Прием у психотерапевта
Шрифт:
— Отвечать на вопросы, как можно более подробно. Чаще всего люди не осознают, в чем заключается их проблема, поэтому задача психолога - помочь ее выделить. Ведь осознание – это первый шаг к решению. Начнем, пожалуй. Миссис Спраут, вы можете сказать, что вас беспокоит?
— Я не уверена, что меня что-то беспокоит, — женщина расслабилась на кушетке и прикрыла глаза. – У меня было прекрасное детство, замечательный муж, он скончался, давно уже, дети и внуки совершенно очаровательные… Правда, в последнее время у меня появляются очень неприятные мысли.
— Какие мысли?
— Об убийстве. Иногда
— Что? – Кетти на мгновение растерялась, но быстро взяла себя в руки. – И кого вы хотите убить?
— Коллегу по работе, — сквозь зубы произнесла Спраут. – Но не беспокойтесь, Кетти, это всего лишь желание, которое вряд ли осуществится. Вот если она достанет Снейпа…
— Странно, мне почему-то показалось, что вы хотели убить именно Снейпа, — Кетти хмыкнула.
— Северус, конечно, козел, но я его когда-то учила. У меня рука на ученика не поднимется, — миссис Спраут задумалась. – А вот у самого Снейпа может подняться.
— Рука на ученика? – уточнила Кетти.
— Нет, конечно, не на ученика, но вот если эта женщина его как следует достанет, то возможны варианты. Главное - быть рядом и помочь Северусу труп спрятать.
— Вы сейчас шутите? – Кетти помотала головой и залпом выпила стакан воды.
— Какие могут быть шутки, когда противостояние становится все яростнее? А проклятые чинуши, вместо того чтобы помочь, прислали нам эту… женщину.
— Противостояние двух учеников Альбуса Дамблдора? Одного бывшего, одного настоящего?
— Вы их знаете? – миссис Спраут удивленно посмотрела на Кетти.
— Нет, не знаю, но практически все ваши коллеги и бывшие ученики вашей школы упоминают, что их психологический комфорт напрямую связан с этими двумя сиротами и почему-то с вашим коллегой-учеником Снейпом. Как, кстати, у вас с ним дела?
— С Северусом? Нормально. Что он тот еще козел, вам каждый скажет, — махнула рукой Спраут. – Его нужно воспринимать как неизбежное зло и не обращать на его колкости внимания. Но вот эта женщина… — она замолчала и сжала кулаки. – Эта, пардон, жаба, пришла ко мне на урок и принялась отвлекать меня и учеников, а ведь мы работали с опасным растением. Вот тогда-то у меня и появилась мысль об убийстве. Это было так неожиданно, что я растерялась. Альбус заметил мое состояние, выяснил причину и посоветовал обратиться к вам. Вы же мне поможете?
— Я попробую, миссис Спраут, — Кетти задумалась. – Скажите, а почему то, что ваша коллега отвлекала вас во время занятия, так сильно вас разозлило? Ведь проверки случаются нередко, и все преподаватели, насколько мне известно, относятся к ним нормально.
— Да я бы нормально отнеслась, если бы это не была практика, и мы с ребятами не занимались альдровандой! А ведь я предупреждала, я просила ее перенести свою бредовую проверку на другой день, но эта… эта… в своем предмете ничего не понимает, а еще пытается мешать преподавать профессионалам.
— Миссис Спраут, альдрованда? – Кетти попыталась представить этот хищный цветок, но не вспомнила, как он выглядит.
— Да, очень редкий подвид, он только у меня в теплице имеется, — в голосе ботаника прозвучала гордость.
— А вы не могли сменить тему урока?
— Нет, это было самое подходящее время для пересадки. Я не намереваюсь
— В тихом омуте, как говорится, — пробормотала Кетти, с удивлением рассматривая женщину. – Миссис Спраут, скажите, а почему вы все держите в себе?
— Что вы имеете в виду, дорогая?
— Вы ведь не так просты на самом деле, как хотите выглядеть.
— Ну, — Помона запнулась. – Во всем виновата репутация моего факультета. Почему-то все считают, что мы самые тихие, трудолюбивые и простоватые. Почему-то никому не пришло в голову, что у моих учеников лучшая успеваемость, лучшие баллы за экзамены, а если брать выпускников, то многие из них занимают должности в Министерстве, да и в А… в полиции моих детей большинство. Никого даже не кольнуло, что именно Седрик… — она замолчала и всхлипнула, но быстро взяла себя в руки и продолжила: – В общем, никому нет дела до статистики. Просто кто-то однажды сказал, что последователи Хельги, она Основательница факультета, безвольные тупые тряпки - и вот…
— И теперь вы старательно подавляете свою истинную сущность в угоду имиджу? Зачем?
— Не знаю, — Помона заметно растерялась.
— Сколько лет вашей школе?
— Это очень древнее учебное заведение, — осторожно произнесла миссис Спраут. – Очень древнее. И очень консервативное.
— Да, я поняла, — Кетти покосилась на мантию. Вот, значит, как. Хогвартс – старая частная школа для небольшого количества избранных. Родители, дети, дети детей и практически никого постороннего. Поэтому-то о ней мало кто знает. И на работу выпускники устраиваются по рекомендациям. Этакое закрытое общество. – Но ответьте мне, миссис Спраут, если школа древняя, то и ее основатели не вчера родились.
— Да, конечно.
— Кому пришла в голову мысль назвать мягкотелыми последователей женщины, которая в древности - не вчера, я напомню - носила имя Хельга?
— Я не очень понимаю, — медленно сказала Помона.
— Миссис Спраут, Хельга - скандинавское имя. В те далекие времена жители наших островов никогда не назвали бы своего ребенка языческим именем враждующих со всеми варваров. И даже неважно, что оно означает «святая», — Кетти перевела дух. Она была не слишком уверена в собственных знаниях, но когда-то история была ее любимым предметом. – Я и представить себе не могу, какой смысл поклонники Одина вкладывали в это слово. Скандинавка не могла быть кроткой и миролюбивой, ей гены не позволили бы. Поэтому я спрашиваю, кому первому пришла в голову гениальная мысль так унизить представительницу викингов и ее последователей?
— Не знаю, — Помона на мгновение задумалась, — но думаю, что выясню. В конце концов, в Хогвартсе прекрасная библиотека.
— Да, это явно не помешает, — Кетти откинулась на спинку стула. – Причем не только вам. Как поступают на тот или иной факультет?
— Чаще всего учитываются личностные предпочтения, программа-то для всех одинаковая.
— Я просто не представляю, как справляются ваши дети, — Кетти покачала головой и нервно хихикнула. – Извините, я на мгновение вообразила себе Тора, которого заставляют надеть ангельские крылышки. Убийственный образ.