Приключения вампирши Элеоноры
Шрифт:
Двое из стоящих в парадной торопливо докуривают и пристраиваются за старичком, который чуть ли не трусцой семенит по самой глухой улице микрорайона и набирает код на двери в самом темном углу за помойными бачками. Грабители входят за ним, практически не скрываясь. А чего скрываться-то, сейчас все нормальные люди сидят перед телевизором, кричи, не кричи, никто и носа за дверь не высунет. Старичок на некоторое время задерживается перед дверью лифта, а потом решительно направляется к почтовым ящикам, заходит в тупичок рядом с мусоропроводом и начинает ковырять ключом в одном из них. Простой, блин, как валенок: газетку ему почитать захотелось! Пара грабителей совершает отработанный маневр: один остается сторожить на лестничной площадке, а второй закрывает собой единственный
– Закурить нет?
– Сейчас, молодой человек.
– Дед, ты че, не понял, деньги на бочку и топай, пока цел!
Старичок перестает ковыряться в почтовом ящике, поднимает голову и внимательно смотрит ему в глаза. Он просто стоит, не говоря ни слова, но во взгляде его нет ни страха, ни удивления, не видно и готовности немедленно расстаться с деньгами и спасти тем самым свою жалкую шкуру, Нехорошо как-то смотрит, крыша, что ли, со страху съехала? Да он и ростом, будто бы, стал повыше и вообще, с чего мы взяли, что это старикашка, ему где-то под сорок, просто прикид стариковский. Эй, ты это чего? Тот, кто еще недавно казался дряхлым старичком, сам делает шаг к грабителю и протягивает к нему руки. Ну и руки у него – костлявые, желтые, а ногти острые, длиннущие, не мужские какие-то ногти. Нет, точно, на психа нарвались, надо срочно извиняться и валить отсюда.
– Мужик, извини, обознались, мы над знакомым пошутить хотели, все, мы уже уходим…
Мужчина раздвигает губы в жуткой улыбке. Во рту у него два здоровенных клыка, прямо как у немецкой овчарки. Ну, все, точно, влипли по самое некуда! Здоровенный парень издает какой-то жалобный писк и собирается отскочить от своей несостоявшейся жертвы. Но ноги не слушаются его, как это бывает в кошмарных снах. И тут появляется голос, который возникает ниоткуда и раздается прямо у него в голове. Голос звучит как ровное гудение на низкой ноте, напрочь выматывая все нервы и парализуя оставшуюся волю: "Останься, ты ведь хочешь остаться здесь, не правда ли?" Против своей воли грабитель кивает, испытывая сильнейшее желание разреветься, прямо здесь и сейчас, но из глаз не удается выжать ни единой слезинки, а рот безмолвно открывается и закрывается как у вытащенной на берег рыбы. На мгновение вспыхивает надежда, что все это ему только мерещится: наверно, грипп подхватил или вчерашняя водка оказалась паленой. Он изо всех сил зажмуривает глаза, открывает их, больше всего на свете желая увидеть стену собственной комнаты или, хотя бы, грязную лестничную площадку рядом с чердачной дверью. Но нет, он все там же и тот же монстр тянет к нему свои грабли.
В эту же секунду странный мужчина хватает его за одежду, легко, как пушинку, придвигает к себе и впивается клыками в шею. "Какие у него странные глаза – желтые и светятся, не может быть у человека таких" – успевает подумать грабитель, прежде чем его сознание окончательно погружается во тьму.
– Ну, сколько можно копаться, остальных упустим!
Напарнику уже надоело торчать тут на лестнице, ему хочется немедленного действия. Он слышит возню возле почтовых ящиков, но понимает происходящее по-своему: клиент попался упрямый, ну, ничего, сейчас поймет, кто здесь главный. Вскоре возня прекращается и из темноты к нему шагает… нет, не приятель Серега, а мужчина в синем стариковской плащике, который трещит на нем по всем швам. Изо рта у незнакомца стекает несколько капелек крови, которую тот слизывает с самым довольным видом. Не успев ничего подумать, второй грабитель делает отчаянный прыжок и взлетает сразу на десять ступенек вверх, но этот ходячий ужастик, даже не сдвинувшись с места, протягивает руку и хватает его за шиворот. "Не может быть, я же убежал!" – успевает подумать грабитель, прежде чем его затягивают в тупичок, который какие-то десять минут назад представлялся такой удачной ловушкой для хилого старикашки. В углу, на куче пищевых отходов, сидит приятель Серега; лицо его превратилось в маску ужаса, а голова повернута под неестественным углом. Достаточно одного взгляда, чтобы понять: он мертв.
От страха в памяти ни с того, ни с сего, всплывает строчка из прочитанной еще в детском саду книжки: "Не говори, что силен – встретишь более сильного". "Так оно и есть, маньяк косил под старичка, а мы купились как малолетки. Ой, нет, уж лучше в милицию, да что там, в милицию, прямо в тюрьму, только чтобы не это!!! Я сам туда побегу, отпустите меня! Я больше не буду!!!" И тут он чувствует, как в его шею входят клыки, легко прокалывая накачанные мышцы и выпуская наружу кровь, его кровь… Последнее, что приходит ему на ум – это бабка, у которой он вчера отобрал пенсию. Она плакала и называла его кровопийцей.
С козырька парадной легко спрыгивает молодая женщина. Она одета по молодежной моде, можно сказать, довольно вызывающе: на ней обтягивающие черные джинсы и коротенькая курточка ядовито-зеленого «кислотного» цвета. Рыжие волосы торчат в разные стороны, прическу украшает куча разнообразных заколочек, резиночек с подвесками и на самом виду прядь волос, выкрашенная в светящийся фиолетовый цвет. Дверь парадной распахивается и наружу выбегает большая собака, наверно, помесь овчарки с кем-то, вылитый волк. Девушка с собакой неторопливо удаляются, а редкие в этот час прохожие не видят в этой картине абсолютно ничего особенного: поздний вечер – самое время для собачников, а, что касается внешнего вида хозяйки, то кого этим нынче удивишь, мода такая. Немного озадачен, разве что, владелец бультерьера. Его пес, который до сих пор никого и ничего не боялся, вдруг заскулил как последняя болонка, забился под брошенный ржавый «Запорожец» и, пока девушка с овчаркой не скрылись из вида, его было не вытащить оттуда никакими силами.
Через некоторое время эта девушка сидит за столиком элитного ночного клуба. Напротив нее прилично одетый господин среднего возраста. Девушке явно не по себе: лицо неестественно бледное, ее трясет как при высокой температуре. Администратор, миниатюрная женщина в деловом костюме, замечает это и с недовольным видом направляется к их столику. Господин встречается с ней взглядом и делает успокаивающий жест, "все в порядке". Внезапно потеряв к ним интерес, администратор удаляется на свое место.
– Вот так, девочка моя, раньше разбойники грабили на дорогах, теперь нападают на людей в подъездах, но суть от этого не меняется. Ты очень плохо выглядишь, тебе необходимо поесть.
– Я не смогу, я никогда так не смогу! А, может быть, как в прошлый раз?
– Ты, конечно, можешь существовать, если можно так выразиться, на искусственном питании, но, поверь мне, тогда ты не обретешь настоящей силы и твое превращение станет напрасным. Что там у тебя, детский гематоген?
– Да, купила в круглосуточной аптеке, думала, станет легче…
– Значит, пора решаться, ничего не поделаешь.
– Но они же люди и, потом, это противозаконно…
– Люди? ты называешь людьми тех, кто отнимает пенсию у стариков? А с точки зрения закона нас с тобой просто нет, не существует. Не стоит забывать, что законы пишутся только для живых. Но не будем отвлекаться от главного; ты должна определить тех, кто является твоей добычей. Для меня это разбойники, так уж сложилось. Подумай, может быть, тебя кто-то несправедливо обидел?
– Я не могу думать, мне плохо, у меня температура. Здесь так холодно…
– Это не от температуры, девочка моя. Ладно, в последний раз.
Господин протягивает девушке небольшую фляжку, украшенную чеканкой и мелкими красными камушками. Никто из находящихся рядом не видит этого вопиющего нарушения порядка. Женщина-администратор, которая что-то случайно замечает краем глаза, облегченно вздыхает: "Лекарство, давно бы так, а то еще немного и пришлось бы "скорую" вызывать. Ох, уж эта современная молодежь!"
Похоже, во фляжке и, в самом деле, находится лекарство. Девушка нюхает ее содержимое, морщится, потом закрывает глаза и одним глотком опустошает фляжку. Теперь ей намного лучше: исчезла нездоровая бледность, глаза больше не выглядят такими грустными и потухшими. Она кокетливо улыбается своему спутнику, накручивает на палец волосы там, где они выкрашены в кошмарный фиолетовый цвет, и спрашивает: