Шрифт:
1
И шо ж я вам хочу сказать за эту жизнь? Ну ясно, шо ж, все мальчики козлы, все девочки дуры, но ежли бы они промеж себе не размножались, откуда бы мне взяться, такой умной и красивой?
Мораль отсюда такова: гондоны – зло.
2.
А мужики, бабоньки мои, существуют исключительно для того, шоб об них ноженьки наши распрекрасные вытирать. Вот слушайте меня, не пожалеете. Ежли б я своим пару раз пол помыла – шелковый бы стал. Пикнуть бы не смел! Но, бабоньки, дело ж не в этом. Вот мы не правы,
Шо? Не, на меня не глядите. Я ж за вас, родненьких, переживаю. Свои грабли показую, шоб вы по ним не ходили. Вдова? Не, это первый муж. Я вот сдуру-то его жалела и одухотворяла, а он, мерзавец, по мальчикам пошел. Ну и вы понимаете, по этому пути билет завсегда в один конец, причем путьто короткий. Я уж ему и передачки в тюрьму носила, и на суде выгораживала. Думаете, оценил? Да не ценят они нашу душу тонкую и замечательную. Не приспособлены у них мозги для этого. Вот ежли б я его скалкой вовремя-то отходила, глядишь, человеком бы стал. А так – был обезьяной, да и помер ею же.
Воспитывать мужиков надобно, вот я о чем. Им от того только лучше становится. Подвиги всякие совершать начинают, а потому что нужными себя ощущают. Налево – да ни-ни. Глянуть не смеют. Да и неинтересно им там. Они домой со всех ног, ибо знают, что нужны. Они ж только язык силы понимают. В морду там или скалкой. Ну недоразвитые они, понимать надобно. Рано, рано наша Ева-праматерь подсунула яблочко Адаму. Не дорос он до него. Через то и мучаемся.
А мораль отсюда такова: мужика жалеть – только портить.
3.
Или вот еще. Все мы, девоньки, заводим романы. Ну вот так мы устроены. Души-то у нас тонкие и чувствительные. Всё мы мечтаем половинку свою отыскать. Чтоб, значит, как мы, только с пенисом.
И глядим мы, значится, на очередного мужика влажными глазами. Ну, глазами – это мы умеем, у нас это врожденное, как, значится, душу свою расчудесную открываем, так и глаза сразу влажными становятся. Мужики, понятно, такие наши взгляды с коровьими сравнивают, ну да что с них взять, они ничё красивей коровьего вымени не видали.
Еда же символ продуктовой безопасности, ебтыть. У них вообще все сравнения такие. Холодно – с овцой сравнивают, потому как согреться мечтают; голодно – с коровой; никому не нужны – с козой; не даёт – с кошкой; давно не били – с сукой. Мы обижаемся, само собой, а напрасно: у них на большее фантазии не хватает.
Мы же как устроены? Глядишь, ну обезьяна. Как есть горилла. Волосатая, брюхо, ежли присядет, на коленях лежит, ножки коротенькие, амбиции до небес. А мы что видим? Мы будущего человека видим. Которого из этой гориллы надобно сделать. И вот тут мы делаем ошибку.
Мы ж к мужику сразу как к человеку. Да, мы такие, великодушные, мы и к собаке, и к коту как к человеку. А про то забываем, кто из чего сделан был. Мужик-то был сделан из грязи, что под ногами. А мы с вами – из живой плоти. То бишь мужик-то был бета-версией человека. Функции у него ограниченные.
И вот еще что: вы ж знаете, все детки исходно формируются как женщины, но у мужицких зародышей потом все нужное зарастает, а ненужное отрастает. И вот они гордятся этим отросшим! Ну прям как мы грудью да попой. Правда, грудью да попой гордиться не грех, сами же сделали, натренировали, намассажировали, а этим, что у мужиков, какой смысл гордиться? Там что выросло, то выросло. И не факт, что еще работать будет.
А они этим гордятся – упасть не встать. Этим да еще первородством. Типа, что их из грязи сделали – повод для бахвальства, да-да.
Так я к чему это? Девоньки, вы вот не забывайте, из чего они сделаны-то. Оно, конечно, Господь своим прикосновением любую грязь освятит, дело такое, мы ж понимаем. Мы вообще все божественное понимаем. Но забывать-то не нужно, из чего мужики сделаны! Глине, из коей они слеплены, обжиг нужен для стойкости, а не соленая водичка, какую мы из жалости производим в промышленных количествах.
Глина с водой обратно в грязь превращается.
Мораль отсюда такова: не порть божественное, а довершай начатое.
4.
И вдогоночку. Я вот не понимаю феминисток. Девоньки, шо это за бред такой – равные права с мужиками? Ну вот как вам такое даже в голову-то прийти могло? Я понимаю, сама баба, мозги у нас многомудрые, но не до такой же степени-то, а?
Объясняю: берете скалку и аккуратно, прицельно ставите мужика на место. Шоб запомнил. Память-то у них хорошая. Ах, не нравится? Гуманизм? А шо, я понимаю. Я тож не люблю мозольки-то на нежных ручках набивать. Так, короче: ручки свои жалко? Тогда наводите марафет и дуйте на митинг.
Но помните: никто, кроме вас, ваших обезьян не воспитает.
И никаких равных прав! Обалдели, что ли, они ж до равных прав не доросли!
Мораль отсюда такова: работайте, работайте над проблемой, сама по себе она не решится.
5.
Пишет мне одна. Писать мы, бабы, любим, и дело это хорошее, годное. Да мы за шо бы ни взялись, всё ладно да годно выходит. Еще бы не выходило – чай, нас Господь с любовью сотворил, не можем мы иначе. Так и вот, пишет мне баба одна горделивая. А типа вот унизительно при мужике домработницей быть, обслуживать его западло, не для того меня мама родила. Оттого и стала феминисткой.
Феминисткой, девонька, ты стала из-за собственной дурости, а не из-за мужика. Ты б еще дерево обвинила в том, что споткнулась и лоб об него расшибла. Да погоди обижаться-то, я ж тебя не полы мыть за мужиком заставляю. Ты лучше выслушай. Глядишь, на вооружение возьмешь мои советы. А не возьмешь – да и хрен с тобой.
Ты мне вот шо скажи, дорогая: у тебя котик есть? Песик? Рыбки там, ну я не знаю, хомячок какой, цветики на подоконники, розочки на даче? Есть, да? И ты своим котикам-песикам-хомячкам жрачку выбираешь в магазине какую получше, а то и сама готовишь, да еще мисочку непременно под мордочку ставишь. Он ест, а ты любуешься. Песика своего на улицу пописать-покакать выводишь, за котиком его ссачки-срачки выносишь-убираешь. Лапки моешь, а иной раз и жопку, полы наяриваешь, шерсть пылесосишь… На даче своей розочки навозом собственноручно удобряешь.