Приёмы Холлистока
Шрифт:
– Получается, что первым будет рейс из Рио-де-Жанейро в 21.15, на нем прилетит Поштига, а следом за ним Морстон из Эйндховена в 23.00. Дальше еще не нашел, вероятно это будет ночью, потому что рейсов из Луанды и Каракаса пока на табло нет. Помни, что Поштига для тебя имеет имя Кантер, а Морстон - Зодо, не забывайся, кто перед тобой. Я сейчас схожу узнаю что с другими рейсами, а ты посиди здесь.
Пока Холлисток ходил в справочную, Масси сел в кресло для ожидающих и от нечего делать начал рассматривать рекламные проспекты, в изобилии лежавшие на всех столиках.
– Узнал.
– Холлисток вскоре вернулся и сел рядом - Из Каракаса в 2
– Кто такой Конрад Аденауэр?
– вдруг спросил Масси.
– Что это ты вдруг?!
– Холлисток с удивлением посмотрел на своего помощника.
– А вот тут написано, что это аэропорт имени Конрада Аденауэра, - Масси показал ему плакат напротив.
– Не припомню такого.
– Это канцлер Германии, он был сразу после войны.
– Что за мода такая - называть аэропорты именами политиков! Кеннеди, Ататюрк, де Голль, Аденауэр этот!
– Масси говорил с искренним недоумением.
– Неужели нельзя придумать просто красивые названия? Вся политика - это большая грязь, уж лучше бы тогда называли именами людей искусства, а политиков оставили для улиц и площадей, коли хочется их увековечить.
– Тебя не спросили, - усмехнулся Холлисток.
– Роль личности в истории очень велика, и людям вообще свойственно создавать себе кумиров, часто совершенно незаслуженно получивших высокое звание или должность. Ты кстати не забывай, что присвоение имен - это вопрос политический, и именно политики этим и занимаются. Так какие же имена они должны давать подобным местам? Власть всегда думает и заботится только о власти, Масси, так что имена писателей и художников она использует для наречения мест, рангом пониже. И вообще, что за тема? Оставим людям их возню, у насовершенно другие задачи.
– Да я просто спросил, а так мне вообще плевать, - Масси махнул рукой и снова принялся рассматривать яркую рекламу.
Холлисток улыбнулся, глядя на беспечное выражение его лица, но ничего не сказав, только уселся поудобнее и закрыл глаза. Ему было необходимо обдумать дальнейшие свои действия, от которых зависело многое, если не всё. Ошибка могла привести к самым печальным последствиям, исправить которые будет весьма затруднительно. На нем лежала сейчас колоссальная ответственность, и хотя Генриху было даже приятно, что именно ему было доверено столь важное дело, он прекрасно осознавал сложность предстоящей задачи. Грег Олбисон уже доказал, что в своей хитрости он превзошел многих и многих, и на данный момент, несомненно, являлся сверхсерьезным противником. Холлистоку предстояло противопоставить ему собственные качества, и в желании доказать свое превосходство недостатка он не испытывал. Однако, Генриху никак не удавалось составить никакого конкретного плана, и промаявшись полчаса он решил действовать только по обстоятельствам. Олбисон столь ярко проявил свою неординарность, действуя нагло, стремительно и нелогично, что любые шаблоны, в попытке применить их к нему, становились даже опасны. Холлисток верил в собственное везение и невероятное чутье, никогда еще не оставлявшие его, и приняв такое решение он открыл глаза. Масси сидел рядом, с интересом пролистывая толстый журнал, который купил в соседнем киоске, поскольку изучение рекламных проспектов ему быстро наскучило.
– Что читаешь?
– Холлисток потянулся.
– Вот, - Масси показал обложку.
– "Плейбой"!
– Генрих засмеялся.
– Наверное, я мог бы и не спрашивать!
– В Германии он, оказывается, лучше, чем в Англии, - Масси показал разворот с двумя обнаженными девушками.
– Там они в таких позах не расселись бы!
– Знаток!
– ехидно сказал Холлисток, хотя картинка тоже привлекла его внимание.
– Ладно, я тебя оставляю, пойду встречать первого нашего гостя.
– А что с ними со всеми потом делать, - спросил Масси, - они же не смогут сразу улететь назад?
– Пусть сами разбираются, это уже не наше дело. Утром мы едем домой.
– Генрих встал, и хлопнув Масси по плечу, пошел в зону прилета.
Самолет из Рио де Жанейро уже приземлился, и через пятнадцать минут ожидания он увидел Поштигу, выходящего из зеленого коридора. Тот, заметив Холлистока, широко улыбнулся и ещё издалека помахал рукой.
– Приветствую!
– громко воскликнул он, поднимая вверх левую руку.
– И я тебя приветствую!
– Холлисток сделал ответный жест.
– Давно тебя не видел!
– Да, - Поштига засмеялся, - очень давно! Последний раз мы виделись на общем Сходе перед Первой мировой войной.
– Да, почти семьдесят лет прошло... Ну что ж, пойдем!
– Пойдем, - Поштига взял чемоданчик, который до этого поставил перед собой, и пошел вслед за Холлистоком, уже направившимся в общий зал.
Подойдя к Масси, он представил ему первого посланника. Масси, видя перед собой столь важную персону, встал и низко поклонился, чем вызвал у того улыбку :
– Ты не очень-то кланяйся, - сказал он, - не надо привлекать внимания. У нас сейчас не официальная встреча.
– Да, - поддержал его Холлисток, - надо быть осторожнее, а то люди здесь и так все скучают, им только дай на кого-нибудь попялиться.
– Я понял, - Масси снова сел на свое место.
– Эверт сообщил мне, что происходит, - начал Поштига.
– Я, хотя и не спорил, сначала удивился, но потом понял, что он прав. Вот, возьми, - он передал Холлистоку маленькую бархатную коробочку, - это "Регнум".
Генрих приоткрыл ее и увидел крупный сапфир, имевший цвет спелого ананаса.
– Хорошо, - сказал он, пряча коробочку в карман, - можешь быть уверенным, что скоро получишь его назад.
– Хотелось бы, - Поштига вздохнул, - я как-то уже сроднился с ним. Что думаешь предпринять?
– А ничего!
– Холлисток улыбнулся.
– Наш друг сам проявится.
– Смотри, будь осторожнее, - тот покачал головой, - это хитрая бестия.
– Я всегда осторожен, - Холлисток стал серьезным.
– Но самое главное в этом деле то, что он украл у меня "Утреннюю звезду", и я ничего так не желаю, как наказать его за это.
– Олбисон сумасшедший, - сказал Поштига.
– Создать цепь камней сейчас могло прийти в голову только такому, как он, и я очень надеюсь, что ему устроят показательную порку.
– Это пусть решают Высшие, - ответил Холлисток, задумчиво глядя в потолок.
– Мое дело теперь наказать его здесь, Кантер, и это доставит мне удовольствие, можешь не сомневаться.
Тот только усмехнулся :
– В этом я не сомневаюсь. Кстати, я так понимаю, что я оказался сегодня первым?
– Правильно понимаешь, - кивнул Холлисток.
– Остальные будут позже, а Торн вообще в пять утра.
– А у меня через час вылет, - Поштига посмотрел на часы.
– Полечу в Париж. Раз уж я вообще куда-то выбрался, так устрою себе небольшое путешествие. Три года назад я там был, и познакомился с шикарной женщиной. Думаю, она меня помнит!