Приключения Гаррета. том.2
Шрифт:
Усы Палёной дергались в манере, которая показывала, что она раздражена, наверное, потому что ей не понравилось то, что она получила от Покойника.
Седлающая Ветер держалась поближе ко мне, это означало, что она втиснулась на кухню со мной и Дином. Она надела свой легкоранимый облик и сразу завоевала Дина. Мягким с придыханием голосом она сказала мне:
— Не думаю, что я понравилась вашему партнёру.
— Мой партнёр боится вас.
— Почему?
— Она думает, что знает меня лучше, чем кто-либо, кроме
«Гаррет. Это правда».
Я это и имел в виду. Это была сущность мыслей Палёной.
— Может она ревнует.
— Это тоже возможно.
— Ты страстно влюблён?
— Не совсем. Точно заинтригован и отважно пытаюсь с этим бороться.
Она чуть-чуть улыбнулась, возможно, ей грустно.
— Не делайте так, как только что сделали, это заставляет любого мужчину поблизости превращаться в пускающего слюни поклонника, раба любви.
— Я буду заниматься только делом, вот увидите. Вы даже не поймёте, что я девочка.
Да. Конечно. Не рой другому яму.
Большинство мужчин и некоторые женщины не смогли бы игнорировать её пол, когда она была рядом, даже если ей хотелось оставаться незамеченной.
Я хотел позволить узнать ей, что Покойник читает её мысли, но передумал. Не нужно напоминать ей о его существовании.
Дин налили свежего чая. Мы неспешно пили его, когда я сказал:
— Палёная была права, сейчас самое время, когда можно незаметно сбежать.
— Я не хочу.
— Отлично, тогда вы сможете помочь с солью.
— Соль?
— Дело в том, что пытающееся попасть внутрь имеет характерные признаки слизней или улиток. Слизнякам и улиткам не идет на пользу встреча с солью.
Неистовый Прилив Света была жертвой благополучного детства, она понятия об этом не имела.
Я сказал ей:
— Они иссыхают, если положить на них соль.
— Фу! — но, несколько секунд спустя, ее позиция прояснилась. — Я помогу с солью.
— Хотите поговорить об этом?
— Поговорить, о чём?
— Почему вы так расстраивались после того, как проследили за той штукой до её логова. А теперь нет.
— Я думаю, вы ошибаетесь.
Она реально верила в металлическую сетку для волос, которую изобрела её дочь.
«Она действительно немного работает».
— Я объелся. Дин, ты превзошёл сам себя.
— Нет, просто до этого ты ел посредственные блюда.
Ха! Он, что тоже не собирался молиться на Тинни? Он всегда был её сторонником, хотя, если по правде, рыжулька не часто готовила, с её внешностью, в этих способностях нет особой надобности.
— Соль, — сказал я. — Время заняться этим. Дин?
Бабах! Мешок из ткани приземлился передо мной.
— Сберегите столько, сколько сможете.
— Буду расходовать сначала свою, только потом эту, обещаю.
53
Передняя дверь была не тугой, я открыл, Седлающая Ветер сыпанула соль вдоль порога. Я осторожно закрывал. Мы должны будем повторять это снова из-за посетителей, а сейчас её нужно держать закрытой, пока Доллар Дан и уборщицы не сменят друг друга.
Мы также обработали чёрный ход, ставший почти не используемым. По той же схеме, фрамугу и одно зарешечённое окно, через которое поступает свет в течение дня. Это было единственное окно, оставшееся на первом этаже, остальные были заложены кирпичом во время расцвета беззакония.
Потом мы пошли вниз в сырой погреб, я с фонарем, Седлающая Ветер волокла соль. Ступеньки стонали под моим весом, они нуждались в замене из-за гнили. Я сказал:
— Фу, гадость.
— Только если вы не паук.
Она справедливо заметила, паутина висела повсюду. Она покрывала поверхность каменного фундамента, который к тому же был влажным. Воздух был густ, от наших шагов, несмотря на сырость, поднималась пыль. Полу, официально утрамбованной земле, хватит одного стакана воды, чтобы превратиться в непролазную грязь.
Дверь наружу оказалась ещё в худшем состоянии, чем ступеньки. Я сказал:
— Здесь можно соли не жалеть. Тьфу! Какая гадость! Не понимаю, почему Палёная не чистила и не проводила ремонт здесь.
Палёная не обращала внимания на те части дома, которые не посещала, вот так. Она думала о внешнем виде и полезности, а не о сохранении. Она будет игнорировать подвал, пока дом не провалится в него.
Как только мы вышли из подземного мира, я дал ей это понять. Она просмотрела меня, обнюхала и сказала:
— Да, возможно. Морли проснулся.
— Десять минут, надо ещё обработать окна наверху. И нужно избавиться от этой дряни на мне.
Я вернулся на кухню за чаем, Седлающей Ветер уже там не было.
— Куда она могла уйти, Дин?
Он указал наверх:
— Пошла помыться.
— Там по-настоящему противно.
— Мне нравится эта, мистер Гаррет.
— Что? — я не обратил внимания, потому что внимательно разглядывал, как была насыпана соль вдоль нижней части двери в подвал.
— Эта женщина мне очень сильно нравится.
— Ты что? А как же Тинни?
— Тинни тоже сильно нравится, она весёлая и интересная. Так как она всегда была рядом, никогда не возникало вопроса, лучшая ли она женщина, чтобы быть здесь. Хотя, при этом… Я спокоен и не напрягаюсь, несмотря на то, кем она является. Я не волнуюсь, если она начнет рявкать о чем-то, что я не понимаю… Ты же понимаешь, что я имею в виду?
Я понял, однако, был изумлен. Хорошее слово. Я нередко им пользуюсь. Изумлённый. От однокоренного слова, означающего, он съел слишком много изюма.