Приключения кота Филимона

Владимир Викторович вошёл домой весёлый с огромной сумкой и с порога крикнул:

– Эй, Филимон, где ты? Чего не встречаешь?

В дверях показался тощий рыжий кот. Он равнодушно взглянул на хозяина и, сложив лапы на груди, гордо замер у порога.

Владимир Викторович с укоризной сказал:

– Весь день меня не видел, хоть бы приласкался.

– Буду я к грязным сапогам ласкаться, – заносчиво фыркнул кот. – Помойте сначала, продезинфицируйте, а потом уж и о ласке говорить можно.

Хозяин взглянул на пыльные сапоги и согласился:

– Да, пришлось мне сегодня побегать.

– За птичкой? – насторожился Филимон.

– Нет, за колбасой и макаронами.

– О, это всё чепуха, и смотреть то не хочется, – и кот пренебрежительно отвернулся от сумки хозяина.

Владимир Викторович осуждающе покачал головой.

– Заелся ты, Филимон. Да любой дворовый кот от такого изобилия продуктов с ума бы сошёл, а ты нос воротишь.

– «Дворовый» пусть «сходит», а мне не зачем. Пойду лучше погулять, не могу долго дома сидеть – наэлектризовываюсь. От моей шубы потом громы и молнии сверкают. Вот притронься ко мне, притронься.

Хозяин протянул руку, и тут же что-то щёлкнуло и больно ударило его в палец. От неожиданности

он ойкнул и отдёрнул руку назад.

– Я из-за вашей синтетики так наэлектризовался, что стал почти как туча. Могу громы и молнии метать, – сообщил кот.

– Что ж, это неплохо. Надо это использовать. В кладовке завелись тараканы, сходи, разрядись на них, – посоветовал Владимир Викторович.

Филимон не возражал. Подкравшись к кладовке, он осторожно заглянул в неё. На краю пустой плетёной корзины, свесив ножки, сидели и болтали три таракана: Гриша, Кеша и Макеша.

Гриша хвастал:

– Я вчера в сыре дырку прогрыз, а хозяин съел и не заметил.

– А я у него в письме съел букву «л» и вместо «у меня нет лекарства для глаза» получилось – «у меня нет лекарства для газа». Пусть голову поломает, что это такое, – похвалился Кеша и захохотал.

Филимон не мог терпеть, когда смеялись над хозяином – он вытянул из-за двери лапу, поднапрягся – и тут же с его конечности слетела ослепительная молния и так шарахнула Кешу по голове, что он свалился с корзины, а когда поднялся, на лбу у него торчала огромная шишка.

– Вот это удар! – проговорил он изумлённо. – Было бы сотрясение мозга. Хорошо, что его у меня нет.

Филимон вторично вытянул лапу, но шкура его уже разрядилась и вместо молнии с лапы слетела только маленькая искра.

– Холостой выстрел, – сказал он разочарованно.

Тараканы, увидев кота, бросились под корзину.

– Смотрите, ребятки, я вас всех без пистолета перестреляю. Сейчас схожу, подзаряжусь электричеством – и прощайтесь с жизнью.

– На мышей надо охотиться, а не на тараканов, – донеслось из-под корзины.

Филимон вернулся в комнату и стал тереться о синтетический палас на полу.

Вошёл хозяин.

– Чего делаешь, Филимон?

– Заряжаюсь. Я с тараканами расправляюсь по-научному.

– Это хорошо. А я завтра уезжаю в командировку. Остаёшься за хозяина. Смотри за домом. Тараканам волю не давай.

– Не беспокойтесь, всё будет в лучшем виде, – пообещал домашний кот.

После отъезда хозяина на следующий день Филимон отправился проведать своего друга – дворового кота Василия, который нежился на солнце, растянувшись прямо на земле.

– Привет, Васёк! Давно не виделись. Ты, я вижу, растолстел за последнее время. Ишь, какой живот наел, языка, наверно, не хватает облизывать. Хорошо живёшь.

Василий приоткрыл зелёный глаз и промурлыкал довольно.

– А чего ж не жить? Чистый воздух, мышей – полный сарай и бесплатно. Хочешь свеженькую?

Не дожидаясь ответа, он в два прыжка очутился в сарае, схватил зазевавшуюся мышь и, держа её за хвост, вынес другу.

– На. Наисвежайшая.

– Что ты! Я сырое не ем, – фыркнул Филимон. – Я, брат, питаюсь, в соответствии с последними достижениями науки и техники.

– Как хочешь. Было бы предложено. – Василий широко открыл пасть и проглотил мышь, после чего поинтересовался: – И чем же ты питаешься?

– Целлюлозой, пластмассой, полиэтиленом.

– Это в чём колбаса завёрнута, что ли? – Василий остановил на нём удивлённые зелёные глаза.

– Да уж, – с достоинством мяукнул Филимон и гордо выпятил грудь. – Я современный кот, шагаю в ногу со временем, не то, что некоторые, питаются, как в древности.

– Мне кажется, ты живёшь совсем не по средствам, возразил Василий. – Но я тебе – не судья. Давай лучше вместе на солнышке поваляемся.

– Зачем это?

– Говорят, моль в шерсти не заводится, – вспомнил Василий нечто научное из народной практики.

– Чепуха. У меня не заведётся, я – электрический. Пошли лучше ко мне в гости. Мой-то уехал, я один на хозяйстве остался.

– Да ты что! Какая радость! Пошли. Люблю ходить в гости, только меня никто не приглашает.

Старые друзья важно прошествовали через двор к двери дома Владимира Викторовича, и Филимон любезно пропустил Василия вперёд.

– Проходи. Сейчас я тебя угощу кусочком целлофана. Очень пикантный вкус. – Он сунул лапу в подвесной шкафчик, но сразу же, хохоча, отдёрнул её. – Ой, кто-то щекочет.

Из щели шкафчика выглянул таракан Кеша и, приспособив между усами кусочек зачерствелого хлеба, выстрелил им как из рогатки. Кусочек попал Филимону прямо в лоб. Он мяукнул и запустил в противника пепельницей. Удар пришёлся по шкафчику, тот сорвался с петель и грохнулся на Василия, который как раз стоял под ним.

Гость утонул в обломках посуды и досок.

– Ой, прости. Не подумал, что он упадёт, – извинился Филимон и помог другу выбраться из развалин. – Ты не ушибся?

– Нет, ничего. Я привык к ударам судьбы, – с достоинством ответил дворовый кот.

Филимон попробовал покопаться среди обломков, чтобы найти кусочек обещанного целлофана, но не нашёл и предложил другое:

– Хочешь, я угощу тебя простой рыбой?

– Конечно. Рыбку я люблю, но не умею ловить.

Хозяин принёс и поставил на стол две тарелки: себе и гостю. Желая показать свою культуру, он спросил:

– Если тебя угощают рыбой, ты что должен сказать?

– Почему так мало?

– Ты должен сказать «Спасибо».

– А если я не наелся?

Про это уж не говорят, главное – тебя не забыли. В гостях это важно.

Не особенно прислушиваясь к тому, чему его учили, Василий с аппетитом проглотил свою порцию и, увидев, что Филимон оставил на своей тарелке кости и рыбий хвост, пододвинул тарелку хозяина к себе и со словами «Я это люблю» – доел остатки.

– А теперь попьём чайку, – предложил Филимон и поставил на стол горячий чайник и сахарницу.

– Вообще-то, я люблю молоко, – намекнул Василий.

– Это уже устарело, – возразил хозяин. – Сейчас модно пить чай. Когда приходят гости – так экономнее.

– Что ж, в гостях можно и чаю, – вынужден был согласиться Василий и неожиданно спросил: – Мы что с тобой теперь чайники?

– Нет, чаёвники, – поправил Филимон.

Он выпил одну чашку и налил вторую, на что гость заметил:

– Не пей много, шерсть встанет дыбом.

– Почему?

– А вон видишь – над чайником пар дыбом поднимается, и у тебя так же будет.

– Не беспокойся, у меня это бывает только от страха.

Не успел он сказать, как шерсть у него встала дыбом и жёлтые глаза выразили ужас. Василий оглянулся – прямо на них двигалось что-то косматое, круглое, с длинным гладким хвостом и противно жужжащее. Гость, привыкший во дворе к различным чудовищам, вроде свиней и коров, отнёсся к страшилищу очень спокойно.

– Крыса, – определил он и, издав душераздирающий охотничий вопль, бросился на чудовище и вцепился ему в спину.

Чудовище метнулось в сторону так

резко, что Василий растянулся на полу. В лапах и изо рта у него остались клочья чьей-то шерсти.

Филимон пришёл в себя. Пример друга воодушевил его и он приказал гостю:

– Лежи на полу, не поднимай головы. Сейчас я его уничтожу разом. Во мне от злости столько электричества!

Он вытянул лапу по направлению к противнику, начавшему медленно надвигаться на него. Сверкнула молния – и после этого раздался такой оглушительный взрыв, что на время в комнате всё потонуло во мраке. Но оказалось – не свет погас в комнате, а он погас в глазах обоих друзей.

Филимон очнулся первым от того, что лежать было неудобно. Осмотревшись, он понял, что висит на люстре вниз головой. Василия нигде не было видно.

– Вася, ты где? – тихо позвал он, но тот не отозвался. – Вася! – позвал он громче.

Крышка чайника заколебалась, приподнялась и из него высунулась голова гостя. Крышка сидела на его ушах, как шапка.

– Не знаю, как меня сюда занесло при моём-то животе. Как теперь отсюда выбраться? – заволновался он.

– Я тебе сейчас хвост спущу, хватайся за него, попробую вытащить, – пообещал Филимон.

Для того чтобы гость ухватился передними лапами за кончик хвоста, Филимон спустился с люстры, точнее повис на ней, чтобы быть ближе к чайнику, и как раз хвостом дотянулся до Василия. Тот ухватился за него лапами. Филимон потянул его вверх, люстра закачалась, раздался грохот, после чего и гость, и хозяин очутились под ней на полу.

– Ну, вот, я же говорил, что вытащу, – отряхивая осколки со шкуры, похвалился хозяин. – А люстру Владимир Викторович купит новую. Он мне давно говорил, что она ему надоела.

– А где чудовище? – Василий посмотрел по сторонам.

В углу валялись какие-то клочья, в которых Филимон неожиданно узнал старую шапку хозяина. А то, что под ней жужжало, оказалось всего лишь электробритвой с длинным шнуром.

Из-за двери выглянули тараканы Кеша и Макеша и довольно захихикали.

Филимон погрозил им кулаком.

– Ах, это ваши проделки! Смотрите мне, скажу хозяину, что вы люстру разбили.

– Нечего свои грехи на других валить, – возмутился Кеша.

– А шапку кто – вдребезги? – завопил возмущённо Филимон.

– Ты, конечно, – спокойно ответил Кеша. – Мы пошутить только хотели, а вы озверели, юмора не понимаете, а ещё интеллигенцию из себя строите.

Филимон взял тапочек хозяина, лежавший поблизости, и запустил в наглого таракана. Но он успел скрыться.

– Ладно, не обращай внимания на эту пузатую мелочь, – утешил друга Василий. – Давай лучше картинки посмотрим.

Он положил на стол книжку и стал листать.

– Хорошо – картинки цветные, – похвалил он и спросил: – Слон из мяса сделан?

Филимон подумал и кивнул:

– Да.

– А почему здесь он голубой? – Василий указал на картинку.

– Это фантазия художника, – пояснил друг и предложил: – Хочешь, угощу тебя жвачкой?

– А что это такое?

– Темнота! Ты не знаешь, что такое жвачка? – Филимон был просто убит невежеством своего друга. – Это – берёшь одну штучку в рот и жуёшь, жуёшь, а глотать нельзя. Но зато во рту вкус мыши. А иногда – вкус кильки в томате.

– Зачем жевать, если глотать нельзя. Чепуха какая-то, – разочарованно произнёс Василий.

– Эта чепуха укрепляет челюсти. Ну-ка, ударь меня.

– Да, а ты потом меня? А я не хочу.

– Нет, бей! Не бойся.

– Сам напрашиваешься.

Василий ударил, но осторожно, с опаской, и весь сжался, готовясь получить ответный удар. Однако Филимон только победоносно посмотрел на него и, указывая на челюсть, сказал:

– Вот видишь – на месте, потому что укрепил жвачкой. А если тебя стукнуть, у тебя все зубы повылетают, а вместе с ними и челюсть.

– Убедил. Давай и я пожую.

– Тебе какую: куриную или рыбную?

– Лучше рыбную.

Оба молча, усиленно заработали челюстями. Спустя минуту Василий испуганно вскрикнул и признался:

– Всё, проглотил.

– Ладно, так и быть дам ещё куриную. Рыбной больше нет, – и хозяин протянул ему новую жвачку.

За стеной послышался страшный шум и грохот. Василий прислушался и спросил:

– Что там происходит?

– Это мои тараканы в футбол играют.

– И не надоел тебе такой шум?

– Надоел. А что поделаешь, надо же ребятам свою энергию куда-то девать.

– Где же они у тебя обитают?

– Диван заняли, снизу. А я – сверху.

– А ты диван на улицу выстави, и избавишься от них. Зачем тебе такие шумные соседи. Наверно, спать не дают.

– Выставлял. Внесли назад.

Василий почесал за ухом и признался:

– А я и куриную жвачку проглотил. Что-то они у меня не жуются.

Он заглянул в холодильник и, увидев аппетитный батон колбасы, поинтересовался:

– Ты не хочешь доставить себе большую радость?

– Хочу.

– Тогда подари мне этот батон.

– Мне он самому нужен.

– Не умеешь ты радоваться, – сокрушённо вздохнул Василий. – А ведь доставлять радость другим, это доставлять радость себе. И чем больше ты меня порадуешь, тем больше будешь радоваться сам. У тебя здесь пробел в воспитании. Вот чем больше колбасы ты мне подаришь, тем будешь чувствовать себя счастливее.

Филимон с сомнением посмотрел сначала на колбасу, затем на друга и предложил:

– Сначала порадуй ты меня, подари свои часы, а потом я тебе – колбасу. Будем радоваться вместе. А то я буду радоваться, а ты – нет.

– Так это уже получится не подарок, а обмен, – воспротивился Василий. – Мне кажется, если я отдам тебе часы, я огорчусь. Лучше давай так: я съем кусочек колбасы, а ты пока поносишь мои часы. И тебе будет приятно, и мне. А я без них никак не могу – я по часам загораю под солнцем.

– Хорошо, это подходит, – согласился Филимон и они порадовались вдвоём.

Приятно проведя время, друзья распрощались, договорившись встретиться на следующий день.

Кот Василий пришёл после обеда, когда Филимон смотрел телевизор.

– Присаживайся, – пригласил хозяин, указывая на свободное кресло.

Василий со всего размаха плюхнулся на мягкую подушку и тут же подпрыгнул чуть ли не до потолка.

– Ты чего, как ужаленный скачешь? – удивился друг.

Гость извлёк из кресла кнопку.

– Ты подложил – признавайся? Колбасы тебе вчерашней жалко? – обратился он к хозяину.

Но в этот момент раздался тоненький смех, и в следующий момент из-под кресла выскочили Кеша с Макешей и помчались в соседнюю комнату.

– Ах, это опять твои нахлебники резвятся, – сердито проговорил Василий и погрозил им вдогонку кулаком.

– Представь себе, они и мне сегодня всю ночь спать не давали, – пожаловался Филимон.

– Что пытали? – пошутил Василий и уставился в телевизор, где в этот момент на экране появилась морда здоровенного серого кота.

– Да, пытали, – признался Филимон. – И ты знаешь чем? Кусочком целлофана! Во сне сплю и чувствую – пахнет моим любимым лакомством. Просыпаюсь – точно, висит над моим носом. Я лязгнул зубами по нему, а он – прыг кверху и исчез. Я опять глаза закрыл, чувствую – снова пахнет. Открыл – а он опять перед носом болтается. Я его успел только языком лизнуть, как он кверху подлетел, чуть ли ни к потолку. Я – за ним, он от меня. В темноте чуть усы не оборвал. Оказывается, целлофан был на нитке подвешен, а мои усы Кеша и Макеша привязали к кровати морским узлом. Еле к утру развязался.