Приход ночи (сборник)
Шрифт:
— Само собой разумеется, и оно крайне сложно! Но об этом мы поговорим, когда он кончит школу. Тогда в течение двух лет мы его окончательно вытренируем. Положитесь на меня, мистер Слуцкий.
— А вы гарантируете это специальное обучение?
Уэйл, который уже пододвинул контракт к Слуцкому и протянул ему ручку колпачком вперед, усмехнулся, положил ручку и сказал: ч
— Нет, не гарантируем. Это невозможно, так как мы не знаем, действительно ли у него есть талант. Однако ежегодные пятьсот долларов останутся у вас.
Слуцкий подумал и покачал головой:
— Я вам честно скажу, мистер Уэйл.. Когда ваш агент договорился, что мы придем к вам, я позвонил в «Сны наяву». Они сказали, что у них обучение гарантируется.
Уэйл вздохнул:
— Мистер Слуцкий, не в моих правилах критиковать конкурента. Если они сказали, что гарантируют обучение, значит, они это условие выполнят, однако никакое обучение не сделает из вашего сына мечтателя, если у него нет настоящего таланта. А подвергнуть обыкновенного мальчика специальной тренировке— значит погубить его. Мечтателя из него сделать невозможно, даю вам слово. Но и нормальным человеком он тоже не останется. Не рискуйте так судьбой вашего сына. Компания «Грезы» будет с вами совершенно откровенна. Если он может стать мечтателем, мы сделаем его мечтателем. Если же нет, мы вернем его вам таким, каким он пришел к нам, и скажем: «Пусть он приобретет какую-нибудь обычную специальность». При этом здоровью вашего сына ничто не угрожает, и в конечном счете так будет лучше для него. Послушайте меня, мистер Слуцкий, — у меня есть сыновья, дочери, внуки, и я знаю, о чем говорю, — так вот: я за миллион долларов не позволил бы моему ребенку начать грезить, если бы он не был к этому подготовлен. И за миллион!
Слуцкий вытер рот ладонью и потянулся за ручкой.
— Что тут сказано-то?
— Это просто расписка. Мы выплачиваем вам немедленно сто долларов наличными. Без каких-либо обязательств для обеих сторон. Мы рассмотрим мечты мальчика. Если нам покажется, что у него есть задатки, мы дадим вам знать и приготовим контракт на пятьсот долларов в год. Положитесь на меня, мистер Слуцкий, и не беспокойтесь. Вы не пожалеете.
Слуцкий подписал.
Оставшись один, Уэйл надел на голову размораживатель и внимательно впитал мечты мальчика. Это была типичная детская фантазия. «Я» находилось в кабине управления, представлявшей собой смесь образов, почерпнутых из приключенческих кинокниг, которыми еще пользовались те, у кого не было времени, желания или денег, чтобы заменить их цилиндриками грез.
Когда мистер Уэйл снял размораживатель, он увидел перед совой Дули.
— Ну, как он, по-вашему, мистер Уэйл? — спросил Дули с Любопытством и гордостью первооткрывателя.
— Может быть, из нею и выйдет толк, Джо. Может быть. У него есть обертоны, а для десятилетнего мальчишки, не знающего даже самых элементарных приемов, это уЖе немала. Когда самолет пробивался сквозь облака, возникло совершенно Четкое ощущение подушек. И пахло крахмальными простынями — забавная деталь. Им стоит заняться, Джо.
' — Отлично!
, — Но вот что, Джо: нам нужно бы отыскивать их еще раньше. А почему бы и нет? Придет день, Джо, когда каждого младенца будут испытывать в первый же день его жизни. Несомненно; в мозгу должно существовать какое-то отличие, необходимо только установить, в чем именно оно заключается. Тогда мы сможем отбирать мечтателей на самом раннем этапе.
— Черт побери, мистер Уэйл, — обиженно сказал Джо. — Значит, я-то останусь без работы?
— Вам еще рано об этом беспокоиться, Джо, — засмеялся Уэйл. — На вашем веку этого не случится. И уж во всяком случае, на моем. Нам еще много лет будут необходимы хорошие разведчики талантов вроде вас. Продолжайте искать на школьных площадках и на улицах, — узловатые пальцы Уэйла дружески легли на плечо Дули, — и отыщите нам еще парочку-другую Хиллари и Яновых. И тогда мы оставим «Сны наяву» далеко за флагом... Ну а теперь идите. Я хотел бы перекусить до двух часов. Министерство, Джо, министерство! — и он многозначительно подмигнул.
Посетитель, который явился к Джессу Уэйлу в два часа, оказался белобрысым молодым человеком в очках, с румяными щеками и проникновенным выражением лица, свидетельствовавшим о том, что он придает своей миссии огромное значение. Он предъявил удостоверение, из которого следовало, что перед Узйлом — Джон Дж. Бэрн, уполномоченный Министерства наук и искусств.
— Здравствуйте, мистер Бэрн, — сказал Уэйл. — Чем могу быть полезен?
— Мы здесь одни? — спросил уполномоченный неожиданно густым баритоном.
— Совершенно одни.
— В таком случае, с вашего разрешения, я хотел бы, чтобы Ьы впитали вот это, — он протянул Уэйлу потертый цилиндрик, брезгливо держа его двумя пальцами.
Уэйл взял цилиндрик, осмотрел его со всех сторон, взвесил в руке и сказал с улыбкой, обнажившей все его фальшивые зубы:
— Во всяком случае, это не продукция компании «Грезы», мистер Бэрн.
— Я этого и не предполагал, — ответил уполномоченный. — Но все-таки мне хотелось бы, чтобы вы это впитали. Впрочем, на вашем месте я поставил бы аппарат на автоматическое отключение через минуту, не больше.
— Больше вытерпеть невозможно? — Уэйл подтянул приемник к своему столу и вставил цилиндрик в размораживатель, однако тут же вытащил его, протер оба конца носовым платком и попробовал еще раз. — Скверный контакт, — заметил он. — Любительская работа.
Уэйл нахлобучил мягкий размораживающий шлем, поправил височные контакты и установил стрелку автоматического отключателя. Затем откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди и приступил к впитыванию. Пальцы его напряглись и впились в лацканы пиджака.
Едва автоматический выключатель прервал впитывание, Уэйл снял размораживатель и сказал с заметным раздражением:
— Грубоватая вещичка. К счастью, я уже стар и подобные вещи на меня не действуют.
Бэрн сухо ответил: .
— Это еще не самое худшее, что нам попадалось. А увлечение ими растет.
Уэйл пожал плечами:
— Порнографические грезы. Я полагаю, их появления следовало ожидать.
— Следовало или не следовало, но они представляют собой смертельную угрозу для нравственного духа нации, — возразил уполномоченный министерства.
— Нравственный дух, — заметил Уэйл, — шутка необыкновенно живучая. А эротика в той или иной форме существовала во все века.
— Но не в подобной, сэр! Непосредственная стимуляция от сознания к сознанию гораздо эффективнее грязных анекдотов или непристойных рисунков, воздействие которых несколько ослабляется в процессе восприятия через органы чувств.
Это было неоспоримо, и Уэйл только спросил:
— Так чего же вы Хотите от меня? '
— Не могли бы вы подсказать нам, каково происхождение этого цилиндрика?