Приговорённые (майор Девяткин - 3)
Шрифт:
Лихно приезжал сюда второй раз. Полгода назад он осмотрел все окрестности. Облазил горы и каменистое плато, выбирая место для лагеря, куда прибудут его люди. Первоначально наметили жить в армейских палатках. Перед самым отъездом в Москву, обследуя склон холма, Лихно наткнулся на деревню в три десятка домов. Видно, что люди отсюда давно ушли. Глиняные хижины частично занесены песком, стены кое-где осыпались. Но эти убогие мазанки куда лучше палаточного лагеря. И деревня находится в удачном месте. С долины
Он поднес к губам коротковолновую рацию, нажал кнопку.
– На связи «Орел-один». Вызываю «Орла-два». Сотник, ты как?
– В порядке. – Голос Сотника звучал так чисто и ясно, будто он сидел рядом, за этим самодельным столом. – Значит, прибыли? Надеюсь, мои деньги не забыли?
– Послушайте, такие разговоры не ведут в открытом эфире. Прошу откликаться только на свой позывной, и отвечайте коротко, односложно. Деньги у меня, но понадобится некоторое время, чтобы их пересчитать. А теперь, в знак того, что у вас дружеские намерения, отпустите нашего человека. «Орел-два», отвечайте.
– Плевал я на орла. На ваши долбаные позывные некому откликаться, кроме меня. В радиусе ста километров нет ни единой живой души, разве что какой-нибудь пастух и сотня баранов. Отпускать вашего человека и Джейн я пока не буду. Но могу прийти сам. Хоть на деньги взгляну.
– Понял, «Орел-два», – ответил Лихно. – Сообщите время выхода.
– Чего там сообщать, сейчас оденусь и выйду. Предупреждаю…
– Я все понял без предупреждений. – Лихно выключил рацию и спросил Куприна: – Ваши люди готовы?
– Снайпер на крыше дома, – отозвался капитан. – Второй снайпер через внутренний двор попадет в дом, что ниже по улице, и поднимется на крышу. Там хорошая позиция, площадь обстрела расширяется вдвое. Я проверял.
– Грохнем Сотника – одной проблемой меньше, – усмехнулся Лихно. – Ветеринар не в счет. Напарник Сотника, которому язык оттяпали, приползет сюда на брюхе, будет жрать землю и просить об одном: не убивайте меня больно.
Куприн улыбнулся, представляя, как Палыч горстями запихивает в рот сухой песок.
Девяткин прибыл на Петровку в свой рабочий кабинет, когда хмель немного выветрился. Закрывшись в туалете, он пустил воду, вымылся до пояса. Поменял рубашку, заклеил пластырем царапину на щеке. Через полчаса он, свежий и пахнущий одеколоном, уселся за стол. Нацедил воды из графина и осушил стакан, запив пару таблеток аспирина. Затем прочитал утреннюю сводку происшествий, вызвал старшего лейтенанта Сашу Лебедева и выслушал короткий доклад.
– Предположительно Лихно и ребенок улетели чартерным рейсом в Стамбул, – скороговоркой выпалил Лебедев.
– Предположительно или точно?
– Точно. В самолет сели именно они.
– Крой дальше.
– Жена Лихно вылетела тем же рейсом, зарегистрировавшись, как и муж, по чужому паспорту. И места в самолете у супругов были разные. Лихно сидел с мальчиком, который по паспорту значится его сыном Митей, а женщина в другом конце салона. Самолет сел в Стамбуле, когда… Ну, когда вы еще на почте спали, то есть отдыхали…
– Да, время упущено, – вздохнул Девяткин. – Обыск в доме Лихно начали?
– Я звонил старшему по группе. В этом старом клоповнике ни черта нет. Ни расчлененных трупов, ни оружия. Только два охранника, которых вы пристрелили, и те без документов. С убитых снимут отпечатки. Постараемся узнать, что это за люди.
– Что слышно о человеке с огнестрельным ранением голени или икроножной мышцы? – спросил Девяткин. – Я ведь зацепил их водилу, когда стрелял со второго этажа дома.
Лебедев подался вперед и прошептал:
– А этого типа мы, кажется, возьмем за яйца.
– Так что же ты молчишь?
– Докладываю, – хриплым шепотом продолжал Лебедев. – Машину «Вольво» обнаружили на проселочной дороге недалеко от города Внуково. Случайный человек мимо проходил. Дверь машины оказалась открыта, водительское сиденье испачкано кровью. Вскоре в милицию Внуково пришло сообщение из местной больницы. Там появился человек с огнестрельным ранением ноги. Пуля задела мягкие ткани, прошла навылет, кость не повреждена. Пострадавший назвал свое имя и адрес. Таковы правила, иначе бы он не получил помощи. Это – некий Кирилл Власов, бывший сотрудник ФСБ, капитан в отставке.
– Так-так, давай я расскажу, что было дальше. – Девяткин скрестил руки на груди. – Сначала Власов решил, что ранение пустяковое. Он вез чету Лихно и ребенка в аэропорт, но кровь все не останавливалась. Да и ехать на этой тачке нельзя: салон в крови, фара разбита, в багажнике пара пулевых отверстий. Дело может закончиться плохо. Лихно с женой и мальчиком пересели в маршрутный автобус или такси. Власов перевязывал рану. Вероятно, он ехал к знакомому врачу, проверенному человеку, но испугался слабости и головокружения. Подумал: вдруг не доеду? Загнал тачку на проселок, вышел на трассу и поймал попутку. Правильно?
– Наверное, – кивнул Лебедев.
– Наш герой отправился в ближайшую больницу. Там спросили документы. Власов их предъявил. Врач позвонил и сообщил о раненом в местное отделение полиции. Когда оттуда приехал дознаватель, чтобы снять показания с пострадавшего, Власова след простыл. Так?
– Пришло сообщение, что Власова видели возле дома, где он теперь проживает вместе со своей подругой. Это старая постройка на окраине поселка по соседству с городом Апрелевка.
– Давай короче.