Приказ самому себе
Шрифт:
— За это ты пойдешь к директору.
— Никуда я не пойду!
— Нет, пойдешь!.. Если Сундуков виноват, я сама накажу…
— Уже наказали!.. В совет дружины выбрали!
— Да как ты смеешь!..
— Так! Я правду говорю! А вы… а вы! — он чувствовал, что расплачется. Побежал. И чуть не столкнулся с физиком. Владимир Демидович втащил его в лаборантскую и приказал:
— Молчи. Потом расскажешь. Ты так орал, что у меня слышно было, — большая теплая рука опустилась на вздрагивающее плечо. — Плачь, если невмоготу. Я тоже плакал… даже
Когда Зиновий рассказал, он накапал в стакан лекарства:
— Пей. От нервов помогает. Сиди тут. Я запру. Не обижайся… Владимир Демидович вернулся, когда уже начались уроки:
— Домой пойдешь… Так надо. Директор приказала… Маму? Нет, Маму не вызывает… И чтоб никакой «самодеятельности». Ты меня понял?.. Ну вот. Отдыхай, — и проводил до дверей школы.
После разговора с Владимиром Демидовичем Алевтина Васильевна хотела сразу вызвать Елизавету Серафимовну и Сундукова. Но из гороно сообщили, что товарищи из министерства сейчас будут в школе. Потом она была на сессии райсовета. И вернулась к концу занятий. Едва успела снять пальто, как в кабинет вбежала Елизавета Серафимовна:
— Он его чуть не убил! «Скорая помощь» забрала. Какой ужас!
— Кто он? Выпейте воды и расскажите толком!
Елизавета Серафимовна, выпив залпом стакан воды, рассказала: полчаса назад Углов так избил Сундукова, что его в тяжелом состоянии увезли в больницу.
— Минутку! — директор обернулась к телефону — Неотложка? Говорит директор школы… К вам доставлен мальчик Валерий Сундуков? Да. В каком он состоянии?.. Понятно. Спасибо… Ну вот, — сказала она, положив трубку, — теперь уже ясней. Успокойтесь и вы. Ничего смертельного с ним не произошло…
— Но могло быть и смертельно! — перебила учительница.
— Вот об этом мы и должны сейчас по-го-во-рить! — отчеканила, по слогам директор. — Я очень тревожусь…
Зиновий не пошел домой. Солгать маме он не мог. А рассказать правду, значит, разволновать ее. Он спрятал портфель во дворе и пошел по городу, обходя людные улицы. В душе все кипело. Сундука, надо наказать! Но как?! Ведь он обещал Владимиру Демидовичу не допустить «самодеятельности»…
На площади Карла Маркса взглянул на часы. Ого! Уже полшестого. А Сашу с Женей нужно застать в школе. Зиновий чуть не бегом, заспешил по Первой Советской. Парк революции. Площадь. Еще быстрей!.. Вот и школа. Навстречу шли группы крикливых пятиклассников. Опоздал! Скорей за портфелем.
Он вбежал во двор. В темноте у гаража послышался крик. Зиновий подошел ближе и вдруг узнал гневный голос Женьки:
— Отдайте мои очки!.. Отдайте… Это подло!..
После пятого урока к Жене подошел незнакомый мальчишка:
— Женька. Тебя дружок зовет. Скорей.
Женя кинулся из раздевалки, но дорогу загородила Зойка:
— Не уходи! Сейчас это… тебя… ну, совет отряда будет.
— А я при чем? Пропусти, — отодвинул Зойку и вышел.
— Иди
Женя побежал на голос, одной рукой прижимая к боку портфель, а другой придерживая съезжающие очки.
— Зин! Где ты? — крикнул он.
— Здесь! — Чья-то рука скользнула по лицу и сорвала очки. Теперь Женя только слышал голоса мальчишек, но совсем не различал лиц.
— Ребята, отдайте очки! Что за глупые шутки? Где ты, Зинка?
— Сейчас увидишь, — сказал кто-то знакомым голосом. Его ударили по лицу, сбили шапку. Женя нагнулся, чтобы поднять. Его стукнули по спине. Толкнули с одной стороны, с другой…
— Что я вам сделал? — кричал Женя, — Я никого не трогаю.
— А кто Грача засыпал?.. Кто директору на него накапал?..
— Я не знаю никакого Грача! Я никому не капал!
— Скажешь еще, что к Алевтине не ходил?!
— Ходил, — признался Женя. — Так я просил, чтобы она написала ребятам направление на детскую техническую станцию…
— Да брешет он! Дайте ему по морде, чтоб не фискалил! — и на Женю вновь посыпались удары.
«Сундук!» — подумал Женя, падая, и крикнул:
— Отдайте мои очки!.. Это подло!..
Сразу забыв обещание, Зиновий кинулся в темноту.
— А-а-а, гады! — страшно закричал он. Сшиб корпусом ближнего противника. Рубанул ребром ладони по шее другого.
— Атас, ребята! — услышал он голос Сундукова. Его ненавистный голос Зиновий узнал бы среди сотни других, Он схватил кричавшего за шиворот. Сундуков крутнулся и ударил локтем в глаз. Боль ослепила, но Зиновий не выпустил его.
— Нарезай, пацаны! — закричали сбоку. — Какой-то сумасшедший!.. Бригадмилы!.. Нарезай!..
— Вот тебе за Женьку!.. Вот за Женьку!.. — выкрикивал Зиновий. — И за Сашу!.. За Сашу!.. Вот!..
«За Женьку» Сундуку влепили по одному уху, потом по другому. Голова мотнулась из стороны в сторону. В ушах зазвенело. Он заорал: «Ребята!.. Выручайте!» Но тут «за Сашу» костлявый кулак Углова ткнул его в нос, в подбородок и снова в нос. Перед глазами засверкал фейерверк разноцветных искр. Страх вырвался наружу воплем: «Ми-ли-и-ция-аа-а-а! Уби-ва-а-ют!» И Валерка на четвереньках, обдирая лицо, бросился прочь через голые ветви кустов акации. Страх гнал его. Бежать! Куда угодно! Как тренированный пожарник на соревнованиях, он перелетел забор и во весь дух понесся к своему дому…
Едва Валерка пустился наутек, Зиновий бросился к Жене:
— Что? Ты не можешь встать?
— Глуп-пости, — ответил Женя, продолжая ползать на четвереньках, — очки ищу… Такие стекла! Без них мне труба.
— А сам-то как? Все цело?
— Голова гудит. И нос… Сундук, подлец, здорово стукнул…
Они долго шарили по земле руками. Уже отчаялись, когда Зиновий вдруг нащупал очки на ветке кустов.
— Оба стекла целы! Уд-дивительно! — обрадовался Женя.
Подумав, они решили сначала идти к Саше. Галина Николаевна в обморок не упадет. А потом уж как-нибудь домой…