Приёмы Холлистока
Шрифт:
– Камни будут всегда при мне, в этом самом мешочке. Никто, кроме тебя и Масси их не видел, а это значит, что всякое приближение ко мне со стороны посторонних я буду трактовать как нападение. Сейчас нам не надо никуда ходить, я имею ввиду прогулки, магазины, а лучше просто посидеть дома. Если что-нибудь понадобится, то отправим Масси.
– Как скажешь, пусть наш дом станет крепостью! Объявляем осадное положение?
– Примерно так, - улыбнулся Холлисток.
Следующие два часа они просто отдыхали, смотря телевизор и разговаривая о своем, когда ровно в десять утра вдруг раздался звонок в дверь.
–
– Дверь закрыта, - улыбнулась Анна.
Она встала с дивана и открыла внутренний замок.
– Это я, - Масси осторожно просунул голову в проем, не решаясь зайти внутрь.
– Что случилось?
– Там звонит Комбеккер.
– Не пойду, - Холлисток мотнул головой, - дай ему телефон Анны, и пусть перезвонит сюда.
Масси ушел, а еще через пару минут в комнате Анны зазвонил телефон. Взяв аппарат, она размотала длинный провод и принесла его в гостиную, поставив прямо на диван.
– Слушаю!
– сказал Генрих, снимая трубку.
– Доброе утро, герр Холлисток!
– раздался оттуда знакомый голос - Я не очень рано, извините?
– Доброе утро, герр Комбеккер. Это смотря потому, зачем вы звоните.
– Я собрал для вас деньги.
– Это хорошая новость! Для нее десять утра это совсем не рано.
– В какое время вам было бы удобнее получить ваш гонорар?
Холлисток усмехнулся :
– Гонорар! Впрочем, вполне подходящее слово. В полдень сможете подъехать?
– Я пришлю посыльного, если вы не возражаете, - Комбеккер как-то стушевался.
– Я бы…я бы…Словом, мне было бы удобнее прислать от себя человека.
– Да как хотите, - Холлисток улыбнулся в трубку.
– Присылайте своего посыльного.
– Вы передадите ему наш договор?
– Послушайте, герр Комбеккер. Я не собираюсь вновь повторять вам уже сказанное однажды. Вы получите договор сразу после получения мной ста тысяч марок, и в том порукой моё слово. Присылайте вашего гонца, и можете быть уверены, что я жду его с нетерпением. На этом я считаю наше личное общение законченным. Ведь это не идет в разрез с вашими желаниями?
– Нет, - тихо сказал Комбеккер.
– В двенадцать часов посыльный будет у вас.
– Тогда прощайте, договор я передам.
– Прощайте, герр Холлисток.
Генрих положил трубку и передал аппарат Анне.
– Вот ведь немцы!
– усмехнулся он.
– Сказал, что перезвонит сегодня, и звонит с самого утра. А каков педант! Всё надо по несколько раз ему сказать и подтвердить.
– Точность и педантичность - не такие уж и плохие качества. Зато у нас везде порядок!
– Да знаю, знаю, - Холлисток, смеясь, поцеловал ее.
– Я же не сказал, что это плохо!
– Что будем сегодня делать?
– Анна отнесла телефон назад, и теперь, вернувшись, села Генриху на колени.
Он поднял глаза к потолку, делая вид, что глубоко задумался.
– Давай сначала позавтракаем! У тебя осталось мясо?
– Там еще половина, я его даже не замораживала. Хочешь, сделаем в духовке целым куском?
– Отличная идея! Кстати, составь список необходимых продуктов, а я отправлю Масси в магазин.
– Масси тоже, наверное, хочет есть?
– Этот не пропадет!
–
– У него вообще своеобразный вкус. Масси никогда не променяет хот-дог или гамбургер даже на запеченного поросенка с трюфелями, а нас еще оставались сардельки…так что за него можно не беспокоиться!
– Кто же это его приучил?
– засмеялась Анна.
– Американец! Это у них с рождения в крови!
– развел руками Холлисток.
Глава двадцать седьмая.
Пока Анна занималась по кухне, Холлисток переоделся, и когда она вернулась в гостиную, он уже сидел за столом, покуривая небольшую сигару.
– Завтрак будет примерно через сорок минут, - объявила она.
– Да, милая, отлично.
– Вот список, который ты просил.
Холлисток посмотрел на перечень продуктов и положил листок в карман.
– Сейчас я передам его Масси, - сказал он, кладя недокуренную сигару в пепельницу, - пусть занимается делом.
Анна посмотрела на часы :
– Я тогда тоже пока переоденусь. Что бы ты хотел видеть на мне?
– Одень, пожалуйста, темное платье от "Шанель", и чулки…у тебя есть такие плотные, цвета загара.
– Как скажешь!
– улыбнулась она, и игриво качнув бедрами ушла к себе в комнату.
Поднявшись наверх, Холлисток застал Масси лежащим в кроссовках на дорогом плюшевом диване. Тот сразу вскочил, предчувствуя строгий выговор, но вместо этого получил список необходимых продуктов, деньги и разрешение зайти в местный пивной ресторан. Конечно, в другое время Холлисток не преминул высказать все что он думает, но сейчас ему было не до таких мелочей, и обрадованный Масси быстро вышел за дверь. Оставшись один, Холлисток прошел в свою комнату и некоторое время провел там в темноте. После чего раздвинул шторы, и достав из саквояжа два своих кинжала, прикрепил их специальными ремешками к рукам так, чтобы они свободно выходили из ножен прямо в ладонь. Несколько раз прорепетировав это движение, он провел рукой вдоль обложки одной из своих книг и закрыл саквояж, поставив его в шкаф на прежнее место. После этого Генрих внимательно осмотрел всю квартиру, и заперев входную дверь, пошел вниз.
Анна уже переоделась, и когда он вошел, она стояла у раскрытого окна и задумчиво смотрела на улицу. Ничего не говоря, Холлисток встал рядом.
– Не могу понять, - сказала она, - зачем все эти люди куда-то постоянно бегут, суетятся, а в итоге они ведь движимы только одними инстинктами, когда все это движение подчинено только заботам о пропитании и созданию более комфортных условий для собственного тела. В чем смысл этого бесконечного движения, Генрих?
– Почему ты спрашиваешь?
– Не знаю. Просто открыла окно, и вдруг увидела все несколько иначе, чем всегда.
– Люди часто задают себе подобные вопросы, но человеческая природа так устроена, что они быстро забывают подобное. Всегда находиться нечто, что отвлечет их…например, выкипающий чайник. И после этого все вопросы мироздания отходят на второй план, полностью перекрытые текущей проблемой.
– Ой!
– Анна резко оглянулась.
– А я и забыла!
Она побежала на кухню, и через мгновение оттуда послышался металлический звон.
– Чайник действительно чуть было не сгорел!
– сказала она, возвращаясь.