Прикамская попытка – 2
Шрифт:
В том, что Груша выполнит мою просьбу и отвезёт меха в Таракановку, я не сомневался, за пару лет девушка не проявила ни капли стяжательства. Да и Палыч выделил в сопровождение два десятка проверенных парней, под командой опытного башкирского бойца. Все они шли со своими семьями, которые оставались с нами, двигаясь дальше на восток. Учитывая родственные чувства людей восемнадцатого века, даже доли сомнения в возвращении нашего отряда не возникало. Чтобы парни двигались быстрее, мы каждому всаднику выделили заводного коня, ещё по паре лошадок прикрепили к каждому фургону дополнительно. Тесть нас не подвёл, через двенадцать дней из острога ребята привезли мешки с драгоценным мехом. На следующий день Груша вместе с Тимофеем повели свой караван обратно в Иркутск, и дальше, до самой Таракановки.
А мы остались пережидать половодье, заполняя вечера
Кроме больных, в крепости остались радист, миномётный расчёт с орудием и полусотней мин, десяток вогул-охотников. Комендантом крепости я назначил Степана Титова, толкового парня, спокойного и обстоятельного человека. Оставил ему небольшое количество скобяных изделий, двести рублей серебром, с подробными рекомендациями Фёдоровича по торговле в здешних краях. Скупку мехов мы считали побочным занятием, главным же оставалась задача создания запасов пищи и фуража, обеспечение безопасности для будущих караванов переселенцев. Когда больные смогут работать, мы рекомендовали привлекать их к патрулированию окрестностей, созданию запасов топлива, расчистке караванного пути. Что касается того, что все остававшиеся в Белом Камне люди не пойдут с нами дальше, мы с Палычем их успокоили.
— Никто вас не бросает, сами понимаете, как важна эта крепость для помощи в переходе на восток. Обживите её, подготовьте запасы топлива, фуража и еды для новых переселенцев. Помогите людям, что пойдут за нами, обогрейте их, накормите, укажите дорогу. Обживайтесь, как сможете, мы оставляем картошку на посадку, несколько мешков ржи и овса, семена подсолнечника. Через год сменим тех из вас, кто захочет пойти дальше на восток. А те, кому понравится жить в крепости, смогут отстраиваться и рассчитывать на нашу поддержку. Сами видите, мы каждый день говорим по радио с острогом Надёжным, в случае опасности оттуда всегда придут вам на помощь. И не забывайте, что мы на вас надеемся и верим вам.
Двадцатого мая мы отправились дальше на восток, двигаясь по правому берегу Амура, чтобы не переправляться через реку у острога Надёжного. Большая часть пути уже была разведана подопечными Ильшата, потому переход прошёл спокойно, всего за четыре дня. Шесть селений местных жителей мы обходили стороной, чтобы не задерживать движение. Мы с Палычем из любопытства заглянули в пару даурских деревень. Ничего похожего на китайцев, бородатые мужики вполне европейской внешности, небольшие посевы, огороды и мелкая скотина. Одеты, конечно, ужасно, последние крепостные в России так не одеваются. Дома бревенчатые, больше походят на полуземлянки, нищета ужасная. Главное, в деревнях не больше двадцати домов, местность практически безлюдная. От наших разведчиков мы знали, что селения охотников расположены дальше к югу, на берег Амура они не выходят. Кроме дауров, по берегу никто не селится, китайцы живут далеко на юге. Маньчжуры, большей частью кочевники, за время правления маньчжурской династии Китаем, многие тоже переселились южнее.
В Приамурье постоянного населения было очень мало, даже китайские торговцы наведывались сюда только зимой, скупая за бесценок добытые меха. Зимой же приезжали чиновники, сборщики налогов, предпочитая не появляться на берегах Амура летом. Дикая варварская окраина Срединной Империи никогда не привлекала власть имущих и приближённых к власти китайцев и маньчжур. Именно потому мы с Палычем и не опасались задирать пограничные власти, слишком высокомерно относились официальные власти Китая к «северным варварам». Учитывая неповоротливость
В остроге Надёжном нас ждали три качавшихся на волнах парусника, два спешно достраиваемых паровых катера и паровая лесопилка. Запас из брёвен подходил к концу, зато штабели досок на берегу росли с каждым днём. Крепостная стена острога выглядела внушительно, невысокая, метра четыре, но, очень удачно поставленная. Три пушки, выглядывающие из бойниц в стенах острога, удачно возвышавшегося на прибрежном холме, перекрывали все подходы со стороны суши. А прикрытие со стороны реки гарантировали корабельные орудия, вернее, единственная пушка на передовом паруснике. Дополнительную силу обороне острога придавали укрытые внутри крепости четыре миномёта. Их нетронутый боезапас в две сотни снарядов мог оказаться очень неприятным сюрпризом для вероятного противника. Лес вокруг крепости был вырублен по всем правилам, в радиусе километра.
Долго задерживаться в Надёжном остроге мы не стали, продолжили движение на восток, впереди нас ждали сотни вёрст таёжных троп. Однако, не всё сразу, у нас была масса дел по пути и пять запасных раций, одну из которых оставили на передовом кораблике. Все три парусника плыли вниз по Амуру, параллельно с нашим караваном. Теперь нас провожали по разведанным местам бойцы моего тестя, торговавшие в окрестностях острога всю зиму. Они уже присмотрели несколько удобных мест для следующего острога, куда мы двигались три дня, ежедневно прослушивая радиоэфир. Третье наше селение на правом берегу Амура мы собирались основать также на пределе дальности радиообмена, чтобы охватить максимальную площадь и оставаться на связи. Едва установили предельную дальность для наших раций, место для будущей крепости выбирать не пришлось. Сама природа создала великолепный участок для постройки третьего острога.
На высоком холме в треугольнике, образованном впадающей в Амур рекой, наши бойцы оборудовали частокол и выстроили внутри ограды баню, два дома и конюшню, буквально за неделю. Там же подготовили позиции для трёх миномётов и трёх же пушек. Гарнизон этой крепости мы подготовили ещё в пути, комендантом назначили взводного командира Фаддея. Парень надёжный, проверенный в боях и знаком с промыслом соболя, сможет не только грамотно обороняться, но и организует добычу пушнины. Кроме взвода стрелков Фаддея, в остроге пожелали остаться два десятка вогульских охотников, опытным взглядом они определили места промысловой добычи соболя, куницы и другого ценного меха. С ними в крепости, названной Ближней, оставался ещё один радист с рацией. Кроме того, в Ближней крепости мы оставляли четверых наших золотоискателей с шестью учениками, а Фаддея я предупредил о наличии вблизи золотых россыпей. Нет, мы с Палычем не знали, где именно есть золотоносные речки, но, великолепно помнили по романам Задорнова и другим, что на нескольких реках, впадавших в Амур, найдут золотые россыпи. А самые богатые золотые прииски, как запомнилось мне, будут на реках, впадающих в Амур с южной стороны. Именно на обнаружение этих мест я и рассчитывал, тщательно инструктируя Фаддея, как вести себя в случае обнаружения золота. Нашим золотоискателям я пообещал купить весь золотой песок, что они намоют, по божеским расценкам, и, дополнительно выплатить премию в пятьсот рублей за открытие каждого прииска. Учитывая, что за время пути я ни разу не нарушил своё слово и расплачивался всегда полновесными серебряными рублями, у наших золотодобытчиков не было причин мне не верить.
Едва закончив наружные стены острога, мы отправились дальше в путь, заканчивался июнь, следовало спешить. Наш караван уже уменьшился до трёхсот фургонов, но двигаться становилось всё сложнее. Места пошли абсолютно неизученные, ни проводников, ни предположений о возможных дорогах. Единственно, в чём мы с Палычем не сомневались, так в том, что мы должны пересечь реку Сунгари, крупнейший правый приток Амура. За ней будет Уссури, примерно через сотню-другую вёрст, граница китайских и русских земель. Учитывая, что знания географии Приамурья мы сохранили со школьных времён по одноимённым картам, едва не случился конфуз. Рассчитывая на худшее, мы вышли к берегам Сунгари совершенно неожиданно.