Приграничное владение 4
Шрифт:
— Хорошо, что кольчугу не стали надевать, внутри тепло, спарились бы. И шлем вам там будет не нужен, можете отдать мне, я вам после верну.
Квинт не стал спорить, отвязал шлем, лишь удивившись, что рыцарь обращается к нему на вы. И не стал говорить своему нынешнему начальнику, что кольчуги у него вовсе нет, не положены были городской страже кольчуги, лишь короткие куртки из дубленной кожи и такие же шлемы. Да и бело-голубое, цветов валашского герба, сюрко, из всей городской стражи было только у него одного.
Вместе с господином рыцарем они поднялись, по широкой каменной лестнице, в большой зал, где сейчас не горели магические светильники, но все равно
Сам маркграф Александр сидел на деревянном троне в своем парадном рыцарском плаще и золотом венце владетеля Ригена. Рядом, справа от него сидела княжна Агата и господин Рувво, а слева мощный, широкоплечий великан, которого Квинт ранее не видел и молодой парень одетый как с северянин и с толстой золотой гривной на шее. Все молчали и смотрели на Квинта, отчего он почувствовал себя не в своей тарелке.
— Преклоните колено, лейтенант Квинт Лерник! — громко сказал ему маркграф.
«Потребует присягнуть ему на верность! — догадался Квинт. — А как же присяга роду Бакория? Хотя княжна вот она, тут же присутствует, значит в курсе и не против.»
Квинт опустился перед сидящим сеньором на колени, но сэр Герхард тут же тронул его за плечо и прошептал:
— Одно колено преклони, одно!
Квинт не успел удивиться такому обороту, встал на одно колена и тут же к нему подошел вставший с трона владетель и объявил, коснувшись рукой его плеча.
— За свою преданную службу княжескому роду Бакория, за храбрость и оказанные услуги Валашии и леди Агате, я владетель Ригена, маркграф Александр МакАрофф, возвожу вас Квинт Лерник в дворянское достоинство. Будьте и впредь храбрым и верным солдатом. Встаньте, господин Лерник!
Ошеломленный Квинт поднялся и маркграф сунул ему в руки лист плотной бумаги с оттиском печати.
— Вы будете записаны в государственные книги и Вэллора и княжества Валашии, как получивший право потомственного дворянства. — Маркграф обернулся и посмотрел на господина Рувво и тот кивнул подтверждая слова владетеля острова.
Следующий жест маркграфа удивил не только лейтенанта, но и княжну с распорядителем двора. По крайней мере, удивление явно читалось на их лицах, когда Александр принял из рук одного из своих слуг бархатный кошель и объявил:
— Единовременная премиальная выплата, вам лейтенант Лерник, как новоиспеченному дворянину — двенадцать полновесных крон серебром!
«Дюжина полновесных крон? Это, целых двадцать четыре, серебряных валашских дуката! — чуть не присвистнул Квинт. — Мое прежнее жалование, почти за полтора года службы! Хе, а жизнь-то налаживается! А ведь тогда, на пристани Будлавы, когда на наш жиденький заслон выехал десяток конных хусариев великого князя, думал, что пришел мой конец, а вон как все повернулось.»
Дальше он не совсем хорошо запомнил этот вечер. Только, как гвардейцы покинули тронный зал, и потом он сидел за одним столом с леди Агатой, Маркграфом и другими дворянами, сэр Герхард подливал в его кубок вина и все они, по очереди произносили тосты, поздравляя его с обретенным дворянством, а он словно мальчишка краснел, порывался вскочить и раскланяться, чем вызывал не злобливые улыбки на лицах титулованных особ.
Глава 30
Чтобы усыпить бдительность девушки, Саше самому пришлось заказать у прибывших на остров портных парочку новых костюмов, потратив на это несколько часов. Девушка тоже сделала заказ на пошив нескольких обновок, но оплатила свой заказ сама, категорически отказавшись брать новые деньги у маркграфа. Еще она попросила Макарова отпустить господина Лерника на корабле идущим за новыми беженцами.
«Почему нет? — рассудил тогда Саша. — Беженцы переселенцы прибудут на мой остров и в конце концов обоснуются здесь на неопределенный срок увеличив число рабочих рук. Да и вообще вернуться ли они в Валашию, даже если княжество снова получит независимость? Чай не крепостные люди, может на моем острове им будет лучше? Вот и нужно создать им такие условия, чтобы десять раз подумали возвращаться в родные места или нет, а потом все же остались на Ригене.
Хотя, я и так на два года отменил все налоги вновь пребывающим людям. Выделяю средства на обустройство переселенцев, даю им землю и работу. Так, что лейтенант Лерник сделает доброе дело не только для княжны и своих соотечественников. Но для меня, в первую очередь. Вот только, эта упрямая девчонка, снова отказалась брать у меня деньги, корабль, и все расходы оплатила из своего кошелька.»
Прежде чем отпустить лейтенанта Лерника, Саша сам проинструктировал опытного солдата и даже на всякий случай, выдал еще несколько крон и заверил его, что если беженцев будет много, то после отправит за ними и свои корабли в сопровождении пары снеккаров нордов, чтобы не опасаться нападения фарнхельмских кораблей. Как понял Макаров, валашцы прибывали на Риген вслед за своей госпожой и своими соотечественниками, и на малых рыбацких лодках, и на небольших торговых суденышках. Благо, что добраться до острова было намного проще, теперь в ночи им светил зеленоватый магический огонь с маяка на вершине башни, который был виден за десятки миль.
Якоб, как всегда, вел тщательную перепись всех прибывавших на Риген и докладывал Александру, что помимо большого грузового корабля, на котором прибывает основная часть народа, еще и на рыбацких лодках приплывает в среднем по пять-семь человек за день. Саше даже пришлось выделить место под новую рыбацкую деревню, примерно в трех милях дальше по побережью от земель ярла Олафа и поселения нордов.
Следующая неделя пролетела как один день. Саша вставал еще затемно и начинал тренировки своих магических способностей и прокачку объема маны. Потом устраивал мини совещание с Якобом, Герхардом и другими командирами и ответственными за что-либо людьми и с нетерпением ждал обеда. Потому как обедали они с княжной вместе, ну конечно не вдвоем, еще за столом присутствовал Матиуш с женой и другая, молодая ее служанка Вероника.
Но все равно, Саша ждал времени обеда, чтобы увидеть Агату и пообщаться. Да и потом они часто оставались наедине на его террасе или во дворе замка, где по его проекту сколотили небольшую деревянную беседку. Обсуждали разные книги, которые читала Агата еще в библиотеке своего дворца. Он тоже рассказывал некоторые книги или пересказывал фильмы, выдавая их тоже за прочитанные когда-то истории.
Макаров не без удовольствия замечал, что разговоры становятся все более откровенными, а отношения все более дружескими. Агата уже при общении с ним вела себя легко и непринужденно, да и он чувствовал легкость и радость от общения с девушкой. У Агаты тоже был дар, но совсем небольшой по сравнению с Сашиным и даже намного меньше, чем магический дар Климента. Единственное, что она могла это чуть подзаряжать маленькое серебряное кольцо здоровья, подаренное ей отцом на пятнадцатилетие и активировать простенькие амулеты, что приносил и показывал ей Макаров.