Приговор подпишем сами
Шрифт:
Так или иначе, но те, кто приходил сюда отвязанными шалопаями, возвращались домой в большинстве своем совершенно другими. Родители не узнавали своих чад. Они переставали бесцельно шляться по улицам и искать приключений, а брались за учебу, занимались спортом. Надо отдать Леону должное: он мог привить детям хорошие качества и заставить понять, что главное в жизни. Только что в конечном итоге вырастет из этих детей, еще неизвестно.
С улицы донеслись звуки горна. Играли «подъем». Значит, уже семь часов. Из динамика, установленного на столбе у плаца, раздалась музыка. Послышался топот бегущих на зарядку мальчишек.
«А ведь когда-то и я был таким! – неожиданно с грустью подумал Серый. – Ведь совсем недавно сидел за партой с Мариной Суворовой, нес ее портфель до дома, играл в снежки… Что сейчас с Серегой Власовым, с которым мы впервые в жизни в седьмом классе подрались из-за девчонки? Каким стал Толик Зимин, Ольга Погодаева?» Несмотря на то что до города, где родился и вырос Серый, было пять часов езды от Москвы, он ни разу не был на встречах выпускников. Поначалу мешала служба. Как назло, на этот период выпадала то командировка, то учеба. Потом два года было не до этого. Выброшенный на улицу, он перебивался случайными заработками. А теперь нельзя. Мало ли. Что он скажет ребятам о себе? Серый стал профессиональным убийцей, которых они видели только в кино. Его образ жизни схож с жизнью хищника.
За размышлениями Серый не заметил, как пролетело время. Хлопнула входная дверь, в коридоре раздался шум шагов. Он не изменил своего положения, лишь сунул под подушку руку. Пистолет лежал стволом к выходу.
Двери открылись, и на пороге возник Кабан.
– Я думал, ты спишь, – он удивленно захлопал глазами и зачем-то заглянул в туалет. – Чего дверь не закрыл?
– Хотел разделаться со спящим? – держа указательный палец на спусковом крючке, спросил Серый.
– Для чего тогда тебя сюда надо было тащить? – резонно заметил Кабан. – Зачем сложности?
– Согласен, – Серый вынул пистолет и сунул в кобуру. – Интересно, что бы ты чувствовал, убивая меня?
– Мне тоже интересно, – ошарашил ответом Кабан. – Жалко по-любому будет. Поэтому постарался бы сделать так, чтобы ты не мучился.
– Тебе не кажется, что мы в скотов превратились? – с грустью спросил Серый.
– Нас такими жизнь сделала, – Кабан присел на кровать напротив.
– Ты зачем пришел? – настороженно глядя ему в глаза, спросил Серый.
– Леон тебя видеть хочет.
– Пошли.
Так называемая гостиница примыкала к административному зданию и имела проход, который запирался на ключ.
Кабан открыл дверь и пропустил Серого вперед себя. Скрепя сердце, тот шагнул через порог. Однако до кабинета дошли без эксцессов.
За столом директора, обязанности которого выполнял специально нанятый педагог, сидел Леон. Когда он наведывался в лагерь, то на правах хозяина занимал эти апартаменты.
– Разрешите? – спросил Серый и на всякий случай оглянулся. Кабан остался в фойе.
– Проходи, – Леон указал на стулья, стоящие вдоль стола для совещаний.
Серый сел и выжидающе уставился на Леона.
– Ты какого черта в ментов стрелять стал? – ошарашил Леон.
Серый некоторое время сидел, переваривая вопрос, потом растерянно пожал плечами:
– А что я, по-вашему, должен был делать?
– Разобраться! – Леон встал и вышел из-за стола. – Я навел справки. ОМОН приезжал с задачей освободить взятого в заложники Кузнецова.
– Кузнецов был в заложниках? – удивленно переспросил киллер.
– Да, – подтвердил Леон. – Его похитили и вывезли на дачу чеченцы.
– Но зачем? – удивился Серый.
– Не знаю, – пожал плечами Максим Леонидович. – Жене€ удалось уйти и позвонить от соседей в милицию.
– Но окружали участок, где я с Зайцем находился! – попытался возразить киллер.
– К сожалению, это не так, – цокнул языком Леон. – Менты пошли по домам, чтобы предупредить людей. Кого-то планировалось и вовсе незаметно вывести. А ты открыл огонь… В результате дал возможность чеченцам вывезти Кузю и потерял Зайца.
– Ну, допустим, с Грызуном я давно собирался распрощаться, – заговорил Серый. – А вот с Кузей, конечно, нехорошо получилось.
– Пока все нормально, – уже более миролюбиво заговорил Максим Леонидович. – Может, и хорошо, что так все обернулось. Ты ушел чисто. Заяц не опознан. Милиция до сих пор не знает, кто и с какой целью находился в доме. Основная версия, что это пособники чеченцев. Я тебя сюда вызвал не для того, чтобы все это рассказать, – Леон вернулся на свое место и внимательно посмотрел на собеседника.
– Я слушаю.
– Ты в Украине был?
– Пару раз приходилось, – вспомнив, как обеспечивался прилет туда находящегося в федеральном розыске Блиновского, кивнул Серый.
– Значит, общий климат тебе знаком, – удовлетворенный ответом, хмыкнул Леон.
– Что значит «общий климат»? – не понял киллер.
– Есть работа, – нахмурился Леон, не любивший, когда ему задают вопросы. – Серьезная. Как ты смотришь на то, чтобы съездить в Крым?
Серый насторожился. До этого дня ему никогда не предоставлялась возможность выбора. Просто ставилась задача, называлась сумма вознаграждения, и все. Как говорится, «соскочить» он не мог. Такой вопрос даже не обсуждался.
– Работа очень деликатная, – пояснил Леон, заметив в глазах Серого смятение.
– Что может быть деликатного в Крыму? – задумчиво проговорил Киллер.
– Я сейчас задам тебе вопрос, но ты на него сразу не отвечай, – не сводя взгляда с Серого, заговорил Максим Леонидович. – Подумай сначала.
– Вы меня заинтриговали, – теряясь в догадках, ответил Серый. – Хорошо. Как скажете.
– Ты у нас один из лучших специалистов, – Леон положил руки на стол. – К тому же тебе знакома работа «семерки»…