присматривал бы за Бейби, когда я ухожу на охоту.

– Вы хотите сказать, что вашему ребенку нужна мать?

Бак встал и сложил осколки на верстак.

– Она не моя.

– Какой смысл отрицать, мистер Скотт? Она очень на вас похожа.

Бак подумал, что у Анники, рассчитывавшей, видимо, услышать повторные отрицания, был слишком чопорный вид.

– Это ребенок моей сестры, – сообщил он.

– А где ваша сестра?

Опершись ладонями о стол, он наклонился так, чтобы смотреть ей прямо в лицо.

– Моя сестра сумасшедшая. – Он почти улыбнулся.

Впервые Анника не сразу нашлась, что сказать, но ее молчание продлилось недолго.

– Сумасшедшая? – Она недоверчиво посмотрела на него.

– Да. Она живет со старой шотландкой на ранчо неподалеку от Шайенна.

ГЛАВА 6

Внимательно вглядевшись в Бака Скотта, Анника пришла к выводу, что такие, как он, не шутят. Она сомневалась, что он вообще знает, как это делается. Она опустила голову на руки и стала потирать пальцами виски.

– Посмотрим, правильно ли я все поняла, – проговорила она, размышляя вслух. Взгляд ее был прикован к облезлой поверхности стола. – Меня похитил мужчина. Сделал он это, по его словам, по ошибке, приняв за свою невесту, с которой познакомился по переписке. Он хотел жениться на этой женщине только ради того, чтобы она заботилась о ребенке его сестры. Сестра не способна сама заботиться о ребенке, потому что она психически нездорова. – Подняв голову, она посмотрела Баку в лицо. – Я ничего не упустила?

– Собачка Теда укусила ваш ботинок.

– Ну конечно, как глупо с моей стороны. – Анника подавила улыбку.

Значит, чувство юмора у него все-таки было. Она внимательно смотрела на него, думая, что еще сказать.

Ей неожиданно стало ясно, почему некоторое время назад он пришел в такую ярость. Под влиянием разочарования и гнева она назвала его сумасшедшим, и теперь, когда он спокойно признал, что у него сестра сошла с ума, Анника поняла, какое впечатление произвели на него ее необдуманные слова. Ее первым побуждением было извиниться, но гордость не позволила ей это сделать. Она не привыкла извиняться за то, в чем не было ее вины. Откуда ей было знать, что у него в семье были сумасшедшие? Слава Богу, что Бак Скотт, в отличие от мистера Рочестера из «Джен Эйр», не держал свою сестру взаперти где-нибудь в доме.

Он зажег еще одну лампу, поставил ее в центре стола и принялся раскладывать свои свертки. Она наблюдала, как он молча трудится, не обращая на нее внимания. Странным образом то,

что она узнала о его сестре, сделало его в ее глазах более уязвимым. До сих пор она видела в нем лишь дикаря, который, привыкнув действовать не размышляя, похитил ее и притащил в эту Богом забытую глушь. И вдруг он превратился в человека, в жизни которого была трагическая тайна, в человека, который сделал предложение совершенно незнакомой женщине ради того только, чтобы кто-то мог заботиться о ребенке его сестры. Теперь стало понятно, почему он так спешил вернуться домой до снегопада. Ему нужно было успеть к ребенку.

– Вы голодны?

Заданный тихим голосом вопрос заставил ее вздрогнуть. Она хотела было сказать «нет», но поняла, что просто умирает с голоду. Но вдруг он опять предложит ей заняться готовкой?

– Немного, – призналась она.

Бак тоже чувствовал себя голодным как волк, хотя и не заметил, когда же у него вновь разыгрался аппетит. Анника Сторм, похоже, так устала, что была способна только сидеть, так что он сам занялся приготовлением простенького ужина.

Анника смотрела, как он двигается по комнате. Сейчас она могла изучить его в домашней обстановке. Он достал глиняный горшок с широкой полки над камином, на которой стояло еще несколько подобных горшков. Поставил его на стол, затем поднял крышку с бочки, стоявшей под полкой. В бочке в рассоле хранилось мясо. Достав из чехла у пояса нож, Бак отрезал два куска, бросил их на сковороду, залил водой и поставил на угли.

Из миски, стоявшей на низенькой скамейке, взял тряпку, намочил водой из ведра и тщательно вытер стол. Из стопки тарелок с отбитыми краями, стоявшей там же на скамейке, взял две и поставил одну перед Анникой. Приборы хранились в кувшине на полке, где их не могла достать Бейби. Бак дал Аннике вилку и нож.

Наконец он заговорил:

– Трапеза будет весьма скромной. Наверное, совсем не то, к чему вы привыкли.

Анника попыталась улыбнуться.

– Я и в самом деле голодна.

Заметив, что он избегает встречаться с ней взглядом, она поняла, что он смущен, что ему стыдно за свое жилище, свои скудные пожитки. Она оглядела комнату, думая, что бы такое сказать, чтобы подбодрить его. Кто-то предпринял довольно неуклюжую попытку скрасить хоть немного убогую обстановку и частично оклеил стену над камином рекламами из газет. Очевидная бесполезность этой попытки производила удручающее впечатление. Вырезки составляли какой-то немыслимый коллаж, края их были неровно оборваны, одна вырезка находила на другую. Это была реклама печей, обуви, готовой одежды, тканей. Их с трудом можно было разглядеть в тусклом свете лампы. Неужели земляной домишко ее матери был обставлен так же убого и безвкусно? Всю свою жизнь Анника романтизировала образ матери, которая одно время жила совершенно одна в жалкой хибарке в Айове, и, следуя полету своей фантазии, рисовала в воображении картины, весьма далекие от реальности. Как же в сходных условиях выжила ее мать? Анника осознала, как мало она, оказывается, знает о жизни матери в те годы.

Она честно призналась самой себе, что, окажись она одна в этом примитивном жилище Бака Скотта, она бы понятия не имела, как удовлетворить самые насущные свои потребности. Она все еще рассматривала газеты, наклеенные на стене, когда Бак прервал молчание.

– Что вы делали в поезде?

Анника пожала плечами. Казалось, с тех пор прошла целая вечность.

– Ехала к Кейсу с женой.

Она была рада сказать что-нибудь, все равно что, лишь бы немного разрядить обстановку, но решила не упоминать о своей разорванной помолвке. Это Бака Скотта совсем не касалось.