Приключения Григория Половинки
Шрифт:
У воды сидел с удочки старичок Дикая природа.
– Забился? А?
– Уже сочувственно спросил он.
– А с ребятами нашими познакомился вчера? Вероятно, к ним спешишь, да? .. Но то я их здесь не видел, у реки ... Кажется, они в деревне.
Котька поднялся, потрогал ушибленное подбородок, почесался и чего вспомнил, как подмигнул ему во сне с бочки этот старичок. И улыбнулся.
– А ты герой, - одобрительно сказал старичок.
– Так шлепнулся и смеешься. Молодец! Так и надо - лихом об землю.
Котька
– Скажите, а где живет дед Мирон?
– Что - меда захотелось?
– Нет, - смутился Котька (старичок еще подумает, что он побираться любит, вчера яблоки, теперь мед).
– А, к Грише! .. То хороший парень, - чмокнул губами старичок.
– Стоющий. С царем в голове. Стоит подружиться. Там-го, вдалеке у леса, за выгоном. Крайний дом.
– Спасибо, - кивнул Котька.
– Ну, беги. Всего хорошего. Только под ноги смотри, а то всю землю нам перепашет, начнется эрозия почвы ... О!
– Старичок дернул удочку и вытащил немаленького Краснопер.
– О!
– Повторил Котька, сказал: - До свидания!
– И побежал.
Когда старик скрылся за кустами, Котька снова повернул к берегу и уже без приключений добрался до вчерашнего места. Лодки у острова не было.
«Неужели полетел?» - Разочарованно подумал Котька. С минуту он колебался - плыть до острова или нет. Но ... одно дело вместе с ребятами, другая - самому. В группе и храброму быть достаточно просто. Котька подумал о аннигиляции, потоптался немного на берегу, еще раз подумал о аннигиляции, поморщился и побежал через выгон в лес.
Хата деда Мирона была, пожалуй, старейшая во всем селе. Потемневшую от времени крышу почти полностью укрыл рыжий мох. Окошки маленькие, на четыре стекла.
А в саду около дома ульи - много-много тоже потемневших от времени ульев. И крышки ульев также покрывал рыжий мох.
И казалось, что дом - не дом, а большой улей. И то, что стояла она на отшибе, у леса, и живущий в ней глухой, диковатый дед вместе с необычным, загадочным Грицьком Половинкой, придавало ей таинственной сказочности.
В Котька перехватило дыхание, когда он приблизился к дому. Он давно уже не бежал. Он перешел сначала на шаг, потом стал подкрадываться.
Ни деда, ни Гриши Половинки не было видно.
Тишина. Только гудели в саду пчелы.
Котька вдруг почувствовал, что сейчас должно произойти чудо.
И чудо произошло.
Котька обвел взглядом безлюдное двор, сад, повернулся к лесу, и ... будто его током ударило. Из лесу большими прыжками прямо на него мчался волк ...
Но чудом было не только это. Чудом было еще и то, как смог Котька за несколько секунд вскарабкаться по совершенно гладкому стволу на самый верх сосны, стоявшей у плетня. Котька никогда в жизни не
Видимо, волка это тоже поразило. Он подскочил к сосне, оперся о ствол передними лапами и удивленно смотрел снизу на Котька. Склонил голову, в одну сторону, в другую, оскалился, будто улыбнулся.
Если бы волк заговорил сейчас человеческим голосом, Котька бы не удивился. Но волк не заговорил, - видимо, ему отнялся язык. Пожалуй, он впервые в своем волчьем жизни видел, чтобы обычный человеческий парень так ловко и быстро лазил. «Воистину возможности человеческого организма неисчерпаемы», - видимо, думал волк.
Котька сидел на ветке, обхватив ствол обеими руками, и искоса поглядывал вниз. Волк все еще смотрел на него, склоняя голову то в одну, то в другую. И молчал. И то, что волк не издал ни одного звука, не завил, не зарычал, - наполняло Котьчине сердце еще большим страхом. Страхом непостижимого.
Неожиданно волк метнулся и исчез.
Так же без звука, как привидение.
Но Котька даже не шелохнулся. И не подумал слезать.
Он вдруг почувствовал, что ... не сможет слезть. Он не мог разомкнуть руки, которые судорожно обхватили ствол. То только во сне он так бодро, без страха ходил по небу «гравитационными ступенями» и не боялся высоты. А в действительности ... Как только Котька смотрел вниз, в животе у него брали старт и быстро-быстро бежали к горлу эти холодные мурашки.
«Что же теперь будет? .. Что же теперь будет?
– Панически думал Котька.
– Зачем я сюда лез? Шел бы себе до ребят ... Я же собирался ... Они там будут контактировать с пришельцем, первые в мире, а я буду сидеть на сосне, как дятел ... А потом не выдержу, сорвусь, упаду и ... все! И никто меня не пожалеет. Ибо я сам виноват ... А папа с мамой, может, и не узнают даже, где я пропал. Ибо волк меня подберет и съест ».
И Котьци так стало досадно и так себя стало жалко, что сами собой наворачивались на глаза слезы ...
– Ну куда ты меня ведешь? .. Что такое? ... Что здесь произошло?
– Послышался голос Грицька Половинки.
Под деревом снова появился волк и опять оперся передними лапами на ствол. Вслед за ним в сосны подошел Григорий Половинка. Закинув голову, посмотрел вверх:
– О! Ты что - загнал парня на дерево? Как тебе не стыдно!
Волк виновато заметляв хвостом и склонил голову.
– Эй! Алло! Слушай! Слезай, он тебя не тронет. Слезай!
– Закричал снизу Половинка.
Котька не двигался. Его даже не удивило, что Половинка так просто разговаривает, контактирует с волком, с диким зверем. Он это уже принимал как должное. Просто он застыл и не мог шевельнуться.
– Ну чего ты? Ты что - не слышишь? ..
Котька тяжело вздохнул: «Ну, сейчас начнет смеяться, смеяться ...»
И опять он вспомнил Тютю ...
– Подожди, я сейчас, - вдруг крикнул Половинка и куда побежал.
А волк остался. Сидел и вищирившись смотрел наверх.