Приказано выжить!
Шрифт:
Рядом встал Трувор, подошли мои ребята. Дружина князя и моя, встали за спиной молча, плечо к плечу. Перехватило горло спазмом и я, пересиливая себя, начал тихо говорить:
– Клянусь светлыми богами, что все свои силы положу на то, чтобы наш город стал самым защищённым городом под этим небом, чтобы никогда не смог враг забраться на его стены. Кровью своей клянусь, что ни один воин не пойдёт в бой без доспеха и с простым оружием. Обещаю, что не забудем семьи погибших за нашу свободу, и за наш город. Всем жёнам и детям погибших будет назначена ежемесячная пожизненная выплата.
– Клянусь.
– Подхватил Трувор.
А затем моя клятва пошла по рядам - и распрямлялись спины, светлели лица. А над нашими головами
Князь оказался прав. Ближе к вечеру варяги снялись и ушли длинной вереницей вниз по реке, провожаемые со стен ликующими горожанами. Опять же, прав был Трувор - некоторые суда тащили за собой на канатах обезлюдевшие драккары.
– Пора собираться.
– Глянул на князя.
– Зря голову не подставляй. По сторонам не забывай поглядывать.
– Кивнул Трувор.
– Сейчас пошлю людей застрявшие драккары убрать, да деревья растащить.
Спустился со стены - мои стрелки уже стоят, ждут.
– Что, братцы, пойдём, пощиплем хвосты варягам?
Быстрым шагом, насколько было возможно после такого боя, поспешили к Бивою. При виде меня приоткрылись ворота, и вышел Изяслав.
– Что, отбились?
Махнул своим рукой, посылая их вперёд, а сам притормозил. Сжато рассказал сотнику результаты боя, перечислил раненых и погибших. Почернело лицо у Изяслава, а ему ещё эту тяжкую весть в городище нести.
– Мы на ладье пойдём вслед за варягами. Постараемся им покоя не давать, и, по-возможности, будем хвосты рубить. Пусть надолго запомнят поход псковский. И ещё. Себя не вини - нет твоей вины в гибели людей. Времени мало было для подготовки. И не посылать их на стены нельзя было - очень уж силища пришла огромная, на тридцати четырёх драккарах. Назад около половины ушло… Вот и думай.
– Всё понимаю. Дайте им хорошего пинка пониже спины, чтоб бежали, не оглядываясь.
Постояли, помолчали секунду, и разошлись. Не о чем пока говорить, да и не до разговоров. Изяслав понёс тяжёлую весть в городище, а я поспешил на берег. Дружинники мои уже загрузились, и теперь разбирали вёсла, рассаживались по местам. На борта устанавливали щиты, выкладывали арбалеты и сумки с болтами.
– Бивой, готов к выходу?
– Окликнул кормчего.
– Готовы, боярин. Только вот на такую прорву народа провизии у нас маловато. На день хватит и все.
– А нам больше и не надо. А если что - так и потерпим немного. Сейчас задерживаться не будем, отчаливаем.
Перепрыгнул на борт, не замечая тяжести доспеха. Когда мелькнула подо мной полоска чёрной воды, тогда только и вспомнил про всё то железо, что на мне надето.
– Бивой, броню накинь, да проследи, чтобы помощники твои тоже защиту вздели.
– Понял, боярин. Выйдем в реку - надену бронь.
– Слушай все сюда! Стрелять только по команде! И только по той цели, куда я укажу! В полный рост не вставать - сидеть за щитами и не высовываться! Вступим в бой - смотрите по сторонам, чтобы к нам варяги не подошли. Подходим, обстреливаем и уходим. Поэтому чем больше болтов успеете выпустить, тем лучше.
Встал рядом с кормчим, пошли потихоньку по течению Псковы. Дошли до устья, машут нам руками, показывая на ближний к стенам берег. Понятно - успели проход освободить только с одной стороны. Прошёл Бивой по чистой воде, прошуршали ветки по борту ладьи. Выскочили на простор Великой, оставляя за спиной напутственные крики дружины и горожан. Поставили паруса, и полетели вниз к озеру. Зазвенело железо - готовятся к бою стрелки, устраиваются, кому как удобнее. Тесновато, конечно, но мне сейчас очень нужна высокая плотность стрельбы. Мечами махать не собираюсь. Проверил, все ли брони надели. Ждан на носу наблюдателя выставил.
– Смотрим над камышами, ищем верхушки мачт. Варяги могут на ночёвку в протоках остановиться. Бивой, идём только на гроте.
– Раздал команды.
Заполоскал убираемый стаксель, выпрямилась немного ладья, пошла тише. А вот и острова впереди. Устье. Осторожно надо - могут и засаду устроить.
Тихо идём большой протокой, ветер пропал - острова и деревья закрывают нас полностью. Тут не только мачты - Эйфелеву башню не увидишь. Листва вокруг зелёная, осень ещё не успела вступить в свои права. Красотища вокруг - неописуемая. Вспомнил, как уезжали сюда с ночёвкой, на выходные, в конце восьмидесятых. Варили уху - рыбы тут всегда было много и без улова никогда не оставались. Сидели полночи под бархатным небом, отгоняя злющих комаров, которых ничего не брало. Пили пиво и разговаривали. Под пиво и водочку хорошо разговоры водить. Пиво было в дефиците, не то, что сейчас. А тогда многие вещи доставались только по знакомству, включая и пиво. Вон на том острове у нас был постоянный лагерь, где всегда под ивами лежали заготовленные дровишки, а вот тут ставили палатку. А потом кончилась спокойная жизнь, и наступили разгульные и лихие девяностые годы. И жизнь людей, да и всей страны понеслась под откос, гремя колёсами и подпрыгивая на ухабах развивающегося капитализма. Теряя по пути многих и многих своих граждан, выпавших за борт и не сумевших уцепиться за пролетающие мимо борта несущейся сумасшедшей махины. Так и закончились наши вылазки на эти благословенные острова. Потом мы просто выживали. Но нам было проще, чем многим другим. Нас кормило государство в лётных столовых, обмундировывало, и у нас была возможность заработать какие-то деньги в командировках, потому что денежное содержание выплачивали с большими задержками и мы, как и вся страна, крутились, как могли.
Развоспоминался….
Осторожно, на вёслах, прошли протоку и впереди, во всю ширь, распахнулся простор озера. Далеко, на пределе видимости, над водой торчали тонкие спички мачт. Ничего, сейчас выйдем из островов, и подхватим ветер - быстро догоним. Волна мелкая, ветер ровный - не уйдут варяги.
Захлопал, обретая форму, поникший грот, надулся поставленный стаксель, вспенилась вода за кормой, накренилась ладья, прыгая вперёд. Все взгляды устремлены на далёкие, пока, паруса. За кормой пряталось в однородной зелёной полосе уходящего назад берега устье реки. Надо будет там поставить какой-нибудь столб или вешку, а то как гости к нам приходить будут - заблудятся ещё.
Приблизительно через часа полтора, два проскочили острова архипелага, оставив их по правому борту. Заметили драккар, уткнувшийся носом в берег. Рядом копошились варяги, разбивая лагерь. Потом, на обратном пути ими займёмся.
Солнце начало клонить свою рыжую голову на тёмные широкие плечи далёкого берега, и зачернела озёрная водица. Скоро стемнеет.
А вот, наконец, и плетущийся в хвосте сильно растянувшихся судов, замыкающий драккар. По моей команде защёлкали арбалеты, выбивая варягов. Да тут их и было десятка два - быстро кончились. Довернул Бивой ладью, прошли мимо борта, успев выстрелить несколько раз по ещё шевелящимся телам, и дальше - вдогонку.
Следующую обстреляли метрах в пятистах. Ещё одна одиночка ковыляет. Не суждено ей доковылять до своего дома. После результативного обстрела притираемся вплотную и высаживаем на драккар пару дружинников. Добьют раненых, спустят парус, подождут ранее обстрелянный и, коли получится, пришвартуются к нему. Если до темноты не придём, разожгут сигнальный огонь. А мы рванули дальше. Пока светло, надо догнать ещё кого-нибудь. Постарались и догнали очередную парочку, один из которых был пустым и просто тащился на буксире. Что самое интересное, никто даже не пробовал открыть ответную стрельбу по нам. Выбили всех лучников под стенами. Мы подходили и расстреливали драккары, высаживали досмотровую группу, и шли дальше. Бивой грамотно маневрировал, и я убедился в полном превосходстве косого паруса над прямым. Не конкуренты они нам.