Приключения в лесу
Шрифт:
Для кого же они предназначены? В кого будут пущены? Стрел ведь не одна и не две, а несколько связок. Объяснение напрашивалось одно: эти стрелы полетят во врагов Калоты тут, в боярской вотчине. Просто так, за здорово живёшь, боярин оружие раздавать не станет!
Значит, опасность грозит самым лучшим, самым смелым жителям селения, и опасность эта исходит от боярского прихвостня — Главного Охотника, Зверолова.
Много было высказано мнений, много планов кроено и перекроено, в конце концов сошлись вот на чём: сначала обезвредить Зверолова, а уж потом подумать и о драконе.
Оставалось решить, каким образом обезвредить.
Углежог предложил поджечь дом Зверолова, тогда и сам Зверолов сгорит вместе с боярскими стрелами. Молодой дровосек с рассечённым лбом вызвался размозжить Зверолову голову топором. Козёл доказывал, что надо связать Зверолова и бросить на съедение дракону. Однако Панакуди в ответ на все эти предложения отрицательно мотал головой.
— Нет! Боярин только этого и ждёт, чтобы напустить на нас своё войско и всех до единого перебить, — сказал он. — Вот что: я тут посижу подумаю, а вы идите спать, набирайтесь сил. Сдаётся мне, завтра нам понадобится больше сил, чем когда-либо.
На этом спор и прекратился.
— Саботу оставь у меня, — попросил Панакуди углежога из Дальних Выселок. — Поясницу так ломит, что мне ни лечь самому, ни укрыться! — И, обращаясь к остальным, продолжал: — Как солнце встанет, соберитесь на площади и стойте смирно, шума не подымайте. Коли нужно будет что сделать, я скажу. Покойной ночи!
Все ушли.
Пропели уже вторые петухи. Сабота начал стелить постели, но старик остановил его:
— Нет, нет, сынок, спать нам некогда. Я Калоту с малых лет знаю и могу тебе сказать — всем нам верная гибель, если мы не найдём выхода. А выход есть один — заставить Зверолова сказать всю правду.
— Да легче заставить змею яд выплюнуть, чем Зверолова правду сказать! — изумился юноша.
— А я всё-таки заставлю! — с угрозой произнёс Панакуди, и впервые лицо его стало злым. — Есть надёжное средство. Только мне понадобится твоя помощь.
— Всё сделаю, что ты велишь! Да разразит меня гром! — поклялся юноша.
— Тогда слушай, — зашептал Панакуди. — Есть у меня чудодейственный корень. Стоит человеку проглотить хоть крупинку этого корня, не больше горошины, как он начинает говорить одну только чистую правду, и длится это три дня и три ночи.
— Почему ж ты не дашь отведать этого корня нашим односельчанам? — удивился Сабота. — Пускай бы все и всегда говорили правду!
— При таком жестоком и глупом боярине, как наш Калота? Упаси нас небо! — Панакуди даже руками всплеснул. — Дам я корень, к примеру, Козлу. Он в глаза назовёт Калоту кровопийцей и угнетателем, Гузку — подлецом и подлизой, Главного Прорицателя — вруном и обманщиком. Что тогда будет? Беднягу кинут на растерзание псам, и на свете станет одним хорошим человеком меньше.
— Это верно, — согласился Сабота. — Но тогда мы можем…
— Молодец, сынок! Я знал, что сразу смекнёшь! — Старик одобрительно похлопал Саботу по плечу. — Да, мы можем употребить этот корень против наших врагов! Ах, сколько раз подмывало меня сделать это, когда я видел, какие бесчинства творит Калота и его советчики! Сколько раз! — с глубоким вздохом произнёс Панакуди. — Но всегда откладывал это на более тяжкие времена. Теперь эти времена настали. Теперь пора. И начнём мы со Зверолова.
— Не откладывая! — Сабота вскочил, глаза у него засверкали.
— В одном загвоздка, — сказал Панакуди. — Как заставить Зверолова проглотить этот корень?
— С молоком! — осенила Саботу счастливая мысль. — Ведь козопас каждое утро ставит у Зверолова под дверью ведро с козьим молоком. Кинуть туда несколько крупинок — и готово дело!
— Умница! Видать, и ту штуку с драконом ты придумал не случайно. Голова у тебя здорово варит! — снова похлопал его по плечу Панакуди. — Вот тебе корень. Беги спасай врагов Калоты.
Сабота взял мешочек с толчёным чудодейственным корнем и пошёл к двери, но потом вернулся и почтительно поцеловал старику руку.
— Постой! — спохватился Панакуди. — Из-за этого Зверолова я не спросил тебя насчёт дракона… Когда?
— Когда кончим наше дело со Звероловом.
— Правильно! — Старик обнял юношу, потом подтолкнул к двери: — Торопись, сын углежога, и да помогут тебе громы небесные!
Глава десятая
Чудодейственный корень деда Панакуди
Сабота вышел от деда Панакуди уже под утро. Обычно в этот час возчики доставляли в боярскую крепость парное молоко в козьих бурдюках. В крепость, само собой разумеется, их не впускали. Они сгружали бурдюки перед высокими крепостными стенами и выливали молоко в деревянные чаны, откуда оно по желобам стекало внутрь, в крепость. А там любой приближённый боярина, любой стражник или боярский слуга только отвернёт кран — и пей сколько влезет.
Сабота подошёл к дому Зверолова незадолго до приезда возчика и сразу понял, что дело ему предстоит не лёгкое: двор Зверолова был обнесён высоким забором, ворота — на запоре. Кроме того, по двору разгуливали три собаки. А ведро стояло по ту сторону ворот…
Пока юноша раздумывал, как ему поступить, послышалось звяканье медного колокольца, и появился козопас, который привёз Зверолову на завтрак козье молоко. Сабота притворился, будто вынимает из пятки занозу.
— Помочь, что ль? — с подкупающей улыбкой спросил он козопаса, когда тот подъехал ближе.
— Помоги, коли охота, — согласился тот.
Молоко было в двух бурдюках, заткнутых пробками. Козопас стал сгружать один бурдюк, а Сабота, делая вид, будто сгружает второй, ловко вытащил пробку и кинул внутрь горсточку растёртого корня. Потом так же незаметно водворил пробку на место и продолжал помогать возчику, улыбаясь самой невинной улыбкой — дескать, «я не я и лошадь не моя».