Приключения в лесу
Шрифт:
— Может, свежуют драконову тушу? — высказал предположение Гузка.
— А зачем нам свежевать дракона? — удивился Варадин.
— Если драконово мясо вкусом похоже на медвежатину, целую гору вяленого мяса наготовим! — ответил Гузка. — Представляете, какая о нас пойдёт слава, если мы привезём на ярмарку вяленое драконово мясо!
— А из драконовой шкуры нашьём царвулей! — Варадин сказал это таким тоном, словно уже видел перед собой обезглавленное чудище. — Царвули из драконьей кожи —
— Почему царвули? — вмешался в спор Кутура. — Лучше сапоги. Всё селение в сапоги обуем!
— Как вам это нравится? Мужиков собирается в сапоги обувать! — Калота даже поперхнулся от возмущения. — Где это видано, чтоб мужики в сапогах щеголяли! Сапоги мы сошьём только для моей боярской рати.
— Конечно, конечно, — поспешили поддакнуть боярские советники.
— А из драконовой чешуи, — вошёл в азарт Калота, — щитов наготовим. Двести, триста щитов, а может, и целую тысячу! Непробиваемые щиты! Все соседние земли завоюем. Заставим платить нам дань, а на щитах прикажем нарисовать головы драконьи. Что скажете, старейшины? — Он поглядел на своих советников, будто говоря: «Видали, какой я хитрый да умный?»
Старейшины хотели, как всегда, поддакнуть своему повелителю, но Кутура, опередив всех, неожиданно воскликнул:
— Нет! Лучше набить драконову шкуру соломой и сделать чучело. Представляете? Погрузим чучело на телегу и поедем с ним по белу свету!
— Это для чего же? — изумился Гузка.
— Как — для чего? Да мы этим чучелом на весь мир страху нагоним! А коли нас будут бояться, то и дань платить станут… — горячо доказывал Кутура. — Лопатами будем деньги загребать!
— Об этом стоит подумать! — При слове «деньги» Калота оживился и одобрительно закивал. — А ещё приятно, что, завидев чучело, люди будут приветствовать нас криками: «Победители дракона едут! Победители дракона! Вон они какие! Ой-ой-ой!»
— Ой-ой-ой! — раздался тот же возглас, но на этот раз не из уст боярина. — Ой-ой-ой! — повторился крик, и тогда стало ясно, что кричит дозорный на сторожевой башне.
Все задрали головы и увидели, что он указывает рукой в сторону пещеры… По дороге стремительно приближалось облако пыли. И тут же глухой рёв разорвал тишину над селением, потряс ближние горы.
— Что это? — в ужасе закричал Калота и хотел выхватить меч, но трясущаяся рука никак не могла нашарить ножны.
— Дракон, должно быть, — робко вымолвил Гузка.
— Пропали мы! Погибли! — зарыдали женщины и, побросав бутыли с медовухой, бросились по домам.
— У-у, бахвалы! Жалкие трусы! — зароптали мужчины, различив в клубах пыли охотников во главе с их хвастуном-предводителем.
— Как ты смел удрать, негодяй! — напустился на Зверолова боярин. — Все наши планы губишь! Все надежды рушишь!
— Не моя вина, твоя милость! — Зверолов распростёрся ниц перед боярином. — Не виноват я. Это рыбаки виноваты — отказались ошпарить дракона! А дровосеки и вовсе взбунтовались перед лицом неприятеля. Вели их покарать страшной карой!
— Опять дровосеки! Опять эти голодранцы! — заорал Калота и уже повернулся к страже, чтобы велеть связать дровосеков, но в эту минуту снова взревел дракон, ещё оглушительней и страшней, чем прежде. Значит, он приближался.
Сообразив это, Калота примолк, а толпа на площади задвигалась, зашумела:
— Спаси нас от дракона, боярин! Пошли своё войско!
— Войско?! — снова разбушевался Калота. — А если вы бунт поднимете?.. Могу я без войска остаться? Не-ет! Меня на эту удочку не поймаешь!
Заметив, что ропот в толпе нарастает, Гузка выступил вперёд и, взмахнув своим посохом, сказал:
— Слушайте меня, люди! Время дорого! Скорей гоните сюда телят, ведите девушек. Заплатим дракону дань, пока он сам не пришёл за нею. По всему видно — дракон голодный.
— Не только голодный, он в лютой ярости! — сказал Зверолов, радуясь, что его вина забыта.
— Гузка дело говорит! — решительно произнёс Калота. — Надо накормить дракона. Эй вы там! — крикнул он притихшим крестьянам. — Скорей ведите десять коз!
— Разве только коз? — шёпотом подсказал ему Гузка.
— И телят! — добавил Калота. — Трёх-четырёх телят пожирнее.
— А девушку, боярин? Забыл про девушку? — напомнил Варадин.
— И девушку тоже! — сказал Калота. — Бранко пустит в небо стрелу. На чью крышу та стрела упадёт, из того дома и возьмём девушку.
— Помилуй, боярин! Как можно? — на редкость дружно возразили Калоте старейшины. — Такое дело с бухты-барахты не решить. Надо хорошенько обдумать.
Крестьяне снова зароптали, и Калота понял, что придётся сейчас уступить.
— Хорошо, — согласился он. — Младший пастух погонит к дракону телят и коз, чтобы чудище поело и успокоилось, а мы тем временем обдумаем, как выбрать девушку. Эй, пастух, слышишь? Живей поворачивайся!
Вскоре телята и козы затрусили по дороге и скрылись из виду. Спустя немного времени рёв дракона утих, и толпа облегчённо вздохнула.
— Слава небесам! — воскликнул Гузка. — На какое-то время дракон остановлен!
— Скажи лучше «слава телятам»! — хмуро обронил Козёл, но тут же смолк, потому что Зверолов метнул в него убийственный взгляд и, схватившись за меч, крикнул:
— Богохульник! Вот такие, как он, и отказались исполнить мою команду! Взбунтовались перед лицом неприятеля! Такие, как он, помешали мне уничтожить дракона!