Приключения соломенной вдовы
Шрифт:
Майор не сразу вспомнил поездку в Новокумск с глухонемым мужиком. Олег показал фотографии и майор, как и главврач больницы, ответил уклончиво.
— Представительный мужик… Прическа… Мы отвозили постриженного под арестанта "уо". Взгляд, глаза вроде похожи. Когда это было! С тех пор я успел получить майора, служил в Ростове, снова направили в Чечню.
Выслушав историю Валерия, он привел Олега в благоустроенное офицерское общежитие, предложил принять холодный душ.
— Горячая вода неизвестно когда будет. Посидим, поговорим, а завтра утром будет
Олег взял в буфете при общежитии бутылку, колбасы. Сергеев достал вторую бутылку водки.
В комнате кроме них был еще капитан и все трое сели за стол. Он хотел сбегать еще за бутылкой, но Олег убедил, в жару не может пить.
— Так рюмочку, за знакомство. И всё.
Рассказ майора Сергеева я записала на диктофон в передаче Олега.
… Рота закончила прочесывание небольшого лесного массива, возвращалась на базу и тут солдаты задержали полуголого волосатого, как Робинзон Крузо, мужика. Длинные волосы, борода. Похоже, не брился несколько лет. На все вопросы пленный только мычал. Сквозь заросшую шевелюру рассмотрели, мужик славянской внешности. Командир взвода скомандовал солдатам.
— Расстегните штаны, посмотрите, обрезан? Не похож он на чеченца.
Мужик был не обрезан, но мог быть украинцем или иностранцем, раз не хочет говорить. Осмотрели плечи, нет ли участка загрубевшей кожи от ношения автомата. Снова пытались разговорить, он не отвечал и похоже не слышал.
Привели в штаб. Командир психует: притворяется. Расстрелять и все дела!
Пленный не отреагировал. Открылась дверь, солдат вносил ящик с тушонкой, и нечаянно уронил, раздался грохот. Все, кто был в комнате, оглянулись, лишь пленный не повел головы. Тогда один из офицеров выстрелил у него за спиной, пленный опять не отреагировал.
— Да он глухонемой! — догадался кто-то.
Позвали солдата, понимающего азбуку глухонемых. Он попытался говорить знаками, но пленный не понимал, пытался улыбнуться. Вдруг он словно проснулся. Показал на пишущего в углу сержанта, подошел к нему и стал делать руками непонятные знаки. Сержант догадался: просит бумагу и ручку.
Ему дали бумагу и шариковую ручку. Пленный начал рисовать дом — сарай, ишака, горы, женщину и ребятишек. Рисунок выходил очень правдоподобный, умел пленный рисовать.
— Был в плену у чеченцев, — догадались военные.
Подошел кто-то из офицеров, отобрал ручку и записал на листке "Кто ты?". Вернул ему авторучку, вложил в руку и показал знаками: напиши! Пленный аккуратным почерком вывел "Кто ты"?
Другой офицер, знающий английский, написал " Who are you"? Немой каллиграфическим почерком повторил английские буквы.
— Не понимает, что от него хотят.
Пришел врач, осмотрел пленного, попытался разговорить.
— Контуженный. С психикой не в порядке. Для начала побрить бы великовозрастного Маугли.
На ночь на пленного надели наручники и прицепили к кровати. Утром полковой парикмахер побрил его наголо. Теперь мужик больше походил на азиата.
После утреннего развода часть прапорщиков и офицеров скучали без дела и решили развлечься. Объявили пленному, что поведут на расстрел, пленный в ответ заулыбался.
— В последний раз спрашиваем, будешь продолжать разыгрывать из себя ненормального или скажешь, что делал в лесу? У кого служил?
Поставили пленного возле деревца, привязали. Трое солдат вскинули автоматы, словно приготовились расстрелять его. Пленный знаками показал на землю, надо рыть яму для могилы, что нужна лопата.
— Да он издевается над нами! — воскликнул один из шутников.
Подошел еще один офицер, вместо того, чтобы выговорить за такие бесчеловечные шутки приятелям и солдатам, дал команду выстрелить выше головы. В разнобой раздались несколько выстрелов. Пленный не испугался! Действительно ненормальный. Врач определил ему лет под сорок, не солдат, возможно русский офицер. Пленного развязали и разрешили свободно передвигаться по базе. По каким-то делам на базу приехал подполковник медицинской службы. Он тоже осмотрел неизвестного мужчину и пришел к заключению: наш мужик — офицер или прапорщик, надо отправить в Ростов в госпиталь. Туда летел самолет. Пленный не буйный и Сергееву, отправляющемуся с солдатами в командировку в Ростов, поручили доставить неизвестного в Ростовский госпиталь.
Там после беглого осмотра определили, что он не военнослужащий и больного следует направить в гражданскую специализированную психиатрическую больницу. Получилось так, что именно Сергееву поручили отвезти неизвестного в Новокумск.
Выслушав рассказ Олега, мы так и остались в неведении, о Валерии шла речь или о ком — то другом.
— Не вспоминаешь? — спросила Галя. Валерий вместе со всеми слушал отчет Олега.
— Не думаю, речь обо мне.
— Не мог оказаться в плену у чеченцев? — спросил Олег.
— Из Москвы и в Чечне? — не согласилась я. — Я тоже склоняюсь, то был другой человек.
Олега осенило устроить еще одну проверку.
— Не составит вам труда нарисовать дом — сарай, ишака, горы и женщину с детишками, — попросил он Валерия. Я принесла бумагу и карандаши.
Валерий довольно понятно изобразил домик на фоне горного массива, женщину с ребенком на руках, рядом еще двоих детей и жеребенка.
— Не была в Чечне, но пейзаж явно кавказский, — заметила Галина, рассмотрев рисунок. — Не знала, что хорошо рисуешь. Бывал когда-нибудь в горах?
— Сомневаюсь. Телевизор, возможно, подсказал картинку.
В итоге обсуждения к единому мнению не пришли, был ли Валерий в Чечне.
33
Позвонил и обрадовал Георгий Семенович. Решен вопрос с Валерием. Продиктовал телефоны, фамилии к кому обратиться. Я немедленно связалась с профессором Максимовым, и он назначил встречу на завтрашнее утро.
Кое-как дождавшись утра, я посадила в машину Валерия, Галю и Евдокию Андреевну и поехали в Кропоткинский переулок, в институт. Профессор предложил всем кроме Валерия посидеть в приемной, пока осмотрит его. Евдокия Андреевна настаивала на своем присутствии, но профессор был неумолим.