Приказано выжить!
Шрифт:
Рыкнул Гром. О как я задумался. Прожекты строю, а по сторонам кто смотреть будет?
Бойцы закончили свои попрыгушки и подошли ко мне. Любопытствуют или что задумали?
– Спокойно.
– Командую собакину и поднимаюсь на ноги.
Да нет, про “задумали”, это я погорячился. Больно глаза у ребят добрые, плохого в них ничего не видно. Любопытство наружу так и просится.
– Будь здоров. Вот, подошли познакомиться, да поговорить с новым человеком.
– Говорит самый бойкий.
– Меня Мстишей кличут. Это Ждан, Добронег и Вторуша.
– Представляет остальных парней.
– Владимир, сын Владислава.
– Представляюсь.
Оп-па, что-то я накосячил. Как-то резко насторожились хлопцы. Вылетело слово, назад не запихаешь. На заметочку этот момент, и потом разузнаем, что к чему.
– Говорят, издалека к нам?
– Осторожно так спрашивает.
– Да уж, ноги-то потоптать пришлось хорошо.
– Спокойно отвечаю.
– И что там? Тоже люди, как мы живут? А как живут, где живут, с кем воюют, что одевают.
– Посыпались вопросы.
– Да везде люди одинаковые. Живут так же - кто-то лучше, кто-то хуже. Все, как у нас. Одежка тоже разная, отличается, конечно, от вашей кое чем, а так все одно и то же.
– А вот на тебе что такое надето? Это где такое делают и носят? И обувка такая странная, никогда такой не видел.
– Подключается Ждан.
– Делают далеко отсюда. Год идти надо. Видишь, как износилось за это время.
– Придерживаюсь своей версии.
– А собака у тебя, мы такой и не видели. Откуда такая?
– Спрашивает третий.
– Собака эта из Италийской земли. Есть такая далеко на юге.
– Поворачиваюсь к нему.
У бойцов глаза по пять советских копеек.
– Неужто ты и там побывал?
Вот что ответить? Буду продолжать играть роль бывалого путешественника.
– Довелось и там побывать.
– Солидно отвечаю. О, кстати, сюда надо ввернуть идею про печки.
– Научился я там печному делу.
– А это ещё что такое?
– Клюнули.
Прочитываю им краткую лекцию в двух словах об отопительных и варочных печах, пусть слухи начинают расползаться. А то неверие и недоверие местного населения ещё победить нужно. Ничего, курочка по зернышку клюет, победим!
– Что, такую печь кому-то делать будешь?
– С огромным почтением спрашивает Мстиша.
– Вот думаю делать, только сначала хорошо подготовиться нужно, инструмент справить, место найти для работы. Придется времени и сил много потратить. Сделаю - заработаю. Жить-то на что-то надо. Ваш начальник меня на постой пока к вам определил. Вместе будем теперь, вот сами все и увидите.
Тут и Изяслав на крыльцо вышел, лёгок на помине - только глянул, бойцов как ветром сдуло, кинулись тяжести ворочать.
Крякнул, головой мотнул и пошел на улочку.
Подхватился и я следом за ним. Догнал, пристроился рядом.
– Что еще спросить хочешь?
– Искоса глянул на меня десятник.
– Хочу для своей работы начать кирпичи из глины делать. Не подскажешь, к кому за разрешением подойти нужно?
– Мне сказал, этого хватит. Еще что хотел?
– Смотрит, что не отстаю.
– Еще бы место найти, где глина хорошая есть, и вода недалеко.
– Забрасываю удочку.
– Есть такое. Завтра покажем, должен будешь.
Ну да, кто бы сомневался. Ничего за столько веков, оказывается, не изменилось. Было, есть и будет.
– Понимаю.
– Киваю в ответ.
Останавливается и поворачивается ко мне:
– Об остальном вечером спросишь, когда спать ложиться будем.
Теперь мне необходимо дойти до кузни, познакомиться с кузнецом, посмотреть, что он может сделать. Да и на будущее нужно задружиться. Сюда шли, звон вроде с той стороны слышался, вот туда и отправимся.
На отшибе вижу искомое строение. Распашные двустворчатые двери, даже не двери, а больше на створки невысоких ворот похожи. Из них дым валит. Как же они тут к дыму привыкли, дышать же нечем?
Крепкие люди.
Подхожу ближе, отвлекать кузнеца как-то не с руки, да и некрасиво мастеру в работе мешать.
Может, он там о высоком мыслит-творит, дыма наглотавшись.
Присаживаюсь на бревно у стеночки, подожду. Рано или поздно, а кузнец всё равно подышать выйдет.
Наконец, мои ожидания пришли к своему логическому завершению. Створка заскрипела, и я вынырнул из дремы. Половинка воротины приоткрылась, и на улицу шагнул, будем считать, что кузнец. Потому что у меня получился разрыв шаблона. Вопреки сложившемуся стереотипу, кузнец оказался невысоким, худым и жилистым человеком, да еще и до черноты прокопченным. Волосы все в копоти, и дыбом стоят, на лбу верёвочка широкая, чтобы пот глаза не заливал, наверное.
Помяни нечистого к ночи, вот он наяву и появился.
Подрываюсь с бревна, но неспешно, солидно, себя-то тоже подать необходимо грамотно.
Здороваюсь первым, проявляю уважение. Во взгляде вижу усталость и легкий интерес, скорее к моей одежде, чем ко мне. Все правильно, мне-то его и заинтересовать пока нечем. Попробую сыграть на профессиональной гордости.
– Не помешаю, уважаемый?
– Сиди, чего уж там.
– Кузнец основательно усаживается на самую середину бревна и откидывается на стену кузни. С наслаждением вздыхает, прокашливается и сплевывает через бороду черную, тягучую слюну.
– Эх, хорошо-то как.
– Зажмуривается от удовольствия.
Приблизительно через полчасика коваль пошевелился, потянулся:
– Твоя собака?
– Моя.
– Скупо отвечаю. Болтуном прослыть неохота, помолчу пока.
– Откуда такая серьезная взялась? У нас таких и близко не видел.
– Издалека, из чужих земель.
– Вот оно как. Если будут сук подсовывать на случку, просто так не соглашайся, потому что у нас, да и в округе - нет таких собак. А то, слышал, все имущество свое ты утерял. Вот хоть мошну немного набьешь себе, не гоже таким видом народ честной пугать.
– Покосился кузнец.