Приключения уборщицы
Шрифт:
– Да, Нюра, живого! – ученый повернулся к ней и приложил палец к губам. – А теперь помолчи!
– Красивое имя. Моё? – спросила Нюра, не вняв просьбе о тишине.
– Можешь взять себе, если хочешь.
Герц Акимович посмотрел на цветущую вишню и подумал, что делать дальше.
– Если за нами погоня, – сказала девушка, – то нам нужно сбежать. Ну, вы же умный мужик, Герц Акимович! Придумайте, что-нибудь!
– Почему ты это сказала? – удивлённо спросил он, так как всегда эту фразу повторяла настоящая Нюра.
– Я так всегда
– Ты знаешь про её жизнь?
– И да, и нет, – она отвернулась от него. – Может, найдём безопасное место, и там меня расспрашивать будете? – подтянула к себе веточку дерева и задумчиво пробормотала: – У оригинала на вишню аллергия.
По дороге проехал черный автомобиль с гос. номерами и остановился около входа в институт. Из машины вышли сурового вида мужчины в длинных кожаных плащах.
– Сдал всё-таки меня! Бежим! – воскликнул Герц Акимович, хватая за руку девушку.
Они пронеслись через задние дворы многоэтажек, немного поплутали возле базара и конечной автобусной остановки и только потом, пришли в квартиру ученого. Девушка навалилась на стенку и тяжело дышала, пока Герц открывал дверь. Они вошли. На пороге их встретила баба Нюра.
– Долго вас ждать пришлось! – старушка уперла руки в бока
Герц Акимович побежал проверять все ли документы на месте.
– Ничего не трогала. Не переживай, – грозным голосом сказала она вдогонку ученому и продолжила: – Всё как ты и хранишь – в аккуратных кучках, разбросанных повсюду.
– Ну и бардак же у вас! – разочарованно протянул клон Нюры.
Баба Нюра с гордостью посмотрела на свою копию, а потом важно – на учёного. Он махнул на них рукой и принялся собирать вещи.
Тем временем Нюры внимательно друг друга изучали.
– Ох, и красивая была я баба! – восхитилась Анна Владимировна. – На, держи! – кинула сверток с одеждой. – Должно подойти. Я свой размер помню.
Нюра подхватила брюки, рубашку и косынку.
– Что ты тут делаешь? – спросил ученый, пробегая мимо.
– Я увидела, как она выросла. Решила сбежать домой. На больничный. Со вчерашнего дня. Так что знать не знаю, чего там в этом институте происходит.
В комнате раздался оглушительный звук: звонок телефона.
– Полагаю, меня сдал Пётр?
– А кто ж ещё! – баба Нюра недовольно стряхнула пыль с полки. – Говорила же вам уничтожить все следы!
– Нет, это не Пётр Анисович, – вставила слово Нюра. – Это Людмила Ивановна. Он пришёл пьяный, рассказал о чудо растворе для эмбрионов и о том, что вы сделали открытие века! Она попросила раствор для её эмбриологии. Он отказался делиться с ней успехом. Вот она и сдала вас. Я слышала телефонный разговор до того, как вылезти наружу.
Звонок повторился. Все вздрогнули и замолчали. Трубка на рычаге угрожающе подпрыгивала.
– Времени мало, – подтвердил «очевидное» ученый. – Нам пора!
– Ни пуха, ни пера, девочка моя! – бабушка обняла своего клона, отстранила от себя, достала платочек и промокнула им свои слёзы. Потом махнула и проговорила: – С Богом! – перекрестила Герца Акимовича, своего клона и выставила их из квартиры.
Глава1
Глава1
Герц Акимович оказался на самом деле умным мужиком. Но не только. За ним водились не позволительные знакомства с гражданами из-за океана. Продав им парочку разработок из области генной инженерии, он получил паспорт на себя и меня.
– С этого дня, ты Клоп Анна Владимировна, – пояснил ученый, протягивая паспорт. – Мы летим за океан. Будем жить в штате Невада, США.
– И нас выпустят? – с сомнением спросила я. – Насколько помню из жизни и опыта бабы Нюры, это проблематично. Учитывая железный занавес и всё такое…
– Выпустят, – уверено ответил он. – Главное помалкивай. Ты языка не знаешь.
– Чой-то, я не знаю! – возмутилась. – Баб Нюра между прочим знает несколько языков!
– Правда? – Герц Акимович остановился перед входом в аэропорт.
– Ага! – я чуть не врезалась в него. – Она очень любила общаться с иностранными гостями, которым разрешалось посещать институт. Больше всего интересовалась англичанами и японцами.
– А что ещё она умеет?
Я задумалась.
– Не могу ответить. Навык или умение всплывает в голове только при конкретных вопросах.
Мы подошли к паспортному контролю. Пограничники начали тщательную проверку документов и багажа.
Герц Акимович кривил лицо и недовольным голосом пытался их поторопить. Я стояла молча, как и просили. Иногда ученый кидал на меня кривые взгляды. Я в недоумении улыбалась и поправляла косу. Мало ли! Вдруг прядка какая выбилась. Рядом стоящий пограничник краснел при каждом моём движении.
– С вами всё в порядке, молодой человек? – спросила я на чистом английском.
Герц Акимович пораженно уставился на меня. Наверное, не может поверить, что простая уборщица что-то может знать. Я глубоко вздохнула, успокаиваясь. Юноша, проверяющий мой чемодан, покраснел ещё больше. Я не выдержала и приблизилась к нему поближе, рассмотреть. Может и впрямь заболел? Но он резко захлопывает чемодан и ставит пропуск.
– Я говорил, выпустят, – смеялся Герц Акимович, сидя в кресле, рядом с окном. – Ты его чуть до инфаркта не довела!
Я же ничего не понимала. Но потом вспомнила! Баба Нюра по молодости и не такое из молодых ученых вытягивала. Подойдёт поближе, глазищами своими посмотрит, томно вздохнёт…
– Так вы специально меня в такое платье обрядили! – возмутилась я, показывая на декольте. – Ну, знаете ли! Я!
– Зато живая! – веско заключил он. – Если бы не платье, то отдали бы тебя на опыты. Сама же знаешь из памяти бабы Нюры, что нельзя делать клонов. Незаконно это. Но если во благо страны, то можно, но при этом на опыты и в ссылку.