Приключения поручика гвардии
Шрифт:
Возглавить торговую миссию в ранге полномочного посланника было поручено камергеру Николаю Петровичу Резанову [10] , который стал отвечать не только за подбор членов миссии, но и был обязан принять активное участие в подготовке самой экспедиции. Я достаточно хорошо знаю этого молодого и энергичного вельможу, и как раз на сегодня с большим трудом добился у его превосходительства, вечно занятого неотложными государственными делами, аудиенции. Коротко выслушав мою просьбу и данную мною краткую характеристику твоих деловых качеств, он дал согласие на включение тебя в состав своей миссии.
10
Резанов
Так что, Андрюша, Богом молю, постарайся не подвести меня.
– Что ты, батюшка! – горячо воскликнул тот. – Верь в меня, как в себя…
Он прямо-таки ел глазами отца, все еще не веря удаче, свалившейся на его голову. Свершилось – он действительно пойдет в кругосветное плавание в составе экспедиции! Ай да батюшка! «И небываемое бывает!» – вспомнил он возглас Петра I после захвата в 1703 году двух шведских кораблей в устье Невы. И действительно, казалось бы, невозможное стало реальностью. Андрюша даже суеверно ущипнул себя за мочку уха, чтобы убедиться, что это не сладкий сон.
А Петр Иванович, словно не замечая состояния сына, поведал необходимые тому данные о его новом начальнике.
– Николай Петрович Резанов родился в 1764 году, имеет придворный чин камергера, что в соответствии с Табелью о рангах [11] приравнивается к флотскому чину контр-адмирала. В начале 90-х годов женился на дочери именитого купца Григория Ивановича Шелихова [12] , одного из основателей официально оформленной в 1799 году Российско-Американской компании. После скоропостижной смерти Шелихова становится одним из главных пайщиков Компании и одним из ее учредителей, а с 1800 года после перевода ее правления из Иркутска в Петербург избирается главой ее правления.
11
Табель о рангах – законодательный акт, утвержденный Петром I (1722), устанавливал систему военных, гражданских и придворных чинов, их соотношение, порядок прохождения государственной службы, последовательность чинопроизводства в Российской империи.
12
Шелихов Григорий Иванович (1747–1795) – русский мореход, купец. С 1777 года организовывал плавание купеческих судов на Курильские и Алеутские острова. В 1783–1786 гг. возглавил экспедицию к берегам Русской Америки, во время которой там впервые были основаны русские поселения.
Сухие официальные данные, за которыми скрываются перипетии жизни одного из ярких представителей государственных деятелей послепетровской России.
Теперь Андрюша денно и нощно все свободное от службы время посвящал изучению накопленных сокровищ. Начал изучать и звучный испанский язык, так как отплытие экспедиции в кругосветное плавание намечалось только на конец лета следующего, 1803 года, и времени на это было предостаточно. По этому случаю прикупил и давно присмотренные дорогостоящие старинные испанские книги, благо, что батюшка под каким-то предлогом всучил ему довольно крупную сумму денег, отказаться от которых в силу сложившихся обстоятельств он просто не смог.
А матушка только дивилась упорству сына. Она уже давно смирилась с принятым мужчинами решением и все никак не могла насмотреться на своего милого сердцу Андрюшеньку,
– Забыли, что ли, оголтелые, – молодой барин работает!
Сама же, отгоняя прислугу, приносила в комнату сына то кофе со сливками, то еще что-нибудь вкусненькое, а сама с чисто женским любопытством поглядывала на ворох книг и карт, над которыми корпел ее сынок. И умилялась: «Какой же он у меня умненький!» А однажды поздно вечером с наигранной строгостью сделала ему замечание, указывая на канделябры с оплывшими восковыми свечами:
– Ты, Андрюшенька, скоро разоришь семью – на тебя же свечей не напасешься! – но не выдержала и радостно рассмеялась, на что сын ответил ей благодарной и милой ее материнскому сердцу улыбкой.
И все же Андрюша как-то заглянул в Английский клуб, чтобы хоть несколько расслабиться от своих ежедневных бдений за письменным столом и сменить обстановку. Завсегдатаи клуба, друзья и просто приятели, радостно приветствовали его, приглашая к своим столикам. Но тут он встретился с устремленным на него взглядом. Ба! Да это же Фаддей Беллинсгаузен! Они дружески обнялись, приняли по маленькой. И Фаддей, несколько стесняясь, сообщил:
– Я наконец-то зачислен вахтенным офицером на шлюп «Надежда» под команду Крузенштерна, – и виновато опустил глаза, как бы боясь своей радостью ранить душу товарища.
– Ну что же, – после некоторой паузы спокойно ответил Андрюша, – значит, пойдем в плавание на одном корабле.
Мичман недоуменно посмотрел на гвардейского поручика. И только когда Андрюша пояснил, что он тоже зачислен, но в торговую миссию под команду Резанова, оба офицера откровенно и задорно рассмеялись, привлекая к себе внимание других посетителей клуба. Но для них в данный момент это не имело никакого значения…
Они снова крепко обнялись и долго стояли так, переживая бившую через край общую радость.
Глава II
К дальним берегам
Наконец настал столь долгожданный день.
Вся набережная была буквально забита респектабельной публикой. Родные, близкие, друзья и товарищи провожали в кругосветное плавание моряков и членов торговой миссии. Царило всеобщее радостное возбуждение, подогреваемое видом стоящих на Кронштадтском рейде «Надежды» и «Невы», готовых к дальнему походу.
Андрюша в партикулярном [13] платье, столь непривычном для близких, стоял в окружении родителей и сестренок Машеньки и Катюши, испытывая одновременно чувства нетерпения к скорейшему выходу в открытое море и радости от присутствия столь близких для него людей. Батюшка молча взирал на своего любимца, понимая, что не увидит его несколько долгих лет. Матушка же все никак не могла наглядеться на своего Андрюшеньку, а когда тревожно переводила взгляд на застывшие на рейде шлюпы, то украдкой вытирала набежавшую слезу. А сестренки с девичьим восторгом смотрели на своего старшего брата, такого красивого и отважного, переполненные гордостью и желавшие непременно поделиться с кем-нибудь из окружающих своей радостью. Но у всех провожающих, как назло, были свои заботы и переживания.
13
Партикулярный – штатский, не форменный.
Когда же с «Надежды» прозвучал пушечный выстрел, уходящие в плавание расцеловались со своими близкими и поспешили к своим катерам, стоявшим у берега, а оставшиеся осеняли их крестным знамением.
Наконец шлюпы снялись с якоря и стали под паруса, а когда те наполнились ветром, салютовали крепости семью выстрелами, на что им равным числом было ответствовано. На брандвахте – корабле, наблюдающим за выполнением установленных правил судами, прибывающими и выходящими из порта, – когда они мимо нее проходили, матросы были поставлены по сеткам вдоль ее борта, которые желали счастливого пути отважным мореплавателям троекратным, протяжным по флотскому обычаю, «ура!».