Приключения иммигранта - Алистер
Шрифт:
– "И толку нет, и выкинуть жалко", - улыбнулся Сарет.
– Иди-ка ты домой, Тэри, от тебя такая волна эмоций, что я не знаю, как ты сидишь без поддержки! Я с тобой сразу свяжусь, как только они вернутся или если что-то пойдет не по плану. Ты дойдешь?.. Неважно, я тебя лучше все равно провожу.
Так Алистер оказался дома в совершенно неурочное время, один и, что бы ни думали разведчики, бодрый и здоровый, как любой другой человек ранним вечером. Он выпил сока на случай вероятной обезвоженности, пошатался по квартире и решительно направился в сторону школы. Все равно с такими новостями в голове он ничего продуктивного сделать не сможет, а девочек только издергает. Странно как - он до сих пор думает про них "девочки", хотя, кажется, даже привык уже, что у них взрослые дети... А что делать, если они себя так
В школе, на удивление, было почти пусто. В мастерской стояла у одного из синтезаторов девочка в желтом сарафанчике, во внутреннем дворике возилась с цветущими кустами учительница, да кто-то смеялся в классе наверху, куда Алистер не дошел.
– У вас каникулы?
– спросил он, подойдя к учительнице.
– Алистер!
– женщина обернулась к нему с дружелюбной улыбкой, оставив растения в покое.
– Я рада тебя видеть. Что ты спросил?
– У вас каникулы?
– Просто поздно уже, дети убежали играть сами по себе. Ты голодный?
– Нет, спасибо. Да, действительно, вечер уже... Как-то он не подумал.
– А что ты такой озабоченный?
– Я просто думаю.
– Расскажи о чем, давай подумаем вместе.
– Давай, - неожиданно для себя согласился Алистер.
– Только сначала сядем куда-нибудь.
Они зашли в просторную расписанную изнутри рыбками и кораллами комнату, оказавшуюся столовой и кухней, налили себе по кружке компота и сели под изображением пятнистого и хищного на вид зверя.
– Расскажи, - пригласила женщина.
– Когда я... решил здесь остаться, большую роль в моем решении играло то, что мои соотечественники замучили и убили нескольких ваших... разведчиков.
– Алистер помолчал, ожидая реакции, но его собеседница просто тихо сидела и внимательно смотрела, и он продолжил, не дождавшись ответной реплики: - А теперь оказывается, что они живы... Ну, трое из пяти живы. И я не могу понять, меняет это дело или нет.
– А если меняет, то как?
– И этого я тоже не знаю, - вздохнул иммигрант.
– Может, и никак. Вы меня в любом случае спасли, а их в любом случае замучили. Но я пару месяцев жил с одной моделью в голове, а теперь она оказалась другой... И я не понимаю. Зачем держать и пытать пленных, с которых все равно ничего толком не получишь? Почему их нельзя было обменять? Почему, в конце концов, на Гизаэлле нет нашего посольства? Ведь ежу ясно, что вы бы позволили, вы б их зацеловали! И я не первый федерал, оказавшийся на этой планете, и большая часть была с мозгами, так где они, эти мозги? Что я вас понять не могу - это правильно и нормально, но я своих же соотечественников перестал понимать! Вот держали они Этани в клетке семь лет, и что? Что они с него получили, кроме непрекращающейся головной боли? Где понимание того, что его надо немедленно вернуть домой с запиской: "Приходите на переговоры!"? Какой с него может быть еще прок? Уж не говоря о Миэли, который, оказывается, тоже жив и валяется где-то в коме. Уж его-то можно было вернуть в качестве жеста доброй воли, от него явно пользы никакой... Нет, я понимаю, что кому-то в высших эшелонах власти может быть выгодна война, я не идиот, но это же сотни людей, имеющих ко всему процессу непосредственное отношение! Где они все? Почему я ни звука не слышал за все свои двадцать три года?.. Вот, собственно, и все, - неуклюже закончил он.
– Что такое "высшие эшелоны власти"?
– спросила женщина.
– Ну... правительство. Люди, которые принимают законы, командуют армией, имеют много денег, в конце концов.
– А "посольство"?
– Это организация, занимающаяся официальными переговорами с другим государством. Считается, что посольство - это как кусочек страны А, находящийся в стране Б.
– Интересно, - одобрила учительница.
– Расскажи про это детям в следующий раз. Я не могу помочь тебе ответить на все эти вопросы, я слишком мало знаю. Но я думаю, ты хорошо знаешь, кто может.
– Не знаю и буду благодарен за совет, - попросил Алистер, знавший единственно, что к Элису он с этим пойдет в последнюю очередь, хотя шеф разведки наверняка сможет пролить свет на большую часть мучающих его мыслей.
– Другие иммигранты, Этани и Дариэль, - улыбнулась женщина.
– Сэнди не любит говорить о Федерации, но есть Бенджамен, и Лена, и Анико, и Цай-Лио, и Джорджина, и Вен, и Дикки, и еще много кто. Они будут рады помочь.
– Ты уверена?
– спросил "гость со звезд", попутно восхищаясь тем, как мягко, но уверенно его подталкивают к "самостоятельному решению задачи".
Ответом ему был уверенный кивок и предложение долить еще ягодного компота.
Осторожно расспросив тем же вечером девочек, Алистер выяснил, что и Этани, и Дариэль влились обратно в бурную жизнь Империи, не теряя ни секунды. Этани получил на руки новый катер и был определен в свою старую часть, где гонял этот самый катер в хвост и в гриву, восстанавливая утраченные навыки. Дариэль "завис" у Аниты с целью изучения тонкостей работы с техникой. Отпуска им то ли не дали, то ли они от него отказались, то ли он им вообще не полагался. Вызвать их для разговора значило оторвать либо от дел, либо от отдыха... В принципе, можно и оторвать, тем более что они наверняка прореагируют со свойственным имперцам спокойствием, но не посреди же ночи! Приставать к малознакомым иммигрантам в это же время Алистер также поостерегся, а в середине утра его разбудил вызов Сарета:
– Тэри, Тэри. Девочки, извините, я обещал его поднять.
– Ничего, Этти, - отозвалась Таиша сонным голосом.
– Алистер, поднимайся и убери свой говорящий браслет!
Иммигрант живо уволок коммуникатор на кухню.
– Светлое утро; какие новости?
– спросил он, пытаясь проморгаться.
– Миэли на орбите. Его вывели из комы телепатическим импульсом еще в пути, он жаждет тебя видеть. Через час, в госпитале, я тебя встречу.
За час Алистер успел промыть заживающие швы, позавтракать, одеться, оставить девушкам записку, известись от любопытства и явиться во дворец. На десять минут идти работать было глупо; он зашел в столовую за горстью конфет и был в лазарете ровно в назначенный срок. У знакомой двери его встретил почему-то не Сарет, а невыспавшийся и встрепанный Ленни.
– А ты что тут делаешь?
– спросил Алистер вместо приветствия.
– Можно подумать, тебе одному любопытно! Пошли, я знаю, куда идти.
– А где Сарет?
– Поздоровался на взлетном поле и ушел спать; он всю ночь работал. А ты что, не рад видеть именно меня?
– Какая мне разница?
– фыркнул Алистер, следуя за шпионом.
– Догадываюсь, что никакой. Нам сюда.
Одиночная палата в имперском исполнении выглядела ровно так же, как общая, только во много раз меньше. Кровать стояла посередине небольшой комнаты, как раз напротив окна, и ее окружали медицинские приборы, пара стульев и невысокий столик с экраном. На постели лежал не прикрытый даже простыней обнаженный человек, рядом сидела и держала его за руку девушка в зеленом платье. Увидев гостей, она встала и отошла к окну.
– Мы невовремя?
– спросил Ленни.
– Очень вовремя, только подойдите поближе, он не может громко разговаривать.
Алистер послушался и, не зная, что ему еще делать, сел на освободившийся стул. Ленни угнездился на постели, несмотря на наличие свободного сиденья.
– Ты меня помнишь?
– спросил он весело.
И хорошо, что он заговорил первым, потому что "гость со звезд" не смог бы выдавить ни звука. Этани и Дариэль были похожи на свои электронные изображения. Миэли - не особенно. Он исхудал так страшно, что от него остались, в буквальном смысле слова, кожа да кости. Его голову подпирала пара подушек, иначе он, наверное, и поднять бы ее не смог. Он лежал так неподвижно и его тело было такого неестественно-серого цвета, что казалось отлитым из пластмассы. Темные глаза смотрели из провалов глазниц с интересом, и только по этому взгляду его можно было узнать.