Приключения Фарго
Шрифт:
Сэм согласно кивал. Такие работы от любопытных глаз не скрыть. Только арендуешь оборудование в Каменном городе — даже анонимно, — тут же поползут слухи. А к исходу дня соберутся толпы зевак, на берегу, на лодках… В том числе и «Юйлинь» с таинственным пассажиром.
— Ладно, понадеемся, до этого не дойдет, — сказал он.
«Андреяль» подплыл к месту «дислокации» колокола с точностью до тридцати футов. Перешагнув через борт, Сэм зацепил якорь за скальный выступ, а затем помог Реми размотать сто футов крепкого якорного каната, который они заранее купили в Каменном городе. Канат затянули на кормовых утках обоих бортов и зафиксировали петлю
Колокол, как ни странно, лежал на прежнем месте, на краю обрыва. Однако дела обстояли не так хорошо, как сперва показалось: течение прямо на глазах вымывало из-под устья песок и камни.
Пропустив конец каната сквозь кольцо на своем дайверском поясе, Реми передала его мужу. Сэм проделал то же самое и зажал в зубах закрепленный на веревке карабин.
Фарго выплыли на поверхность, несколько раз глубоко вдохнули, а затем снова устремились под воду.
Сэм подал жене знак: фото! Если колокол все-таки кувыркнется в бездну, на худой конец останутся фотографии, по которым его можно будет опознать. Пока Реми фотографировала, он подплыл к обрыву. Склон уходил в глубину под углом в шестьдесят — шестьдесят пять градусов. Особого значения наклон, конечно, не имел — если колокол покатится вниз, это лишь незначительно замедлит его падение. Как и предположила Реми, колокол со «Спикера», несомненно, оказался бы легче фунтов на двадцать — тридцать.
Вдруг, точно догадавшись об опасениях кладоискателей, край обрыва начал проседать. Корона поднялась вверх, на миг замерла — и колокол заскользил по песчаному склону, устьем вниз.
Под влиянием внезапного порыва, о котором тут же пожалел, Фарго рванул за ускользающей из-под носа добычей. Издалека едва слышно донесся приглушенный крик жены: «Сэм!» — и тут же стих. Ничего не осталось, кроме непреодолимой мощи течения. Крупицы песка жгли тело, словно пчелиные укусы. Кувыркнувшись через голову, Фарго развернулся, как ему казалось, в сторону отмели, но внезапно ударился пальцами правой руки обо что-то твердое. Мизинец пронзила острая боль, но Сэм сразу позабыл об ушибе: колокол скользил быстрее и быстрее. Забившийся в устье песок не притормаживал полет по склону — брала свое инерция движения. Все плыло перед глазами, кислород заканчивался, в голове канонадой отдавался лихорадочный стук сердца.
Действовать пришлось на ощупь. Пальцы скользнули к талии колокола, к голове, а затем к отверстию в короне. Свободной рукой Сэм вынул изо рта карабин, вставил в корону и закрутил большим пальцем муфту.
Колокол резко остановился. Натянулся, как струна, канат. Фарго, не удержавшись, полетел вниз. Пальцы беспомощно царапали металлическую поверхность, пытаясь найти опору. Ничего. Ладонь скользнула по рубцу. Жгучей болью напомнил о себе ушибленный мизинец. «Заплечики», — догадался Сэм, цепляясь скрюченными пальцами за край колокола. Наконец удалось подтянуться. Фарго отчаянно молотил ногами, борясь с течением, пока в поле зрения не показался якорный канат — белая полоса посреди клубящейся завесы песка. Едва он ухватился за спасительную соломинку, ладонь тронули чьи-то пальцы. Из подводного сумрака вынырнуло лицо жены. Перед глазами закружили пятна, со всех сторон наползала темнота.
Реми спустилась по якорному канату еще ниже и с силой дернула мужа за правое запястье.
Повинуясь инстинкту, Сэм двинулся вверх.
Спустя десять минут он уже полулежал в шезлонге — глаза закрыты, голова запрокинута назад. Реми тем временем, сидя на планшире, ждала, когда муж придет
— Ну как, лучше?
— Еще бы! Только мизинец отбил. Болит жутко. — Он глянул на распухший палец. Осторожно согнул, но тут же скривился. — Кости целы. Обмотаю спортивным тейпом — буду как новенький.
— Других жалоб нет?
Сэм отрицательно качнул головой.
— Ну и замечательно. Рада за тебя, — отозвалась жена. — Сэм Фарго, ты болван!
— Что?
— О чем ты думал, когда кинулся за той железякой?
— Это был естественный порыв. До меня слишком поздно дошло, что я творю. — Он развел руками. — Ну… куда деваться: назвался груздем, полезай…
— С концами на дно океана, — сердито бросила Реми, тряхнув волосами. — Голову даю на отсечение…
— Прости, — извинился Сэм. — Спасибо, что бросилась на помощь.
— Болва-а-ан, — повторила она и, неторопливо поднявшись, чмокнула мужа в щеку. — Но любимый… Не нужно благодарностей… А впрочем, не возражаю!
— Так мы его удержали? — Он огляделся. Голова еще немного кружилась. — Удержали?
Реми указала за корму — натянутый, как струна, канат дугой уходил под воду.
— Пока ты дрых, я затащила колокол обратно. Теперь он в пяти футах от края обрыва.
— Умница!
— Не слишком радуйся. Его еще поднимать.
Сэм улыбнулся.
— Не волнуйся. Наш лучший друг — физика!
Однако для воплощения задумки требовалась недюжинная сила. Оберегая обвязанный скотчем мизинец, Сэм осторожно выбирал на корме провисшую часть каната. Под руководством мужа Реми медленно сдала назад, пока катер не оказался над колоколом. Сэм размотал канат, закрепленный на кормовых утках, втянул его на палубу, свернул и опять зафиксировал.
— Самый малый вперед! — скомандовал он. — Только полегоньку.
— Да пожалуйста!
Реми медленно, дюйм за дюймом, подавала вперед ручку дросселя. Фарго, свесившись за корму, наблюдал через маску, как медленно, бороздя песок, ползет колокол. Когда артефакт оказался в двадцати футах от края пропасти, он крикнул:
— Стоп машина!
Реми сбросила скорость.
Сэм поправил маску и нырнул, чтобы как следует рассмотреть колокол.
— Хорошо сохранился! — объявил он, всплыв на поверхность. — Только немного оброс ракушками — похоже, давненько тут лежит.
Жена помогла ему подняться на борт.
— Есть повреждения? — спросила она.
— Не заметил. Стенки-то толстенные. Весит, наверное, фунтов восемьдесят.
Реми тихонько присвистнула.
— Великан! Ладно… Тогда водоизмещение корабля… сколько? Тысяча тонн?
— Ну, где-то между тысячей и тысячей двести. Намного больше, чем «Спикер». Выходит, монета Аделизы и колокол оказались рядом совершенно случайно…
Так как колоколу больше не грозило сверзиться с обрыва, Фарго отцепили канат и двинулись на север. Миновав узкий пролив у «лодыжки» острова, катер вошел в образованную «каблуком» небольшую лагуну, полмили длиной, полмили шириной.
На самом деле лагуна представляла собой мангровое болото с парой дюжин плавучих островков, образованных обнажившимися изогнутыми корнями мангровых деревьев, которые покрывал слой земли. На одних едва удержался бы человек, на других уместилась бы и пара автомобилей. Опутанные водорослями островки были увенчаны особо охраняемыми государством миниатюрными рощицами низкорослых деревьев и кустов. Вдоль южной стороны болота тянулась узкая полоска пляжа, за ней зеленели кокосовые пальмы. Над лагуной стояла зловещая тишина; даже ветер улегся.