Приключения доктора Скальпеля и фабзавука Николки в мире малых величин (худ. Львов)
Шрифт:
— Вы куда это меня ведете? — спросил он слишком уверенно шагавшего Николку. Тот смущенно потер переносицу:
— Вы есть хотите?
Врач отвечал, что, к сожалению, его аппетит не подвергся уменьшению вместе с размерами тела, но что вряд ли удастся удовлетворить его здесь, в одеяльном царстве.
Каково же было изумление Скальпеля, когда Николка прямым сообщением привел его к горам сахара и хлеба, занимавшим обширное пространство…
— У вас хорошее зрение, — констатировал врач, и еще:
— Значит, вы имеете обыкновение завтракать, сидя на постели. Это — негигиенично. Хорошая среда для развития
Однако, он не отказался воспользоваться последствиями негигиенического поведения своего компаньона, и оба сытно закусили, хотя и несколько однообразной пищей. Они кончили завтрак к началу сильного ветра.
— Ну, — заметил Николка, — Вано Сванидзе восстал от сна и разминает свои мышцы.
Ветер все более и более крепчал и, наконец, разыгралась настоящая буря. Приятелям пришлось забиться в глубокую скважину шерстяной почвы. Сверху в громадном изобилии посыпались камни, бревна, волокна и прочий строительный и не строительный материал. Шерстяные стволы гнулись до самого основания, трещали и ломались от падающей «пыли». С грохотом поднимались в воздух сломанные великаны, чтобы или унестись в беспредельную высь, или обрушиться в другом месте одеяла, распугивая многочисленных его обитателей.
Так продолжалось минут пятнадцать. Затем постепенно буря улеглась, хотя еще долго падали взволнованные «пылинки», бороздя во всех направлениях взбаламученное «небо». Стало значительно теплее.
Приятели, не без опаски, покинули свое убежище, и сейчас же их внимание обратилось на одно странное явление.
Вверху, над шерстяным лесом, перекатываясь с верхушки на верхушку и подпрыгивая, как громадный мяч, летел прозрачный шар. Он наполнен был воздухом, а в толстых, глянцевитых стенках его плавали какие-то неясно видимые предметы. Шар приближался к нашим приятелям, движимый воздушным течением, и как раз над их головами, где лес был ниже, он остановился, удерживаемый со всех сторон выше стоящими стволами. Теперь можно было рассмотреть его во всех подробностях. Оболочка шара состояла из воды или из какой-либо другой жидкости. В толщу ее были включены живые существа, подобные тем, с которыми встречались врач и Николка.
— Это — бактерии, — сказал врач. — То, что мы видели с вами до сих пор, исключая туберкулезную палочку, принадлежало к разряду простейших животных. Туберкулезная же палочка и эти знакомцы являются представителями растений. Собственно говоря, и те, и другие стоят на грани между животным и растительным царством; деление микробов на два лагеря является условным; очень трудно установить между ними различие. Впрочем, можно считать за правило, правда, несколько парадоксальное, что микробы, относящиеся к растительному царству, — размерами меньше, но зато в тысячи раз вреднее и опаснее для человечества.
Николка, чтобы лучше познакомиться с микроскопическими врагами человечества — благо, был удобный случай — полез на дерево, за ним последовал врач, возненавидевший после приключений с амебой опасное одиночество.
— Что это за штука, доктор? Вы знаете?
— Да, мой друг, хорошо знаю; и думаю, что вы сами, если поразмыслите, легко сообразите…
— Похоже на
— Да. Это — пузырь, только не мыльный, а слюнный или мокротный…
— А-а-а! Ну, конечно! Теперь я вспоминаю: когда Вано Сванидзе кашляет, у него изо рта вылетают такие шарики, только куда мельче… Так — с булавочную головку.
— И этот не больше булавочной головки, если не меньше. Но вы опять забываете про наше особенное положение. Нам ведь крупинка сахару представляется огромной горой…
— Ну, не томите, доктор, рассказывайте, что это за существа, поселившиеся в пузыре?
— А вот… Видите вы эти шарики, которые составляют как бы цепочку?.. Это так называемые гноеродные кокки. Самые обыкновенные бактерии, наиболее часто встречающиеся в природе. Их много бывает на грязной коже; это они вызывают прыщи, чирьи, вереды, вообще гнойники; отсюда их название: гноеродные. Кокк значит шарик…
— А вот те, что сидят попарно в одном зерне?
— Это — диплококки, что значит: двойные кокки. Они вызывают воспаление легких… Следующие за ними — проворные, хвостатые палочки — не больше ни меньше, как палочки брюшного тифа… Скажите: Сванидзе, кажется, недавно болел брюшным тифом?
— Болел месяц тому назад…
— Ну, так и есть! Значит, он — бациллоноситель!..
— Что еще за штука?
— Так называют людей, которые перенесли болезнь, а в организме — во рту, в кишечнике или в легких — носят еще возбудителей своей болезни…
— И такой человек может заражать других?
— Может, конечно.
— Гм… А как же предохранить себя от заражения?
— Лучше всего, конечно, не выпускать такого человека из больницы до тех пор, пока у него микроскопическое исследование не установит полной безопасности. Но если уж он вышел, необходимо соблюдать личные правила гигиены, т. е. не пользоваться общим с ним полотенцем, общей посудой; ничего не брать из его рта, например, папирос; не спать на одной постели, ну и, конечно, не целоваться…
Николка принял к сведению и руководству сообщение врача, а про себя сказал: «Даешь гигиену!»
— Ну-с, — продолжал врач, — остались еще одни бактерии. Видите вы вон тех, что похожи на туберкулезную палочку, только гораздо меньше ее размерами?
— Вижу.
— Это — палочки инфлюэнцы. Тоже, как и кокки, весьма распространенные бактерии. Они вызывают насморк, кашель, головную боль — одним словом, каждый хорошо знает эту болезнь…
— Да. Я недавно болел ею, а теперь Ванька все чихает, кашляет, плюется…
— У него инфлюэнца, — подтвердил врач.
— Откуда же, доктор, собралась вся эта компания? — в недоумении спросил Николка.
— Из легких, изо рта, из носа, а потом — в слюну или мокроту и через кашлевой толчок — в воздух…
— Неужели у каждого человека живут эти бактерии?
— Нет, не у каждого. Но очень часто даже у здорового человека можно найти и палочки инфлюэнцы в носу и глотке, и диплококков, и кокков, а иногда, как видите, и брюшнотифозные палочки. Все они живут спокойно, не трогая человека до тех пор, пока организм силен, не ослаблен чем-нибудь. Но как только простуда или переутомление, или алкоголь, или еще что ослабит его — тогда держись!..