Пригоршня вечности (Страж, Ралион 1)

Бояндин Константин Юрьевич

Сейчас Нламинер ощущал ту «прозрачность», налет нереальности, что сопровождал почти каждый килиан. Только на сей раз он был не зрителем, а актером неведомо кем придуманной сцены. Иногда хотелось прикоснуться к стене, почувствовать материальность окружающего, убедиться, что это не сон.

Трудно было сказать, что создавало такую иллюзию. В конце концов Нламинер смог выразить ощущение словами: в каждый момент времени было что-то неестественное в окружении. Хотя бы малая деталь. Звуки или их отсутствие, запахи, пейзаж. Ощущение то накатывало, то отпускало. Несколькими годами раньше Нламинер решил

бы, что переутомился. Сейчас же, после полугода сравнительно спокойной жизни, откуда бы взяться переутомлению?..

…Рисса шла и думала о странной «трещине», что появилась в астральной проекции окружающего мира. Раса хансса, к которой она принадлежала, была по происхождению искусна в определенного рода магии. Но иногда рождались необычайно талантливые особи, хаанс, к которым относилась и Рисса, что практически постоянно находились в двух плоскостях существования: обычной, доступной всем смертным существам, и астральной, отражающей все проявления интеллекта.

Изъян в астральной проекции, который она почувствовала пару дней назад, не показался ей зловещим: как и материальный мир, астрал непостоянен и подвержен неожиданным изменениям. Кроме того, несколько сотен хаанс были рассеяны по всему свету. Если были бы основания поднимать тревогу, ей давно это стало бы известно.

Ни ее способности, ни двойное видение не изменились, так что беспокоиться вроде бы не о чем, и все же…

Грандиозный погром предстал их глазам. Вся скромная обстановка внутри здания была полностью уничтожена. Не было никакого смысла в столь разрушительных действиях: обломки старинной вазы были перемешаны со щепками от дорогих кресел; изорванные в клочья книги валялись там и сям, присыпанные каменным крошевом. Несколько раз попадались тонкие и глубокие борозды в камне, напоминающие следы когтей. Нламинер указал на них Риссе, но та в ответ только пожала плечами.

Ничьих останков, однако, не было, и Нламинер испытал некоторое облегчение. Возможно, конечно, что на верхних этажах и в подвалах их ждут более неприятные сюрпризы… но пока что жертвой безумного гнева пали предметы неодушевленные.

— Интересно, водились ли у них мыши? — вырвалось неожиданно у Нламинера, когда он заметил несколько страниц, не тронутых грызунами.

— И сейчас водятся. — Рисса поманила кого-то пальцем, и из угла комнаты выбежала тощая мышь. Стоило Нламинеру шевельнуться, как она немедленно скрылась. — Дело не в мышах, а в книгах. Я бы не стала прикасаться здесь ни к чему, пока мы не обойдем все вокруг.

— Пожалуй, я согласен с одним из твоих выводов, — заметил Нламинер, перешагивая через руины каменного стола и помогая спутнице перепрыгнуть через них.

— С каким же?

— Никого, кроме нас с тобой, здесь нет. Ветер, ворвавшийся сквозь выбитые окна, задумчиво поднял обрывки страниц и разложил их новой, но столь же унылой мозаикой.

Хранитель святилища, что скрыто в лесах возле города Анлавен, ничуть не удивился, когда из воздуха соткался путник в поношенной одежде и, вежливо поприветствовав его, встал у ступеней, ведущих к статуям. Путник бросил в чашу для пожертвований несколько старинных золотых монет и присел на один из валунов.

— Все ли статуи святилища, о почтенный, тебе известны?

— Разумеется, — ответил старик спокойно. Кем бы ни был этот посетитель, в свою судьбу Хранитель верил не менее твердо, чем во всех богов, образы которых его окружали. Даже если этот путник замышляет недоброе, беспокоиться не о чем.

Поймав взгляд старика, путник улыбнулся.

— Не сочти за дерзость, о почтенный, но не смог ли бы ты рассказать мне о каждой? Как и тебе, мне дорого наше прошлое и я помогаю помнить его. На Ралионе осталось едва ли с десяток подобных святилищ…

— Одиннадцать, — вставил Хранитель, кивнув.

— …и в каждом есть образы, не встречающиеся больше нигде. У меня нет времени, чтобы помочь тебе, но, по крайней мере, я смогу хорошо заплатить. Времена такие, что многие отвращаются от богов.

— Верно, хотя времена меняются и к лучшему. — Хранитель несколько мгновений смотрел в глаза пришедшего и кивнул. — Хорошо, странник. Я не знаю, кто ты, но я помогаю всем, кто искренне интересуется богами.

Прошел примерно час, и вот они встали перед улыбающимся божеством, сжимающим в одной руке несколько колосьев, а в другой — вычурной формы жезл. И тут что-то сместилось в голове Хранителя, и он, как ни старался, ничего не смог вспомнить о статуе. Путник увидел, как крайнее изумление и тень отчаяния мелькнули поочередно в глазах старика, и наконец тот сказал:

— Должен признаться, странник, что память моя меня подводит. Ничего не помню. Возможно, чуть позже…

— Благодарю, о почтенный. — Путник коротко наклонил голову. — Все, что ты успел рассказать, весьма мне поможет. Я надеюсь, что более проблем с памятью у тебя не будет.

И исчез.

Спрятав оставленный странным гостем щедрый дар — мешочек с редкостными каменьями, Хранитель еще раз обошел обширное святилище, но память на сей раз работала исправно: ничего неизвестного не было. Что за причуды!

Поразмыслив, впрочем, он не стал придавать значения произошедшему. В его жизни было немало куда более странных событий.

— Должно быть, это была библиотека, — задумчиво сказал Нламинер, отворив скрытую в стене дверь.

По сравнению с жилыми комнатами, где посреди обломков мебели гнили обрывки одежды, бумаг и всевозможного металлического мусора, комната выглядела сравнительно целой. Книги, занимавшие обширные стеллажи вдоль всех стен, также не избежали печальной участи. Плесень, солнце и чьи-то острые зубы придали им жуткий вид, однако стекла уцелели, и комната выглядела даже уютной.

Осмотревшись, Нламинер подошел к ближайшей полке. Рисса подняла предостерегающе руку, но он не стал ничего брать. Взамен искорка вспыхнула на кончике пальца Нламинера, и комната на миг озарилась призрачно-зеленым пламенем. Рисса успела заметить, как переплеты книг засветились разными цветами.

— Самая обычная библиотека, — подтвердил Нламинер. — Как и все смотрители маяков, здешний тоже предпочитал книги по магическим дисциплинам.

— Осталось только найти этого смотрителя, — проговорила Рисса. — Здесь занимались чем-то… неправильным… — Нламинер посмотрел на нее. — Трудно описать это словами, но весь маяк создает впечатление очень больного места.