Приключения Бурлинька и Стёпы
Шрифт:
Заметив эту улыбку, Бурлиньк спросил:
–Что, узнал?
На что Стёпа озадаченно нахмурился:
–Кого узнал?
Такой ответ заставил Бурлинька удивлённо распахнуть глаза:
–Как? Я думал, что ты головастика своего узнал. – Он точно так же, как только что Стёпа, озадаченно сдвинул брови. – Тогда чего же ты так улыбался-то?
Перед тем, как ответить, Стёпа попытался узнать в удаляющихся всё дальше и дальше головастиках того, кого он, оказывается, спас от неминуемой смерти. Но разве можно отличить один задорно двигающийся из стороны в сторону хвостик от других? Естественно,
Оставив бессмысленные попытки отличить одного головастика от остальных, мальчишка попытался объяснить собственное поведение:
–Да просто они так весело хвостами машут, что как-то… – Он замолчал, пытаясь подобрать слова, которые смогли бы отразить его душевное состояние. Но очень скоро мальчишка бросил и это, поняв, что его словарного запаса просто напросто не хватит, чтобы верно высказать то, что он чувствует, глядя на тех же головастиков. – В общем, прикольные они. Вот я и улыбался.
Может, Бурлиньк и не понял, что именно Стёпа имеет в виду. Но, так же, как и друг, являясь мальчишкой, он не захотел в этом признаваться. Поэтому, многозначительно кивнув, Бурлиньк сказал:
–Поня-ятно! Ну да, они прикольные. Только надоедают порой так, что не знаешь, куда от них спрятаться. Это они только сейчас мимо проплыли. Потому что их много, и им не скучно. А вот когда головастик один, то мне приходится от него убегать. Они же совсем дети ещё. Ничего не понимают. Везде лезут. В общем, надоедают постоянно.
Теперь пришла очередь Стёпы, изобразив понимание и углублённую работу мысли, многозначительно кивать:
–Ясно. А может, с ними всё же стоит иногда играть? Ну, хотя бы изредка?
Но Бурлиньк, вопреки ожиданиям Стёпы, поджав губы, отрицательно покачал головой:
–Нет, нельзя. Мне родители строго настрого запретили играть с головастиками. Именно с ними.
Глядя, как в некотором отдалении мимо проплывают ещё три головастика, Стёпа спросил:
–А почему?
Ответ Бурлинька заставил мальчишку вспомнить, что мир порой бывает крайне жесток. Тоже провожая головастиков задумчивым, и слегка грустным, взглядом, он сказал:
–У головастиков слишком много врагов. Потому-то мне и запретили с ними играть. Чтобы они не подумали, что в этом мире есть существа, которые для них неопасны. Что есть кто-то, кто не захочет причинить им вред. Они с самого раннего возраста должны понять, что любой может стать их врагом. Что каждое существо, которое попадётся им на пути, может их слопать.
Стёпа тут же вспомнил окуней. Как эти рыбы, глядя на него мутными из-за закрывающей их плёнки, глазами, постоянно открывали и закрывали большие рты. И, хоть мальчишка и знает, что таким образом все рыбы прогоняют через жабры воду, чтобы отфильтровать растворённый в ней кислород, у него всё равно появилась мысль о том, что любой из этих окуней мог бы легко проглотить головастика. И что он даже вряд ли им наелся бы. Что, конечно же, привело бы к тому, что за первым головастиком тут же пришла бы очередь второго. И даже, скорее всего, третьего и четвёртого. И так, – до тех пор, пока окунь не наелся бы до отвала. А ведь таких окуней в пруду, наверное, намного больше, чем три.
Чувствуя, как у него, помимо его воли,
–Да. Тогда не стоит с ними играть. Хотя мне очень хотелось бы. Жаль.
Бурлиньк насмешливо поморщился:
–Жаль ему! Не жалей, Стёпка! Я же говорю, что от головастиков не знаешь, куда спрятаться. Надоедают постоянно!
Хоть Бурлиньк и сказал всё это предельно цинично, Стёпе всё же показалось, что другу ничуть не меньше, чем и ему, жаль, что с головастиками нельзя поиграть. Просто он, явно чувствуя ответственность за жизни этих крохотных существ, не хочет напрасно подвергать их опасности. И даже готов ради этого отказаться от любых игр с ними. Хотя, скорее всего, как раз с головастиками и можно было бы очень даже весело провести время. Наверное, точно так же, как люди проводят время с дельфинами. Ведь и размеры очень даже подходящие. Ну, в сравнении, конечно же.
Однако Стёпа понял главное. А именно, – что его друг, хоть и выглядит порой как вполне обычный, не обременённый никакими обязанностями, мальчишка, на самом деле очень даже ответственен. Настолько, что даже готов отказаться от веселья, чтобы вверенные ему существа прошли через самую опасную для них пору с наименьшими потерями.
Это открытие заставило Стёпу взглянуть на Бурлинька несколько иначе. Можно даже сказать, что он увидел друга в совершенно новом свете. За какую-то секунду Бурлиньк стал для него если и не старшим товарищем, то уж точно примером для подражания. Хотя бы в том, что касается ответственности.
ЛЯГУШКА
Мальчишки медленно плыли в водяной толще пруда до тех пор, пока не оказались вблизи от коряги. На этот раз она приткнулась к берегу. И к её собственной тени добавилась ещё и густая сень от берёзы, ветки которой нависли над водной гладью. Ветер в этом месте не дул. Поэтому водная гладь как раз гладью и осталась. То есть, на поверхности пруда в этом месте не оказалось ни единой волны. И можно было, перевернувшись на спину, смотреть на голубое, бездонное небо. По которому только изредка проплывали прозрачные, как паутина, облака. Белые-белые, словно свежий снег.
Лёжа на спине, Стёпа думал о том, что в обычном состоянии, то есть, при тех размерах, которые определены для него природой, он ни за что не смог бы долго оставаться в таком положении. Что вода обязательно начала бы затекать в нос. Да и вообще лежать под водой в нормальном для человека размере оказалось бы очень проблематично.
Искоса посмотрев на Бурлинька, Стёпа спросил:
–А когда я вчера ушёл, ты что делал?
Оставаясь в том же положении, то есть – лёжа на спине, Бурлиньк пожал плечами:
–Да почти ничего. Только леску пришлось убрать. Мне про неё как раз окуни рассказали. Один из них в ней чуть не запутался. Вот мне и пришлось её убирать. Еле смог все эти узлы распутать! А вот крючок так и остался в корне торчать. Мне сил не хватило, чтобы его вытащить.
Стёпа вспомнил, что ещё прошлым летом его друг Юрка рассказывал о том, что ему пришлось перерезать леску чуть ниже поплавка. Потому что погода тогда была холодная, и ему не хотелось лезть в воду, чтобы отцепить крючок. Значит, именно крючок его друга до сих пор так и торчит в каком-то подводном корне.