Приключения девочки по имени Вел
Шрифт:
К Бобу стали приходить люди, обделённые вниманием родных и друзей. Каждый нуждающийся мог говорить сколько хочет, а Боб слушал. Кажется, ничего сложного, но вышло потрясающе. И столетия назад, и сегодня люди просто хотят, чтобы их выслушали. Вскоре к Бобу присоединились другие монахи, они тоже дали обет Преобладающего Молчания и решили посвятить свою жизнь тому, чтобы слушать других. Так и возник орден. Кузина Боба по имени Евфимия основала женское отделение ордена – обитель Почти Молчания. Она стала довольно известной, собрав под своей крышей женщин, которые пользовались только Восемью Священными Словами. Со временем мужские монастыри Преобладающего Молчания
Многие годы ордена Преобладающего Молчания и Почти Молчания не могли прийти к единому мнению: не добавить ли несколько новых слов к Восьми Священным? Но все дискуссии ничем не кончались. В числе обсуждаемых слов было «наклонись». (Один молодой монах предложил ввести его в лексикон после неприятного и болезненного столкновения с фрисби.)
Монастырь Преобладающего Молчания, где теперь находились сестра Ванда и маленькая девочка, переехал на новое место из обветшавшего старого здания, расположенного на другом конце города. В новом здании было специально оборудованное помещение, чтобы слушать тех, кто в этом нуждался. Кроме того, здесь жили монахи, проходившие обучение. Строительство заняло больше времени, чем ожидалось, так что монахи были готовы переехать сюда задолго до полного окончания работ. Поэтому весь холл был забит коробками, и входная дверь оказалась там же. Однако это никак не объясняло появления в монастыре маленькой девочки.
Остаток дня сестра Ванда провела у телефона. Она обзванивала больницы, полицейские участки, отели. Пытаясь выяснить, откуда взялся этот молчаливый ребёнок, она позвонила даже в зоопарк. Малышку никто не знал. Никто не искал пропавшую девчушку в розовой футболке. Поэтому сестра Ванда предложила настоятелю монастыря и старейшим монахам ордена оставить девочку у себя до тех пор, пока не объявится тот, кто её потерял.
Настоятель произнёс: «Сэндвич», что значило: «Конечно, пусть она чувствует себя здесь как дома». (Он был самым старым и молчаливым из всех монахов и сумел сократить свой словарный запас до одного-единственного слова «сэндвич». Непостижимым образом он спокойно обходился этим словом при общении с людьми, используя разные интонации.) Другой монах ответил: «Да». На том и порешили.
В свой первый вечер в монастыре маленькая девочка заглянула в одну из комнат и увидела множество монахов. Все в одинаковых бледно-голубых одеждах и разные на вид: различных национальностей, толстые и тонкие, высокие и низенькие. Они длинными рядами стояли с закрытыми глазами на коленях, подложив под ноги квадратные подушки. Это занимался класс продвинутых слушателей. Тихонечко, будто пушинка, скользящая по полу от дуновения ветра, девочка прокралась в комнату, присела на подушку и тоже закрыла глаза. Несмотря на то что монахи слушали очень внимательно, никто не услышал, как она вошла. Девочка держалась прямо и спокойно всё занятие. Когда наконец монахи открыли глаза, их взору предстала маленькая девчушка, она молча сидела посреди комнаты. И всё же ребёнку удалось нарушить общее молчание: её сосредоточенное личико рассмешило монахов.
В течение следующих нескольких дней сестра Ванда специально брала девочку на прогулку по окрестностям в надежде, что кто-нибудь узнает её и скажет, откуда она взялась. Девочка всегда настаивала на том, чтобы надеть розовую футболку с надписью «Велосипед», и вскоре все соседи и продавцы магазинов приветствовали её словами: «А что это за девочка с велосипедом?»
Иногда девчушка улыбалась, иногда просто пристально смотрела – всё зависело от того, насколько дружелюбно звучал голос заговорившего с ней человека. На третий день она вдруг открыла рот и радостно произнесла: «Велосипед!» Так она стала отвечать на любые вопросы, какие бы ей ни задавали.
Сестре Ванде же изрядно надоело называть её просто «девочка», поэтому она стала называть свою подопечную сокращённо Вел. Девчушка расцветала улыбкой, услышав это слово, и вскоре имя закрепилось за ней.
Дни перетекали в недели. Вел постепенно освоила ещё несколько слов, но так и не могла сказать, кто она и откуда пришла. Монахи обустроили ей временную комнату на втором этаже монастыря.
Недели перетекали в месяцы. Наконец сестра Ванда пригласила отца-настоятеля в свой кабинет и спросила, может ли она сшить Вел новую одежду, повесить картины на стенах её комнаты и считать, что девочка находится на попечении монастыря.
– Не на время, – настаивала сестра Ванда. – А навсегда. Ведь она уже стала частью монастырской жизни.
И конечно, настоятель ответил:
– Сэндвич.
– Сэндвич! – повторил детский голосок. Он донёсся из-за открытой двери, ведущей в кабинет Ванды.
Настоятель обернулся, нахмурился, но, увидев хитрое сияющее личико Вел, улыбнулся. Девочка гордилась своим мастерским умением ходить бесшумно.
– Я же говорю, что она здесь прекрасно освоилась, – заметила сестра Ванда.
Старина Кланк
Теперь, когда монастырь Преобладающего Молчания стал её постоянным домом, Вел начала посещать класс лёгкого слушания. У неё была собственная удобная подушка, и вместе с монахами в бледно-голубых рясах она преклоняла колени, молчала и слушала в течение часа в день. Иногда ученики слушали приходящих в монастырь посетителей, а иногда – записи речей. Бывало, что они просто сидели в полной тишине, вслушиваясь в то, что так и не было сказано, и в то, что в словах не нуждается.
Сестра Ванда достала монастырскую швейную машинку и смастерила несколько простых нарядов для Вел. Сестра не знала возраста девочки, и её это очень беспокоило. Но когда она шила Вел новые футболки, её озарило: можно же сравнить мерки девочки со стандартными детскими размерами. Вел идеально подходил размер на три года. Поэтому сестра Ванда доверилась первому впечатлению и записала Вел в монастырскую книгу как трёхлетнюю. Повинуясь внезапному импульсу, она взяла только что сшитую зелёную футболку и с помощью утюга приклеила на неё термонаклейку: рисунок велосипеда с надписью «Велосипед», так же как на старой розовой майке. Вел издала радостный возглас, а сестра Ванда решила, что теперь каждый год девочка будет получать футболку с велосипедом – всякий раз другого цвета – и так отмечать день своего появления в монастыре.
После того как были сшиты ещё две футболки, Вел исполнилось пять лет. Для девочки пришла пора учиться в детском саду. Сестра Ванда выбрала домашнее обучение. Она очень привязалась к девочке и к тому же считала, что была бы отличным учителем, если бы представилась такая возможность. От взгляда монахини-пенсионерки не ускользнуло и то, что всякий раз, когда они проходили мимо соседней школы, Вел задирала футболку, закрывала ею лицо и пряталась, со страхом глядя на шумные толпы детей, которые бегали по игровой площадке.