Приключения в стране бизонов
Шрифт:
— Это все сладкие слова, — перебил старика Фрике. — А с нами-то что будет? Раз уж мы такие замечательные, почему бы нас не отпустить? Можем ли мы отбыть к нашим друзьям Кер-д’Ален и прихватить с собой нашего бедного товарища?
— Мой сын говорит пустые слова… как птица-пересмешник. Но я люблю его всем сердцем. Нет, мой сын не сможет вернуться в страну белых людей. Он останется здесь, так же, как и его брат — Белый Охотник. Они возьмут в жены моих дочерей и станут великими вождями нашего племени. Только так они смогут сохранить себе жизнь. А Охотник За Скальпами
ГЛАВА 17
Фрике не хочет быть зятем Видевшего Великого Отца. — Смотрины. — Желтая Кобыла и Бутылка Виски. — Отеческие аргументы. — Надежная охрана. — Приготовления к пыткам. — Героическое и безумное решение. — Месть Кровавого Черепа. — Пытка огнем. — Двое против двухсот. — Сигнал трубы. — Американская кавалерия. — Индейцы Кер-д’Ален. — Возмездие. — Возвращение. — Придется носить парик.
— Посмотрите, господин Андре, как нами распоряжается Видевший Великого Отца! Он хочет, чтобы мы стали индейцами! Меня в жар бросает от такого предложения.
— Что же делать, мой бедный Фрике! Из двух зол надо выбирать меньшее.
— Так-то оно так. Сейчас наша жизнь висит на волоске и нам капризничать не стоит. Но перспектива плыть по реке жизни в компании краснокожих, да еще соединив наши судьбы с кирпичного цвета девицами, меня совершенно не вдохновляет. Тем более что мы с вами — убежденные холостяки. Может быть, как-нибудь увильнем? Идея! Давайте скажем, что мы уже женаты в нашей стране.
— Это для них не имеет никакого значения, здесь многоженство — обычное дело.
— Черт возьми! В крайнем случае я согласен стать индейцем, но зятем Видевшего Великого Отца — это уж слишком!
— Ну, до этого дело еще не дошло. События развиваются быстро, и нам остается только ждать и надеяться. Сейчас главное — сделать вид, что мы согласны, а в подходящий момент начать действовать и спасти полковника.
Старый индеец, видя, что оба француза не возражают, решил, что все улажено. Молчание — знак согласия, как говорит народная мудрость.
Старик сообщил добрую весть сиу, и они приняли ее с восторгом, полагая, что в племени теперь будут еще два отважных воина.
По случаю счастливого события французов раз и навсегда освободили от пут. Кроме того, наших путешественников избавили от гостеприимства Кровавого Черепа, и будущий тесть торжественно препроводил их в свою хижину, где женщины немедленно приступили к подготовке грандиозного пиршества.
Патриарх семейства, как человек, знающий обычаи, использовал момент, чтобы представить невест, и ввел в вигвам двух женщин. Веселый луч солнца проскользнул в хижину через приподнятый полог, и будущие мужья увидели жалких и откровенно безобразных созданий, уже увядших от тяжкого труда, который выпадает на долю индейских женщин с юных лет.
— Это — Желтая Кобыла, — сказал вождь, обращаясь к Андре, и указал на высокую девицу с квадратной фигурой, напоминающей футляр от стенных часов.
Девица была в отвратительных лохмотьях, спутанные полосы падали на испуганное, хмурое лицо,
Андре, растерявшись, не произнес ни слова. Да и что он мог сказать при виде этого забитого, похожего на животное, создания, не вызывающего иных чувств, кроме жалости.
— А это — Бутылка Виски! — Старик указал Фрике на вторую девицу, носящую столь необычное имя.
— Черт возьми! — пробормотал парижанин. — Это уж прямо феномен какой-то: голова козы, а шея аиста. Честное слово, и впрямь точно бутылка из-под водки. И как наш достойный друг ухитрился заиметь такое потомство? Я заметил, что прекрасный пол здесь не слишком хорош, но уж такого безобразия никак не ожидал!
Видевший Великого Отца был вполне удовлетворен произведенным впечатлением: будущие зятья остолбенели, но индеец счел их молчание за бесстрастное спокойствие. Старик обратился с речью к дочерям, которые тут же раскричались: похоже, они были не в курсе планов отца. Услышав эти крики, отец схватил кол, из тех, что используются для сооружения вигвама, и несколько раз сильно вытянул невест по спинам.
Вопли немедленно прекратились, и присмиревшие девушки безропотно подошли к Фрике и Андре. Затем они буквально распластались на земле, каждая взяла в руку ногу своего суженого и поставила себе на затылок, показывал таким образом, что отныне они считают этих мужчин своими полными хозяевами.
— Не нравятся мне их обычаи, — проворчал Фрике. — Женщины тут совершенно не похожи на любезных и добродушных хозяек в семьях наших друзей Кер-д’Ален, правда, господин Андре? Не дай нам Бог застрять здесь надолго!
Фрике и Андре, конечно, не ожидали, что им предоставят полную свободу, но все-таки рассчитывали, что следить за ними не будут. Помня, что на следующее утро их несчастного спутника ждали жестокие муки, они надеялись, как только стемнеет, попытаться освободить полковника.
Но французы не приняли в расчет своего гостеприимного хозяина. Хитрый старик, словно угадав планы будущих зятьев, не отходил от них ни шаг; его сопровождали трое сыновей — рослые, крепкие парни. При виде их становилось понятно, почему жена старца получила имя — Мать Троих Сильных Мужчин. Эти парни прониклись внезапной нежностью к своим будущим родственникам и не покидали их ни на минуту. К тому же около вигвама без конца толклись соседи, друзья, родственники, так что Фрике и Андре все время были на глазах. День завершился обильным пиршеством, какие очень любят индейцы, способные поглотить невероятное количество пищи.
С наступлением ночи наблюдение за французами усилилось. Индейцы были настороже, и десяток наиболее трезвых и наименее объевшихся воинов расположились на ночь вокруг хижины, правда, без оружия.
В вигваме Кровавого Черепа тоже шел пир горой, и его хижина также строго охранялась.
Фрике и Андре всю ночь глаз не сомкнули, сознавая собственное бессилие: медленно, но неуклонно уходили часы, а с ними и последняя надежда.
Приближался роковой для американца миг, а они ничем не могли ему помочь: новые друзья не сводили с них глаз.