Приговор олигарху
Шрифт:
Пусть тогда Лилия Николаевна Воловик исходит истеричной пеной, изрекая проклятия в адрес пропавшего из ее поля зрения Жигана.
Пусть чешет свою лысую макушку хитрожопый Глеб Абрамович, недоумевая по поводу того, куда запропастился Константин Панфилов. Пошли они все к дьяволу!
Но сначала Костя все же сделает попытку поговорить с Лилией Николаевной. Может быть, удастся припугнуть ее? У него есть зажигалка, на которой сохранились отпечатки ее пальцев.
Зажигалку нашли у Шульгина, который работал на Белоцерковского. Может быть, перспектива схватиться с ГБ несколько отрезвит
Константин сам мало верил в это, но попытаться надо было. Где-то в глубине души в нем жила вера в то, что в каждом человеке есть что-то, что всегда заставляет его сохранять человеческий облик.
До конца ни один человек не превращается в животное, способное только набивать свой желудок, убивая для этого себе подобных. Наверное, ради сохранения этой веры в самом себе и отправился Константин Панфилов к Лилии Николаевне Воловик.
Ему очень хотелось сохранить в себе эту веру.
Звонок Панфилова и обрадовал, и испугал Лилию Николаевну. Она почувствовала возбуждение охотничьей собаки, почуявшей дичь, но в то же время и холодок страха прополз у нее между лопаток, заставив с отвращением передернуть плечами.
Панфилов шел в руки сам, словно овца на бойню. Лилии Николаевне ничего не стоило отдать приказ своей охране и намекнуть при этом, что она не заинтересована в том, чтобы этот человек остался в живых. Всегда можно изобразить дело так, что Панфилов собирался совершить покушение на нее, но охрана воспрепятствовала этому.
Но Лилия Николаевна знала, с кем имеет дело. Против Панфилова нужно иметь в запасе не четыре туза, а по крайней мере – шесть, и желательно, чтобы все оказались козырными. Поэтому надо быть осторожной, очень осторожной. Когда имеешь дело с Панфиловым, осторожность не окажется излишней, сколько бы ее ни было.
Конечно, Лилия Николаевна согласилась встретиться с Панфиловым в летнем кафе на Арбате. Она попыталась уговорить его прийти к ней домой, но тот наотрез отказался, словно почувствовав, что она собирается приготовить ему ловушку. Если бы Панфилов вошел в ее квартиру, он никогда бы из нее не вышел. Его бы вынесли ногами вперед, а в разделах светской хроники и криминальных происшествий появились бы сообщения о неудавшейся попытке покушения на жизнь вдовы известного в недалеком прошлом российского банкира.
Увы, этот вариант не прошел. Пришлось вызвать начальника охраны и провести с ним беседу, полную откровенных намеков и недвусмысленных обещаний. Лилия Николаевна замечала не раз, как откровенно плотоядно посматривал на ее все еще роскошное тело этот быкообразный качок со стальными мускулами.
Стоило ей намекнуть, что она, возможно, проявит к нему благосклонность, если ее встреча с позвонившим ей только что человеком закончится так, как ей хотелось бы, как эта гора мускулов заулыбалась противной масленой улыбкой и чуть ли не слюни начала пускать!
Животное! Пусть сделает свое дело, а уж избавиться от него Лилия Николаевна сумеет.
В открытом кафе с двусмысленным названием «Все, что хотите!»,
Ее людей было шестеро, во главе с начальником охраны, имени которого она, к стыду своему, так и не смогла запомнить. Но зато очень хорошо помнила его кличку – Богарт. Наверное, его так звали потому, что от него всегда несло этим уже осточертевшим Лилии Николаевне запахом. Хоть бы сменил одеколон, козел!
Она пила отвратительный кофе, посматривая, как Богарт расставлял своих подчиненных. Не похоже что-то, чтобы он серьезно отнесся к тому делу, которое она ему поручила. Слишком самодовольная ухмылка блуждает у него на губах, особенно когда он смотрит в ее сторону. Ну что ж… Он еще не знает, какой она может быть, если ее привести в ярость.
Прошло пять минут после назначенного срока, Лилия Николаевна начала немного нервничать. Что это такое в самом деле! Что он себе позволяет? Что за дамские выходки с его стороны? У нее все готово, люди ждут, а он имеет наглость тянуть резину! Наглец этот Панфилов! Просто наглец!
Когда Константин появился совсем не оттуда, откуда она его ждала, – не вдали арбатского квартала, а у нее из-за спины, из помещения кафе, спокойно пройдя мимо одного из охранников, Лилия Николаевна успокоилась и даже презрительно улыбнулась.
Наивный! Он что же, думает, что она сразу, не выслушав его, начнет действовать? Никогда в жизни! Она должна сначала узнать, с чем он к ней пожаловал. Вдруг у него есть что-то важное для нее? Пусть сначала выскажется. А решить вопрос о его дальнейшем существовании она всегда успеет.
Лилия Николаевна заранее дала Богарту инструкцию проводить акцию только после их встречи, в тот момент, когда Панфилов встанет и отойдет на безопасное для нее расстояние, не раньше.
А пока можно и поговорить, раз уж Панфилову так приспичило.
Панфилов подошел к ее столику, молча сел напротив.
– Ну? – раздраженно сказала Лилия Николаевна. – Я выполнила вашу просьбу, пришла в это дурацкое место. Что вы от меня хотите? Денег? Конечно, чего же от меня можете еще хотеть вы? Не любви же, в конце концов! Или вы настолько самоуверенны, что рассчитываете на мою благосклонность? Говорите же, не молчите, я и так пошла вам навстречу: я изменила своим привычкам, я отказалась от тренировки на теннисном корте, наконец, я подвергаю свою жизнь опасности, появившись здесь, где нет никакой гарантии от нападения какого-нибудь наркомана или пьяного!
– Вы не хотите минуту помолчать? – спросил Панфилов. – И не морочьте мне мозги болтовней об опасности. Я видел, как ваша горилла рассаживала своих людей на каждом квадратном метре, словно это не московская улица, а тропические джунгли, где за каждым кустом притаился голодный крокодил или удав!
«Он пришел сюда раньше меня! – досадливо подумала Лилия Николаевна. – Наблюдал изнутри, из кафе, как этот… эта… Правильно он его назвал – горилла – пристраивала своих мальчиков! Вот сволочь!»