Приключения Тома Сойера (др. перевод)
Шрифт:
— Что!? Что ты увидел, Том?
— Гек, я чуть Индейцу Джо на руку не наступил!
— Нет!
— Да! Он лежал на полу, спал мертвым сном, на одном глазу повязка, руки раскинуты.
— Господи, и что же ты сделал? Он проснулся?
— Нет, даже не шевельнулся. Пьяный был, я так понимаю. Я просто схватил полотенце с пола и дал деру!
— Я бы про полотенце и думать забыл!
— Ну… а я не забыл. Потеряй я его, мне тетя такое устроит.
— Слушай, Том, а ларец-то ты видел?
— Я, Гек, задерживаться там да по сторонам озираться не стал. Не видел я ларца и креста тоже не видел. Ничего я не видел,
— Какая?
— Виски, вот какая! Может, и во всех постоялых дворах Общества трезвости такая комнатка с нечистой силой имеется, а, Гек?
— Да, пожалуй, что и так. Кто бы мог подумать? А послушай, Том, может, сейчас самое время ларец утащить, раз Индеец Джо пьяный валяется.
— Самое что ни на есть! Вот и иди, попробуй!
Гек содрогнулся.
— Знаешь… мне чего-то не хочется.
— И мне не очень, Гек. Одной бутылки, которая рядом с Индейцем Джо валялась, по-моему, маловато. Будь их три, я бы еще рискнул.
Мальчики помолчали, размышляя, затем Том сказал:
— Вот что, Гек, давай не будем больше туда соваться, пока не убедимся, что Индейца там нет. А то уж больно страшно. Если мы станем каждую ночь следить за дверью, то рано или поздно увидим, как он уходит, и тогда мы этот ларец утянем, никто и глазом моргнуть не успеет.
— Ладно, согласен. Буду стеречь там каждую ночь напролет, если остальную работу ты на себя возьмешь.
— Идет. Тебе только и нужно будет, что пробежать квартал по Хупер-стрит да помяукать. А если я спать буду, покидай в окно камушки, я и проснусь.
— Годится!
— Ну что, Гек, гроза прошла, пойду-ка я домой. Через пару часов уже рассветет. А ты вернись туда и постереги.
— Я ж сказал, что буду стеречь, Том, значит буду. Я от этого постоялого двора теперь целый год не отойду. Днем буду спать, а ночью стеречь.
— И отлично. Да, а спать-то ты где собираешься?
— На сеновале Бена Роджерса. Он меня не гонит и дядя Джейк, негр его папаши, тоже. Я для дяди Джейка воду ношу, когда ему нужно, а если я поесть попрошу, так он всегда со мной делится, коли найдет чем. Такой хороший негр, Том. И любит меня, потому как я никогда от него нос не ворочу, хоть он и черный. Я, бывает, даже есть с ним рядом сажусь. Только ты не говори никому. Когда у человека живот с голодухи подводит, ему не до правильных поступков.
— Хорошо, если ты мне днем не понадобишься, спи на здоровье, я тебя тревожить не стану. А как увидишь что ночью, лети ко мне и мяукай.
Глава XXIX
Гек спасает вдову Дуглас
Первая новость, услышанная Томом в пятницу утром, была хорошей — прошлым вечером в город вернулось семейство судьи Тэтчера. На какое-то время и Индеец Джо, и поиски клада отошли для Тома на второй план: все его мысли заняла Бекки. Они встретились и от души наигрались со школьными друзьями в прятки и в салки А закончился этот день совсем удачно — Бекки попросила свою мать назначить на завтра давно обещанный и долго откладывавшийся пикник, и та согласилась. Дети пришли в восторг, и Том не менее прочих. Приглашения были разосланы еще до захода солнца и дети городка немедленно
И наконец, настало утро и часов в десять-одиннадцать возбужденная, шумная компания детей собралась в доме судьи Тэтчера, чтобы оттуда отправиться на пикник. В те времена у взрослых не было принято портить детские праздники своим присутствием. Считалось, что детям вполне хватит опеки нескольких юных леди восемнадцати лет и юных же джентльменов лет двадцати трех или около того. Судья нанял для такого случая старенький пароходик и вскоре веселая толпа нагруженных корзинками с провиантом детей двинулась к нему по главной улице городка. Заболевший Сид остался сидеть дома, Мэри тоже — чтобы ему не было совсем одиноко. Последние слова, с которыми миссис Тэтчер обратилась к Бекки, были такими:
— Вернетесь вы поздно. Может быть, тебе будет лучше заночевать у какой-нибудь девочки, живущей рядом с рекой
— Тогда я останусь у Сьюзи Харпер, мама.
— И прекрасно. Только веди себя там потише и не доставляй никому хлопот.
По пути к реке Том сказал Бекки:
— Давай знаешь что сделаем? Вместо того, чтобы идти к Джо Харперу, поднимемся на гору и заночуем у вдовы Дуглас. У нее мороженое — пальчики оближешь! Каждый день его ест — тоннами. А нам она страшно обрадуется.
— Ой, это будет чудесно!
Впрочем, подумав немного, Бекки спросила:
— А что скажет мама?
— Так она и не узнает ничего.
Девочка обдумала и это, а затем неуверенно произнесла:
— Наверное, это неправильно… но…
— Да ерунда! Мама твоя ничего не узнает, кому от этого плохо-то будет? Ей же только одно нужно, — чтобы с тобой дурного ничего не случилось, а так, она бы и сама тебе это предложила, если б додумалась. Точно говорю!
Замечательное гостеприимство вдовы Дуглас было и впрямь приманкой весьма искусительной. И в конце концов, оно вкупе с уговорами Тома взяло верх над сомнениями девочки. Другим детям они о своих планах на ночь решили не говорить. Правда, Тому пришло было в голову, что Гек может прийти к нему именно этой ночью и подать долгожданный сигнал. Мысль эта несколько омрачила его радостные предвкушения. И все же, заночевать у вдовы Дуглас — это будет так здорово! Да и с какой стати должен он отказываться от этого удовольствия? — спросил себя Том. В последнюю ночь Гек не появился, так почему он должен непременно прийти в следующую? Сокровище сокровищем, но оно пока еще вилами на воде писано, не лишаться же ради него приятного вечера. И Том — мальчик, он и есть мальчик — решил уступить искушению более сильному и о ларце с деньгами в этот день больше не думать.
Спустившись по реке на три мили, пароходик пристал у лесистой лощины. Пассажиры высыпали на берег и вскоре лесные дали и скалистые утесы огласились криками и смехом. Разбежавшиеся по лесу дети перепробовали все игры, позволявшие им выбиться из сил и посильнее распариться, а затем, вооруженные основательным аппетитом, возвратились к месту высадки и приступили к истреблению провизии. Покончив с ней, они отдохнули немного, разговаривая в тени раскидистых дубов. И наконец, кто-то воскликнул: