Приключения Аллы Парамоновой, журналистки и девицы на выданье
Шрифт:
– Доказательства есть, все ее клиенты имеют необычные увлечения, она сама мне об этом сказала. Я тоже подумала, мелочь, а на деле это извращенцы, – уверенно заявила я, – а 'агент', как ты говоришь, занимается сводничеством, да еще и деньги берет за свои услуги.
– А ты хотела бы чтобы не брала? – хитро прищурился Макс, наблюдая за моей реакцией.
– С извращенцев? Это пожалуйста! – разрешила я. – А с клиенток, которые пришли к ней в поисках жениха, это, позвольте, как?
– Ну, ну. Клиентки в поисках жениха… – протянул Максимовский и почесал
– Не, ну женихи, конечно, все финансово обеспеченные, даже слишком, есть и знаменитости… – перечислила я.
– Вот за это и платят клиентки, – сообщил он, подняв вверх указательный палец.
– А в нагрузку получают латентных педофилов и эксгибиционистов?
– О, Парамонова, – восхитился он, – ты, вижу, уже закончила пару классов этой школы?
Я покраснела. Почему я веду себя как школьница? Какое значение имеют для меня впечатления Романа Максимовского? Никакого!
– А вообще, я считаю, что таким образом подбирают себе пару или лохушки, которые никому не нужны, или хитрушки, которые много хотят, – высказался Макс, но слишком простой мне показалась характеристика клиенток сводни в его представлении.
– Теперь о планах, – продолжила я, поборов вдруг напавшую на меня дурацкую застенчивость. – Получен аванс на оплату услуг сводни, думаю навестить ее сегодня, а вечером…
– Честным пирком да за свадебку? – ввернул напарник.
– Примерно так, – нагло заявила я, вспомнив, что лавровый венок Аллы Парамоновой, журналистки, которой ничего ни стоит развести любого мужика на откровенность, пусть и переместившись для этого в горизонтальное положение, никому еще не достался. – Во время моего романтического свидания, ты, Макс, займешься видеосъемкой.
По-моему я ввергла зазнайку Максимовского в легкий шок. Ого! – читалось на его лице, ого-го! – изобразила я на своем.
– В шумном балагане девочки что надо, – пропела голова Юрия Лопатина, но тут же заткнулась, увидев моего гостя.
– Юрий Лопатин, Роман Максимовский, – представила я, хотя прекрасно знала, что они давно знакомы.
– Как же, как же, – недовольно произнес эрзац, заходя в мой закуток. – Может уже хватит охотиться в нашем отделе, а Макс?
– Ты же сам напел, что у вас девочки что надо, – парировал Максимовский. – А впрочем, добро пожаловать к нам, мы не жадные.
– А мы жадные, скряги мы, – грозно забарабанил пальцами по столешнице Лопатин, – так что…
Назревал военный конфликт, и требовалось мое срочное вмешательство. Мне, конечно, хотелось, чтобы эрзац проучил заносчивого соседа, но разум возобладал над желаниями.
– Юрий Николаевич, для информации – мы теперь вместе работаем, – строго сказала я, встав между ними так, что моя, обтянутая легкими брючками, задница оказалась перед глазами сидящего Романа. – Максимовский у нас по делу. Будем гостеприимными.
Новость для Лопатина была неожиданной, он растерялся, и несколько мгновений не знал, как на нее реагировать.
– До чего мы дожили… – только и сказал он.
– Это решение Михалыча, – так я помогала ему пережить шок.
Юрик вздохнул, но обсуждать действия Михалыча в присутствии чужака не рискнул.
– Ухожу, ухожу, – затоптался он у перегородки, – но помни, Макс, здесь за тобой присматривают, так что не расслабляйся.
Итак, последнее слово осталось за Юриком, потому что Максимовский подозрительно молчал, чего отродясь себе не позволял, если ему угрожали или поучали. Причина партизанского молчания выяснилась очень скоро:
– Классные стринги, Парамонова!
Ах ты гад! И я еще его защищала, в то время как он рассматривал дизайнерские цветочки на крохотуле-треугольнике, выглядывающем из-за низкого пояса брюк.
Чтобы поддерживать имидж первой модницы, иногда приходилось идти на жертвы, которые обычно приносились на алтарь мужского любопытства.
– Закончим расследование, дам поносить во фрачном кармашке. Ты носишь фрак, Максимовский?
– Теперь буду, – обещал он, глумливо ухмыляясь.
Шутки шутками, а пора и делом заняться, нечего просиживать брюки в родной редакции, нас зовут новые приключения – ведьма сводня, и, как говорила моя прабабка, скаженные женихи.
Сегодня она даже обрадовалась мне, то ли как старой знакомой, то ли от того, что мысленно складывала в кубышку плывущие в руки шесть тысяч рублей, ноль-ноль копеек.
– Сергея Александровича обидели, – выговорила мне старуха, – он был расстроен вашим уходом, уж очень вы ему понравились. Он может казаться странным, на первый взгляд, но это милый человек, талантливый и преуспевающий.
Я виновато склонила голову, может и правда погорячилась, приняла игру за… но тут же вспомнила глаза Сенина, и эти его качели… брр!
– Валерия Аркадьевна, эээ… – неуверенно начала, боясь, что за такую наглость старуха выставит меня за порог, – я тут подумала и решила, что мне нужен жених помоложе.
Сводня перестала разглядывать фотографии, и, приподняв подрисованные карандашиком брови, спросила:
– Ах, вот как… Насколько моложе?
Я, как старшеклассница на экзамене, стала одергивать пуговки на блузке, и, сделав невинные глаза, заявила:
– Ну… лет тридцати не более.
Валерию как подменили, вместо шустрой старушки передо мной сидела бизнес-вумен, жесткая и неприступная.
– Хочу вас сразу предупредить, – начала она тронную речь, – что спектр моих услуг в этой возрастной категории ограничен. Если вы хотите именно замуж, то, к сожалению, кроме как среднестатистического горожанина вам предложить не могу.
– Среднестатистический? – я робела перед ней, как маленькая Герда перед Снежной королевой.
– Да, со средним образованием, средним уровнем жизни, – официальным тоном продолжила она, – и средним соответственно достатком.
– И… и только? – проблеяла я, боясь, что за усредненное расследование Михалыч прибьет мою татуированную задницу на дверь своего кабинета.