Приключения оборотней
Шрифт:
— Терпение, милочка, — сурово одернул меня Пусик и вновь повернулся к гоблину. — Я все-таки предлагаю созвать консилиум. Нам нужно вынести точный диагноз как можно скорей, у нас может быть мало времени. Ну вы понимаете, о чем я…
Я испуганно вскрикнула и вцепилась в воротник халата доктора:
— Прошу вас, скажите, сколько мне осталось? Не скрывайте ничего. Если я умру, знайте, мои тапки я завещаю котятам (они их все равно изгрызли), мои лифчики и кружевное белье — Грызольде! Чисто как сувенир, ей и на нос не налезет. А тебе,
— Успокойся, паникерша, ты не умрешь.
— Правда?! — Я отпустила полузадохнувшегося гоблина и выкрутила лапу Профессору. — Ты ведь спасешь меня? Спаси, пока тебя по-хорошему просят!
Кот без слов куснул меня за руку и вырвался. Тут комнату заполнили вернувшиеся с обеда разнообразные гоблины в белых халатах. Глава лаборатории по-быстренькому объявил консилиум. В результате вся эта толпа суетливо бегала или важно прохаживалась вокруг меня, а я, ни жива ни мертва, лежала на кушетке, пока решалась моя судьба.
Они долго обсуждали мои «костяные образования», половину из их слов я не поняла, сплошная латынь, но все в конце концов сошлись только на том, что «эти наросты, столь естественные у представителей животного мира, у человека встречаются крайне редко». А откуда они взялись и как их убрать, было по-прежнему неясно. У меня только сделали соскоб с левого рога и отдали молодым лаборантам для анализа.
— Попробуем их спилить, коллеги?
— Но у меня на голове останутся две незарастающие залысины по пять сантиметров в диаметре, — ахнула я.
— Можно закрасить кисточкой, — попробовал предложить один из старейших гоблинов, но, посмотрев мне в глаза, мигом извинился: — Простите, был неправ, старый дурак, сам не знаю, что несу, молчу, молчу, только не бейте, дражайшая Алина-ханум!
— Что же тогда нам остается? Вырвать их с корнем или дать возможность отрасти, и тогда они сами отпадут, как рога у оленей по весне… — развел руками кто-то еще.
— А может, их просто вызолотить и украсить стразами? — подольстился третий. — Взгляните, эти чудные рожки придают агенту Сафиной чарующую пикантность эдакой шаловливой чертовки!
Я бессильно заплакала. Во-первых, от обиды и отчаяния, во-вторых, потому что пистолеты Пусик убрал, а так хотелось пальнуть в потолок, чтоб они заткнулись. В этот момент в комнату вбежал молоденький гоблин, ликующе размахивая пробиркой в руках.
— Прошу прощения, профессор. Мы провели анализ и пришли к неожиданному результату. Состав костной ткани говорит о том, что это средство невероятного усиления роста рогов и естественным путем оно появиться не могло, скорей всего тут имеют место быть новые технологии. Более того, коллеги, это наши технологии!
— О чем вы говорите, молодой человек, объяснитесь сейчас же.
— Охотно, доктор! Дело в том, что недавно по просьбе одного из сотрудников Базы мы разработали в нашей лаборатории некое средство по укреплению роговой ткани. Средство еще не прошло опытных проверок и хранится
И тут-то я и вспомнила тот эпизод, о котором рассказывала вначале. Когда я шла по оранжерее и что-то капнуло на меня сверху, пока я обдирала деревья… Неужели шурале теперь так мстит разорителям леса? Но мне-то он разрешил, за что же на меня капать?! Не подозревала в нем такого коварства…
— Ладно, с причиной мы разобрались, но нужно противоядие, — весомо сказал кот. — Дайте его нам, а мы дадим вам вернуться к своим делам, от которых вас оторвали.
— Противоядие? Но его нет. Нам в голову не приходило, что оно может понадобиться. Разве есть противоядие от бальзама для роста волос?
— Эй-эй, вы тут стрелки не переводите, — в очередной раз заступился за меня агент 013, позволяя мне оставаться слабой женщиной. — Налицо побочные эффекты — роковые побочные эффекты, я бы сказал. И кто-то должен ответить за ваш производственный брак!
— Но при чем здесь мы, если на нее уронил каплю лечебного средства сам испытуемый? С него и спрашивайте!
— Да при том, уважаемые, что вы были обязаны непроверенным экспериментальным лекарством мазать больного здесь, в лаборатории, а не выдавать его на руки. Тем более такому безответственному существу с застарелой травмой пальцев, — настаивал Пусик.
— Какая травма?! — возмутились гоблины. — Ничего не знаем!
— А сказки надо читать! Ему их защемляли в тиски не один раз, он доверчивый, ранимый и беспомощный, даже сам себе толком рог намазать не может, фашисты…
Возмущенный начальник гоблинов попытался было возразить, что я сама виновата и это моя собственная неосторожность привела к тому, что я орогатилась, как бы это там ни произошло.
— Хорошо же, врачи-вредители! Мы вернемся с адвокатом, самым лучшим в этой Галактике, — самонадеянно пригрозил Профессор.
После такой угрозы гоблины указали нам на дверь. Тогда он подал мне лапку, помогая встать с кушетки, и увел меня, рыдающую и поскуливающую, из лаборатории.
— Где ты возьмешь адвоката, его у нас на Базе просто нет, — мягко, всхлипывая, напомнила я коту, когда мы с ним шли по коридору, шарахаясь по углам от случайных встречных сослуживцев.
— Ничего, теперь будет, — решительно отрезал кот. — Когда пишется заявление, адвокат всегда появляется сам собой!
— Ну и тогда объясни мне, в какой суд мы будем подавать на гоблинов, которые спасли тебе жизнь? Мы же в одной организации с ними работаем. С Базой, что ли, судиться будем? Да нас в тот же день шеф выкинет отсюда под зад коленом. И никакая сегодняшняя дружба с ним тебя не спасет. Она закончится в ту же секунду, как он узнает, что мы подали в суд на всю лабораторию.
— Но… но… я ведь должен что-то сделать.