Приказано выжить!

Малыгин Владимир

Рыкнул Гром. О как я задумался. Прожекты строю, а по сторонам кто смотреть будет?

Бойцы закончили свои попрыгушки и подошли ко мне. Любопытствуют или что задумали?

– Спокойно.
– Командую собакину и поднимаюсь на ноги.

Да нет, про “задумали”, это я погорячился. Больно глаза у ребят добрые, плохого в них ничего не видно. Любопытство наружу так и просится.

– Будь здоров. Вот, подошли познакомиться, да поговорить с новым человеком.
– Говорит самый бойкий.
– Меня Мстишей кличут. Это Ждан, Добронег и

Вторуша.
– Представляет остальных парней.

– Владимир, сын Владислава.
– Представляюсь.

Оп-па, что-то я накосячил. Как-то резко насторожились хлопцы. Вылетело слово, назад не запихаешь. На заметочку этот момент, и потом разузнаем, что к чему.

– Говорят, издалека к нам?
– Осторожно так спрашивает.

– Да уж, ноги-то потоптать пришлось хорошо.
– Спокойно отвечаю.

– И что там? Тоже люди, как мы живут? А как живут, где живут, с кем воюют, что одевают.
– Посыпались вопросы.

– Да везде люди одинаковые. Живут так же - кто-то лучше, кто-то хуже. Все, как у нас. Одежка тоже разная, отличается, конечно, от вашей кое чем, а так все одно и то же.

– А вот на тебе что такое надето? Это где такое делают и носят? И обувка такая странная, никогда такой не видел.
– Подключается Ждан.

– Делают далеко отсюда. Год идти надо. Видишь, как износилось за это время.
– Придерживаюсь своей версии.

– А собака у тебя, мы такой и не видели. Откуда такая?
– Спрашивает третий.

– Собака эта из Италийской земли. Есть такая далеко на юге.
– Поворачиваюсь к нему.

У бойцов глаза по пять советских копеек.
– Неужто ты и там побывал?

Вот что ответить? Буду продолжать играть роль бывалого путешественника.

– Довелось и там побывать.
– Солидно отвечаю. О, кстати, сюда надо ввернуть идею про печки.
– Научился я там печному делу.

– А это ещё что такое?
– Клюнули.

Прочитываю им краткую лекцию в двух словах об отопительных и варочных печах, пусть слухи начинают расползаться. А то неверие и недоверие местного населения ещё победить нужно. Ничего, курочка по зернышку клюет, победим!

– Что, такую печь кому-то делать будешь?
– С огромным почтением спрашивает Мстиша.

– Вот думаю делать, только сначала хорошо подготовиться нужно, инструмент справить, место найти для работы. Придется времени и сил много потратить. Сделаю - заработаю. Жить-то на что-то надо. Ваш начальник меня на постой пока к вам определил. Вместе будем теперь, вот сами все и увидите.

Тут и Изяслав на крыльцо вышел, лёгок на помине - только глянул, бойцов как ветром сдуло, кинулись тяжести ворочать.

Крякнул, головой мотнул и пошел на улочку.

Подхватился и я следом за ним. Догнал, пристроился рядом.

– Что еще спросить хочешь?
– Искоса глянул на меня десятник.

– Хочу для своей работы начать кирпичи из глины делать. Не подскажешь, к кому за разрешением подойти нужно?

– Мне сказал, этого

хватит. Еще что хотел?
– Смотрит, что не отстаю.

– Еще бы место найти, где глина хорошая есть, и вода недалеко.
– Забрасываю удочку.

– Есть такое. Завтра покажем, должен будешь.

Ну да, кто бы сомневался. Ничего за столько веков, оказывается, не изменилось. Было, есть и будет.

– Понимаю.
– Киваю в ответ.

Останавливается и поворачивается ко мне:

– Об остальном вечером спросишь, когда спать ложиться будем.

Теперь мне необходимо дойти до кузни, познакомиться с кузнецом, посмотреть, что он может сделать. Да и на будущее нужно задружиться. Сюда шли, звон вроде с той стороны слышался, вот туда и отправимся.

На отшибе вижу искомое строение. Распашные двустворчатые двери, даже не двери, а больше на створки невысоких ворот похожи. Из них дым валит. Как же они тут к дыму привыкли, дышать же нечем?

Крепкие люди.

Подхожу ближе, отвлекать кузнеца как-то не с руки, да и некрасиво мастеру в работе мешать.

Может, он там о высоком мыслит-творит, дыма наглотавшись.

Присаживаюсь на бревно у стеночки, подожду. Рано или поздно, а кузнец всё равно подышать выйдет.

Наконец, мои ожидания пришли к своему логическому завершению. Створка заскрипела, и я вынырнул из дремы. Половинка воротины приоткрылась, и на улицу шагнул, будем считать, что кузнец. Потому что у меня получился разрыв шаблона. Вопреки сложившемуся стереотипу, кузнец оказался невысоким, худым и жилистым человеком, да еще и до черноты прокопченным. Волосы все в копоти, и дыбом стоят, на лбу верёвочка широкая, чтобы пот глаза не заливал, наверное.

Помяни нечистого к ночи, вот он наяву и появился.

Подрываюсь с бревна, но неспешно, солидно, себя-то тоже подать необходимо грамотно.

Здороваюсь первым, проявляю уважение. Во взгляде вижу усталость и легкий интерес, скорее к моей одежде, чем ко мне. Все правильно, мне-то его и заинтересовать пока нечем. Попробую сыграть на профессиональной гордости.

– Не помешаю, уважаемый?

– Сиди, чего уж там.
– Кузнец основательно усаживается на самую середину бревна и откидывается на стену кузни. С наслаждением вздыхает, прокашливается и сплевывает через бороду черную, тягучую слюну.

– Эх, хорошо-то как.
– Зажмуривается от удовольствия.

Приблизительно через полчасика коваль пошевелился, потянулся:

– Твоя собака?

– Моя.
– Скупо отвечаю. Болтуном прослыть неохота, помолчу пока.

– Откуда такая серьезная взялась? У нас таких и близко не видел.

– Издалека, из чужих земель.

– Вот оно как. Если будут сук подсовывать на случку, просто так не соглашайся, потому что у нас, да и в округе - нет таких собак. А то, слышал, все имущество свое ты утерял. Вот хоть мошну немного набьешь себе, не гоже таким видом народ честной пугать.
– Покосился кузнец.