Приключения Гаррета. том.2
Шрифт:
— Ещё раз спрашиваю, что вам надо?
— Нас отстранили от этого дела.
— Вы позволите этому продолжаться? Вы же потеряли своих людей.
— Гаррет, хватит нести чушь. Речь идет совсем не о Морли Дотсе. Меня тоже мало волнуют его проблемы.
— Скажите это ему.
— С удовольствием. Он явится побеседовать?
— Он в коме.
— Жаль. Но его показания не так уж важны. Важнее наша неподкупность. Когда мы начинали, Дил и я, было обещано, что никто не будет стоять над законом, даже Королевская семья. Принц
— У кого-то есть такое влияние, что может запугать наследного принца?
— Точно. И мы хотим это выяснить.
— Вы не собираетесь отступать?
— Мы собираемся работать менее энергично. Незаметно. Но чем больше мы будем копать, тем сильнее на нас будут давить. Я подозреваю, что то же самое относится и к Синдикату. Ты толкаешь Контагью вперёд, они отодвигают обратно.
— Вы думаете, что страх увеличения объёмов производства трупов может объяснить желание принца отойти в сторону?
— Нет. Думаю, кто-то на Холме, тот, кто может заставить даже Руперта гадить в свои штанишки, хочет, чтобы его оставили в покое, и даже пойду настолько далеко, что предположу, что весь Холм целиком хочет, чтобы его оставили в покое.
— Потому, что преступниками могут оказаться некоторые из них?
— Отчасти. Но больше, потому что если мы сунем нос слишком глубоко, то могут всплыть такие вещи, которые они не желают предавать общественной огласке.
Я налил себе чаю. Дин из-за кухонной двери попросил меня поторопиться. Ему надо было вернуться к работе.
Я вопросительно приподнял бровь.
Туп сказал:
— Я добьюсь, чтобы большинство с Холма также озаботилось проблемой склада, как и все мы. Но они захотят разобраться в этом самостоятельно.
— Пусть попробуют.
— И в следующий раз кто-то захочет отодвинуть в сторону гвардию? В следующий раз кто-то захочет общаться с правосудием в частном порядке?
У Тупа был запущенный случай той же болезни, которая заразила Шустера. Большую часть времени он делал больше хорошего, чем плохого.
— Всё, что могу сделать, это пожелать вам удачи. Я буду работать здесь нянькой.
Он не поверил ни единому слову.
Иногда с некоторыми людьми нет смысла даже пытаться разговаривать. Их жизнь проходит исключительно у них в голове. Не вписывающиеся туда вещи из внешнего мира просто игнорируются.
Вестман Туп был хорошим человеком. Мне нравился он. Но он умел расстроить меня, как никто другой, за исключением Тинни.
— Входи, Дин.
Дин ворвался и начал суетиться. Он был полон решимости разорить меня до захода солнца.
37
Белинда уединилась со мной, Морли и стоявшими с безразличным видом крысюками.
— Они настаивают, чтобы мы отошли в сторону и оставили это дело в покое.
— Они? Мы?
— Не играй в слова.
— И не думал. Ты поняла, что я имею в виду. Никто не запрещал мне действовать. И единственное «мы», частью которого я являюсь, это я и Морли.
— Тогда я хочу спросить тебя, почему ты знаешь почти всех присутствующих здесь по именам. Я даже встретила отравителя Колду всего минуту назад.
— Он не отравитель, — смутился я. — И я не знаю, почему вы все здесь. Я не имею к этому никакого отношения. Генералу я уже это сказал.
Она тоже не поверила мне. Когда-нибудь я отплачу за то, что никто не воспринимает мои слова за чистую монету. Мне можно ограбить Королевский монетный двор, а потом бегать с воплями, что именно я это совершил.
Я на самом деле не знал, что происходит. Палёная и Покойник готовили план расследования, при котором им не пришлось бы выходить из дома. Они собирались использовать людей, с которыми мы работали в прошлом. Меня смущало то, что их не волновала возможная реакция с Холма, достаточно мощная, чтобы заставить отойти в сторону принца Руперта. Старые Кости, наверное, знал способ избежать неприятностей, игнорируя то, на что нельзя не обращать внимание.
Дела, похоже, развивались именно так, как я и предлагал Седлающей Ветер, когда она посетила меня, и которая сегодня отсутствовала.
— А знахарь, что, приезжать не собирается? — спросил я.
— Ты шутишь? Это после того, что я уже ему заплатила раньше?
— А он сам не интересовался о переезде моего друга в другое жильё?
— Он не знает об этом. Я сказала ему, что нам нужно ещё микстуры, потому что ты её пролил. Но сначала он всё равно должен ещё раз взглянуть на Морли. Я почти уверена, что у него что-то более серьёзное, чем мы думали раньше.
— А если он сам преступник?
— Мы ведь сразу узнаем это?
Мы посмотрели нашего общего друга, Морли выглядел так же умиротворённо, как человек, лежащий в гробу.
Я начал волноваться, почему знахарь так задерживается.
«Он поблизости, нервничает из-за сильного движения. Ему это не нравится, но жадность одолевает его. В итоге он всё равно войдёт в ловушку».
Моё терпение успокоилось. Я просто волновался за Морли. А пока мои мысли вернулись к Фабричному Спуску.
Вдруг я услышал:
— Гаррет, ты в порядке? — голос, который никак не ожидал здесь.
Я поднял глаза:
— Гилби? — Манвил Гилби и его новоприобретённая жена, Хизер, стояли в дверном проёме. Гилби был человеком номер два в пивоваренной империи Вейдеров. Он казался встревоженным. — Я в порядке.
— Мы, в последнее время, не видели тебя на пивоварне. Когда я услышал об устроенном тобой дне открытых дверей, то решил зайти, посмотреть как у тебя дела.
— Вот причина полного отчаянья, — я кивнул в сторону Морли. — Что ты ещё хочешь узнать?