Пригоршня вечности (Страж, Ралион 1)
Шрифт:
Незнакомец усмехнулся, блеснув ослепительно белыми клыками, и отвернулся вновь.
Рисса уже мчалась обратно, чтобы вернуться скорее в мирную тишину библиотеки.
Рука опустилась на плечо Нламинера, и он едва не выронил тяжеленный том себе на ногу.
Поднял глаза. Риссы не было в кресле напротив. Обернулся и встретился с ней глазами.
— Хотя бы раз привыкнуть к такому! — воскликнул он и нервно облизал клыки. — Что случилось?
— Я только что видела тебя, — пояснила Рисса и опустилась в
— Очень хорошо! — недовольно сказал он. — Опять я чувствую, что все от меня что-то скрывают. Ты догадываешься о чем-то — по глазам вижу. Правильно?
Рисса кивнула.
— О чем-то, что касается меня. Вновь кивок.
— Тогда почему бы не сказать? Рисса немного помедлила с ответом.
— Ты смотрел вместе со мной в бассейн Андринкса. Помнишь?
Нламинер хмуро кивнул. Как не помнить!
— Этого достаточно. Я не стану ничего пояснять, поскольку тебе следует самому сделать все выводы. Ты что-то видел там — что-то настолько тебя потрясшее, что я тогда испугалась за состояние твоего рассудка…
Рисса вспомнила, с каким страшным лицом он озирался, и продолжала:
— …И я не буду расспрашивать, что именно ты там видел. Это меня не касается.
Она помолчала. Нламинер опустился обратно в кресло, с плохо скрытой досадой на лице.
Такое выражение частенько встречалось на лицах у детей. Которым отказываются сообщать ответ на загадку, что оказалась им не под силам. Которые считают себя обиженными.
— Если кто-нибудь расскажет, что именно видел в том бассейне, может случиться что-нибудь непоправимое, — пояснила она почти оправдывающимся тоном.
Нламинер вздохнул, и самообладание вернулось к нему.
— Понятно, — произнес он устало. — Я подумаю. Пока же вот, смотри, моя следующая находка.
Он положил перед Риссой открытую книгу. Огромная, чуть ли не в квадратный фут картина занимала всю страницу.
С нее Риссе приветливо улыбался тот самый карлик, которого она разглядывала совсем недавно. Только глаза у существа на изображении не светились лихорадочным светом, а лицо излучало не подозрительность, а доброту.
Она посмотрела на иллюстрацию и подняла глаза на Нламинера. Тот был явно восхищен своей находкой и довольно улыбался. Затем прижал палец к губам.
— Только не читай его имя вслух, — предупредил он. — Иначе у нас будут неприятности.
Он указал ей под стол. Там виднелись останки сожженной дотла книги. Видно, огонь был очень сильным: белела кучка пепла, и запаха почти не ощущалось.
— Хорошо, что нашелся второй экземпляр, — пояснил Нламинер и откинулся в кресле, закрыв глаза.
Они сидели снаружи от библиотеки. Нламинер развлекался тем, что рисовал в пыли запретное имя, и тут же поднимался ветерок, который сдувал его. Он не осмелился выцарапывать его в камне — как знать, может, земля тогда разверзнется под ногами, чтобы стереть с камня надпись, которой не должно быть. В конце концов Рисса поймала его за руку.
— Остынь, — посоветовала она. — Не привлекай к себе внимания.
— Послушай, — повернулся он к ней, и хитрые огоньки зажглись в его глазах. — Этот трюк — с именем, которое нельзя произнести, чтобы не быть замеченным, — он ведь довольно старый?
— Старый, — пожала плечами она. — Многие на Ралионе им пользуются. Конечно, все не так сильно. Как правило, это работает в пределах дома… иногда города. Для большей области влияния требуются чудовищные затраты энергии…
Она вновь запнулась.
— А боги этим пользуются?
— Пользуются, только не этим. Боги кругом, — Рисса начертила в воздухе круг. — Они присутствуют сразу во всех местах. Им не нужно произносить заклинания, чтобы почувствовать обращение к себе. Самого обращения достаточно.
— Понятно. — Нламинер почесал затылок. — Похоже, что наш знакомый как-то раз прибег к этому заклинанию, да так и наращивает мощность. Может быть, даже не подозревая об этом.
Нламинер улегся прямо на чахлую траву и прикрыл глаза.
— Вертится одна идея в голове, — произнес он, не открывая глаз. — Попытаюсь поймать ее.
Рисса наблюдала за его лицом. Выражение на нем было ей знакомо: всякий раз, когда Нламинера настигало озарение, на лице его было точно такое же, немного насмешливое, выражение. Она уселась рядом, перебирая камушки под руками и вспоминая.
Опустив шест, Рисса критически оглядела своего нового знакомого.
— Кто учил тебя фехтовать? Нламинер смутился.
— Я пытался учиться у тренеров Оннда, но на лучших у меня не было денег.
— Понятно. — Она поджала губы. — До сей поры тебе везло, но удача не может длиться бесконечно.
«Почему не может?» — хотел спросить Нламинер, но взглянул в ее глаза и передумал.
Три дня после неожиданной ночной схватки с нежитью восстановили его силы, но изредка странная ноющая боль поражала все его мускулы и суставы на несколько секунд… чтобы так же неожиданно отпустить. Словно ревматизм, подумал он. Рисса, выслушав его описания, сказала только, что со временем это пройдет.
— У нас еще есть восемь-девять дней, — сказала Рисса и извлекла из чехла на спине свой жезл. — Придется тебя немного подучить, иначе нам обоим может сильно не повезти.
Так начались безрадостные дни, наполненные исключительно уроками. К концу дня Нламинер совершенно выматывался, в то время как Рисса выглядела возмутительно бодрой. Он впервые увидел, что такое хорошее владение оружием. Кроме жезла (который она предпочитала) Рисса неплохо владела также мечом и посохом.
— То, чему тебя учили, — говорила она, показывая Нламинеру основные оборонительные приемы, — годится для спортивного боя. Ни в настоящем бою, ни тем более в бою с чудовищами тебе все это не поможет. За несколько дней я не смогу тебя научить всему, но основы дать успею.