Приключения новобрачных
Шрифт:
– Я в вашем распоряжении, сэр. – Кто она такая, чтобы говорить ему, на что он способен, а на что – нет? Джеймс не раз удивлял ее сегодня стремительностью изменений своих намерений. И она с нетерпением ждала еще чего-нибудь новенького.
Тут он взял в ладони ее лицо и, поглаживая пальцами по волосам, приблизил губы к ее губам. Поцелуй его был нежным и одновременно настойчивым и страстным, так что Джорджетт сразу поняла: он переполнен жизненной силой… и очень возбужден.
Она выгнулась ему навстречу, поражаясь тому, как ее тело додумалось до столь бесстыдного приглашения.
И тот же миг он вошел в нее, замер на мгновение. А она, Джорджетт, была давно готова и открыта для него – она жаждала его. С ним все было по-другому – совсем не так, как когда-то с первым мужем.
Джорджетт запрокинула голову, когда он начал двигаться над ней. И она снова убедилась в том, что Джеймс совсем другой. Она привыкла к тому, что это надо сносить молча, мечтая о том, чтобы все побыстрее закончилось. Но сейчас, с Джеймсом… О, ей хотелось, чтобы это продолжалось вечно.
В какой-то момент Джорджетт потеряла счет времени – и потерялась в пространстве. Она закрыла глаза, и остались одни лишь ощущения. Но она безошибочно приближалась к тому, о чем шептались знакомые женщины. Она была… на пороге открытия! Ей уже верилось, что это еще может с ней случиться. С каждым мгновением крепла ее уверенность в том, что она придет к желанной развязке и что Джеймс ее дождется. Она доверяла ему, доверяла абсолютно. Именно поэтому она не спешила, целиком сосредоточившись на тех поразительных ощущениях, что дарил ей этот извечный танец.
Она думала, что оно подступит медленно, – но нет, ее словно захлестнуло громадной волной, и эта волна безжалостно швыряла ее то вверх, то вниз, прежде чем выбросить на берег. И она закричала, но Джеймс тотчас зажал ее губы своими губами – как будто хотел заглушить ее крик, чтобы он не проник сквозь стены и не был услышан теми, кому не предназначался. Затем, ласково улыбнувшись ей, Джеймс прошептал:
– Умница, девочка…
Он внимательно смотрел на нее, приподнявшись на локте, и ей вдруг показалось, что в его взгляде появилось нечто особенное, что-то такое… чего раньше не было.
– Продолжай! – приказала она.
И он повиновался, ее услужливый партнер. Джеймс снова начал двигаться и – невероятно! – вновь заставил ее испытать то, что до сего дня казалось ей невозможным. Но на этот раз все длилось дольше. Интересно почему? Возможно, те незабываемые ощущения, которые она познала только на двадцать седьмом году жизни, всякий раз бывали немного иными…
Как бы то ни было, но она поняла, что это снова было оно. Причем Джеймс отстал от нее ненамного – почти в тот же миг она почувствовала, как по его телу прокатилась дрожь, после чего губы их слились в поцелуе.
Он чувствовал себя словно в раю и едва в состоянии был поверить своему счастью. Просто чудо, если у него все швы остались целыми. Забавно, что тело забывает о боли, когда обнимаешь ту, которую любишь.
А она неподвижно лежала в его объятиях, и тело ее покрывали мелкие бисеринки пота. Он знал,
Из-за закрытого окна доносились звуки оркестра. Музыка играла весь последний час – и вдруг воцарилась тишина. А потом раздался выстрел. И следом – второй. Джеймс невольно вздрогнул – сказались тревоги минувшего дня.
Джорджетт рывком приподнялась; глаза ее были широко раскрыты.
– Что это было?
Пожав плечами, Джеймс пробормотал:
– Полночь… Вообще-то стрелять не положено. Но каждый год некоторые напиваются и начинают палить из мушкетов. Так что Камерону работы прибавится.
Джорджетт опустила голову ему на плечо. Взгляд ее потеплел.
– Да, полночь. Теперь мы знаем друг друга дольше, чем один день. А ведь кажется, что мы уже давно знакомы, верно?
– Все равно мало. Мне нужна вся жизнь.
Джеймс встал с постели. Ноги его чуть подкашивались, но голова была ясной, как никогда. И это хорошо. Потому что ясная голова очень ему понадобится. Он не хотел свалять дурака.
Брюки его валялись на полу, и он поднял их. Когда повернулся к Джорджетт, то увидел, что она смотрит на него с выражением озадаченности на лице.
– Но… ты же забрал свое кольцо, – сказала она. – Я думала…
Джеймс покачал головой:
– Нет-нет. Мы женаты, и я тебя не отпущу. – Джорджетт открыла рот, но он еще не все сказал. – И выбор был за тобой. Не забывай об этом, когда будешь злиться на меня и искать ночной горшок, чтобы сорвать на мне злость. Ты меня выбрала. Так что пеняй на себя.
Улыбка озарила ее лицо. Серые глаза, блестящие от слез, пристально вглядывались в него. И он тотчас почувствовал шевеление в причинном месте. Невероятно, но факт!
– Но как же… – Она умолкла; у нее перехватило дыхание.
А Джеймс достал кольцо-талисман из кармана брюк, опустился на колени перед кроватью и надел его ей на палец.
– Мы только что консуммировали наш брак. Очень приятно познакомиться, миссис Маккензи.
Глава 33
Он взял ее холодную негнущуюся руку и поцеловал.
– Это кольцо моей бабушки, дорогая. Теперь ты понимаешь, почему я попросил тебя вернуть мне печатку. Пришло время вспомнить, что я Килмарти, и делать то, что должен делать мужчина моего рода.
– Даже не знаю, что сказать… – призналась Джорджетт. Слезы, что стояли в ее глазах, теперь полились ручьем. – Разве что… Я согласна.
Джеймс тихо засмеялся, целуя ее запястье.
– Ты с этим немного запоздала. Теперь ни один суд в Шотландии не сможет аннулировать наш брак.
Она улыбнулась: возможно, немного стыдливо, но скорее с облегчением.
– Я знаю, что твой дом – в Англии, – продолжал он, торопясь уладить вопросы, которые, впрочем, считал второстепенными. – Так что мы можем переехать в Лондон, как только я заработаю достаточно денег.