Приёмы Холлистока

Роуд Макс

– А он у нас в основном все увечья наносит себе сам, - ехидно сказал Холлисток.
– Потому что верхогляд! Он под машину попал!

– Ему больно? Он умирает?

– Как может вампир умереть из-за таких пустяков?! Впрочем, спроси у него сама… Открывай глаза!
– с показной суровостью, громко сказал Холлисток.

Масси открыл один глаз.

– Как ты себя чувствуешь?
– спросила Анна, садясь на край кровати.

– Шпашибо, уже лушше.

– А что ты прячешь глаза?

– Мне штыдно, што вы видите меня таким.

– Глупости какие!
– улыбнулась Анна.
– Тебе что-нибудь надо?

– Крови ему надо!
–

вмешался Холлисток.
– Нам вечером ехать в Кельн, а мне помимо всех остальных забот теперь еще и это!

– Какой Кельн?
– Анна округлила глаза.
– Как он доедет?

– Если выпьет литр крови, то будет как новенький.

– А если крови пока не найдется?

– Тогда на восстановление потребуется дня три.

– Так мало!
– Анна не переставала удивляться.

– Он же не человек, - улыбнулся Холлисток.
– Это у людей такие травмы не совместимы с жизнью, а для вампира все не так страшно. Впрочем, времени у нас действительно мало. Если мне не удасться ничего сделать, то в Кельн я поеду один.

– Может быть, мне с тобой поехать?

Холлисток покачал головой :

– Нет. А здесь кто останется? Мало ли что может еще произойти.

Анна хотела еще что-то сказать, но в дверь опять раздался звонок.

– Кто это?

– Думааю, что это как раз мой клиент, - Генрих быстро осмотрел свою одежду.
– Я пойду открою, а ты пока побудь здесь с этим неудачливым пешеходом, а потом спокойно выходи.

– Да, милый, хорошо.
– Анна повернулась к Масси.
– И как же это с тобой случилось?

 Тем временем Холлисток взял разорванную одежду, и просто бросив ее за диван в гостиной, пошел открывать дверь, в которую позвонили уже дважды.

– Герр Холлисток?
– на пороге стояла крупная женщина лет пятидесяти.

– Да. С кем имею честь?

– Меня зовут Анке Айманн. Я звонила вам вчера по поводу консультации.

– Да, конечно! Проходите в гостиную пожалуйста, фрау Айманн.

Холлисток посторонился, пропуская ее вперед, закрыл дверь и пройдя вслед за ней, пригласил стоявшую в нерешительности женщину сесть в кресло напротив его стола. Он уже несколько минут смотрел на нее, но до сих пор, к своему немалому удивлению, так еще и не распознал даже примерную причину ее прихода. Сев за стол, он раскрыл перед собой блокнот, взял авторучку и с самым серьезным видом сказал :

– Слушаю вас, фрау Айманн. Говорите и не стесняйтесь, конфиденциальность я вам обещаю в любом случае.

– Я даже не знаю, как мне начать, - женщина действительно сильно нервничала.

– Начинайте с главного, это сразу решит ваши неудобства. Когда сказано главное-стесняться уже нечего.

– Хорошо, герр доктор, вы, несомненно, правы. Так вот, последнее время у меня равзвилась неуверенность в себе, чем раньше я никогда не страдала. Мужчины перестали смотреть на меня, да и муж тоже. Он конечно ничего не говорит, но я чувствую, что стала менее привлекательна. Знаете, герр доктор, я работаю начальником отдела сбыта в очень крупной фармацевтической компании, у меня множество подчиненных- все больше женщины, и теперь я стала замечать, что стала относиться к ним не по деловым качествам, а только относительно их возраста. Я зажимаю женщин моложе меня, потому что ревную, ревную к их красоте, к молодой коже, к блестящим глазам. Это ужасно, доктор! Это наносит вред не только мне, но и корпорации. Надо давать дорогу молодым, а я не могу! Не могу ничего с собой поделать!

В это

время отркрылась дверь комнаты Масси и оттуда вышла Анна. Она подошла к Генриху, предварительно вежливо поздоровавшись с посетительницей.

– Я пойду в магазин, дорогой, - сказала она ему на ухо.
– Масси заснул, а у тебя, как я чувствую, намечается неплохое дело.

– Давай, милая, иди конечно, - Холлисток говорил громко, но перед этим крепко сжав ей руку, - я буду ждать тебя. Заходи только без звонка, пожалуйста, здесь ведь тоже твой дом!

Они нежно поцеловались и Анна, незаметно подмигнув на прощанье, удалилась.

– Извините, фрау Айманн, я немножко отвлекся, - Холлисток перевел взгляд на посетительницу.
– Ну так что вы, собственно, хотите услышать от меня?

Он уже понял как надо себя вести, понял, что хочет услышать эта женщина, и даже решил, что ей предложить. Сначала он думал, что речь идет о банальной измене мужа, и теперь жена мечется в поисках правильного решения относительно своих действий. Но услышав ее первые слова, Холлисток сразу догадался, что Анке Айманн, как и миллионы других женщин, просто не может спокойно пережить своего увядания, и теперь, наконец разуверившись в способностях косметологов, она просто начала искать моральной поддержки у специалистов другого профиля. Он удивился только прозорливости Анны, которая своим женским чутьем сразу распознала в ней того человека, который нужен был им именно сегодня. Одновременно Генрих был очень доволен собой, когда понял, что его звериное чутье и проницательность в очередной раз не подвели его, поскольку вчера, принимая звонки, он отсеял все, оставив только звонок фрау Айманн, оказавшейся не просто клиентом,а клиентом необходимым. И сейчас он мгновенно стал охотником, жертва которого становилась лишь послушной игрушкой в умелых руках вампира.

– Я хочу услышать ваш совет, как мне научиться держать себя в руках, и как взглянуть, может быть, по-другому на себя?
– ответила она на его вопрос.

Холлисток встал, закурил, по своему обыкновению, длинную сигару, вид которой всегда немного раскрепощал клиента, и пройдясь с самым задумчивым видом из угла в угол, снова сел за стол. Вести долгие разговоры он не намеревался, решение было принято, и Генрих решил как можно скорее перейти к делу :

– Фрау Айманн, вы сейчас ведь видели мою жену?
– вдруг неожиданно сказал он.

– Да, - она недоуменно подняла глаза.

– Она красивая?

– Божественная!
– Айманн улыбнулась.
– Почему вы спрашиваете.

– А сейчас поймете. Вот сколько ей лет, как вы думаете?

– Ну, лет двадцать пять примерно.

– Тридцать пять.

– Не может быть!
– Айманн оглянулась, словно Анна до сих пор не ушла.

– Вы уж поверьте!
– усмехнулся Холлисток.

– Вы хотите сказать, что ей известен секрет молодости?!
– Женщина даже засмеялась.

– Нет!
– Генрих покачал головой.

– Тогда что же? Я не понимаю, к чему вы клоните, доктор?

Холлисток вновь улыбнулся :

– Этот секрет известен мне!

Некоторое время Айманн сидела молча, пытаясь переварить информацию.

– Вы хотите сказать, что все дело в позитивном отношении к миру? В улыбке, не исчезающей с лица?
– она говорила несколько резко.
– Что к окружающим нужно отноститься так, как я хотела бы, чтобы они относились ко мне? Полюбить мир и одновременно полюбить себя? Так я все это сто раз слышала, доктор...весь этот бред!