Приговор подпишем сами
Шрифт:
Эдгарс с шумом перевел дыхание и пошевелил языком. Во рту все пересохло, но двигаться не хотелось. Пересилив себя, он перевернулся на другой бок. Закинув руки за голову, на спине спала Катя. Молочного цвета грудь, увенчанная розовыми сосками, медленно опускалась и поднималась в такт дыханию. Он сел. Катя лежала поверх атласного одеяла, бесстыдно раздвинув ноги. Баладис вспомнил, как, вернувшись из ресторана, раздевал ее по пути от дверей до кровати, как с неистовством терзал упругое тело. Потом они пили… кажется, дешевый коньяк и снова
«Господи, как я себя веду? – подумал Эдгарс. – Что будет, если об этом узнает Мэйфилд? И все же как хорошо в России!»
С трудом поднявшись, он отправился в ванную. Здесь долго, прямо из лейки, пил. Потом направил струю воды на голову. Стало немного легче. Но на душе было тревожно. Он вновь и вновь прокручивал события минувшего вечера. Нет, ничего такого, что могло бы вызвать раздражение людей, он не совершил. Да, изрядно выпив, оставил машину на стоянке и воспользовался такси. Не отказался от приглашения Кати зайти в гости. «Даже не спросил, удобно ли?» – упрекнул он себя, вспомнив, что было около часа ночи. Потом перед глазами встала картина пробуждения, и он, ухмыльнувшись, махнул рукой.
– Все нормально, дружище!
– Эдгарс! – раздался надломленный голос. – Ты с кем там говоришь?
– Это так… – спохватился Баладис и выключил воду.
Обмотав полотенцем бедра, Эдгарс открыл двери. Виновато потупив взгляд, Катя стояла в коридоре. На ней уже было платье. Ему стало неловко. Он проскользнул в комнату.
Эдгарс уже оделся, когда вошла Катя. Ей тоже было стыдно. Она прятала взгляд и застенчиво улыбалась. Он подошел к ней и взял за плечи:
– Извини…
– За что? – девушка сделала лицо удивленным.
– Я поступил нехорошо, – начал он…
– Разве я тебя собираюсь заставить на мне жениться? – перебила она Баладиса. – Странный ты какой-то. У вас в Англии все такие?
– Какие? – не понял он.
– Краснеешь, как в первый раз.
Он посмотрел на часы и закатил глаза к потолку.
– Что с тобой? – насторожилась Катя.
– Шеф меня уволит…
– Бывает, – спокойно ответила девушка, расправила покрывало и вышла из комнаты. Вскоре из кухни раздался гул электрической кофемолки.
Эдгарс растерялся. Он не мог понять, отчего Катя так резко охладела к нему. Немного поколебавшись, направился следом за ней.
Катю Эдгарс застал за приготовлением кофе.
– Что-то не так? – он подошел и встал сзади.
– Как не так? – Она обернулась.
– Вчера ты была веселая, – Эдгарс пожал плечами.
– То было вчера, – Катя убрала рукой со лба прядь волос. – Но ночью ты меня несколько раз назвал Настей, и наступило сегодня.
– Мне уйти?
– А как ты думаешь? – вопросом на вопрос ответила девушка.
Баладис вышел из подъезда и направился к дороге, рассчитывая поймать такси. На душе скребли кошки. Неожиданно в кармане зазвонил сотовый. Он вынул трубку и посмотрел на определитель. Звонил шеф.
– Да, – приложив трубку к уху,
– Где вас черти носят? – раздался недовольный голос. – Почему вас нет на работе?
– Я в пробке, – соврал Эдгарс, одновременно пытаясь свободной рукой остановить машину.
– Эдгарс, мне надоели ваши отговорки, – вспылил Торранс. – Я хочу информировать вас, что мною принято решение поставить в известность об этом руководство компании…
– Где это видано?! – спустя час продолжал Торранс свой разнос Эдгарсу уже в кабинете. – Вы должны понимать, что своим поведением дискредитируете не только себя, но и компанию!..
Баладис стоял, боясь шелохнуться. Он еще никогда не видел таким Торранса. Тупая боль в затылке, пот и тяжесть в правом подреберье теперь казалась пустяком по сравнению с нагоняем, который он получил.
– Но позвольте… – попытался оправдаться Эдгарс, воспользовавшись паузой.
– Не позволю! – строго сказал Торранс. – Вы ведете себя как неразумное дитя. Что вы о себе возомнили? У меня возникли подозрения, что вы не только не хотите работать, но еще и злоупотребляете алкоголем.
Неожиданно Эдгарсу показалось, что Торранс знает намного больше, чем он думает.
«А что, если именно этот человек возглавляет работу в России? – мелькнувшая мысль вызвала у Эдгарса небеспочвенные опасения. – Если все так на самом деле, то я имею перспективы оказаться без работы, – с тоской думал он, глядя на Торранса. – И это в лучшем случае… Какой я болван! Что могло произойти такого, чтобы я повел себя таким образом? Может, русские давно раскусили меня и использовали препарат, который заставляет человека пуститься во все тяжкие? Нет, бесспорно, Торранс прав, мое поведение выходит за все допустимые рамки».
– Простите меня, мистер Торранс, – пролепетал Эдгарс.
В кабинете воцарилась гробовая тишина. Торранс некоторое время смотрел в окно, потом резко развернулся и указал рукой на дверь:
– Вы свободны.
Весь остаток дня Баладис ломал голову над тем, как отразится случившееся на его дальнейшей судьбе. Бесспорно, об имевшем месте инциденте уже знает Мэйфилд. Было бы глупым считать, что у него нет в фирме людей, кроме Эдгарса.
В конце рабочего дня Торранс вновь вызвал Баладиса к себе. Готовясь к самому худшему, Эдгарс во второй раз за день перешагнул порог кабинета.
– Мною принято решение отправить вас в Киев, где вы должны будете подготовить почву для размещения нашего филиала, – ошарашил Торранс.
– Но… – открыл было рот Эдгарс и осекся. До него наконец дошло, что план действий, озвученный Торрансом, – лишь прикрытие основной его деятельности.
– Вам что-то непонятно? – насторожился Торранс.
– Когда выезжать? – Эдгарс напрягся.
– У вас еще будет достаточно времени, чтобы приготовиться, – уклончиво ответил Торранс.
Вернувшись домой, Баладис даже не стал переодеваться и сразу связался с Лондоном.