Приключения ведьмы
Шрифт:
– Так, – Ваня странно покраснел, голос его сорвался на фальцет, – ты хочешь сказать, что его не надо было мазать на себя, а как раз наоборот?
Я почувствовала себя полной дурой.
– Ваня, ну, я же не знала...
– Не знала, значит!
– Ну, я же не всегда все знаю, вот сегодня и намажем на ствол...
– Сегодня будешь мазать сама, куда хочешь и на кого хочешь, и сидеть в своей засаде тоже будешь сама! Ясно?
– Ладно, ладно, только не ругайся, как скажешь, – я попыталась примириться с ним, но Ваня разошелся:
– Я как полный идиот сидел тут, мучался!
– Почему
– Молчать! С тобой, неопечатанная ведьма, все-таки маг четвертой ступени говорит!
Продолжал он в таком духе еще минут двадцать, потом голосить ему надоело, он махнул рукой и поплелся к дому, посекундно почесываясь где-то под лопаткой. А прошлой ночью сад снова обобрали.
Вечером случилось неожиданное: Арвиль Фатиа вспомнил о нас и милостиво прислал приглашение на ужин в нашу честь.
Я оскорбилась до глубины души: мы здесь кукуем уже больше недели, а он только соблаговолил увидаться с нами. Я наотрез отказалась ехать в Дом Властителей, плюхнулась на лежак, стоящий на веранде, скрестила руки и буравила посыльного злобным взглядом, пока Ваня наряжался для важного официального приема.
–Аська, – крикнул он в открытое окно своей комнаты, – быстро одевайся! Это тебе не в фантики играть, мы здесь на работе!
–Это ты на работе, а я от Совета никак не завишу! – заголосила я в ответ, во дворе от моего вопля залаял Тризорка.
В это время Ваня, наряженный в шелковую щегольскую рубаху, полосатые порты, обутый только в один сапог, выскочил на веранду. Он яростно взмахнул вторым сапогом, сбив со стола плетенку с фруктами:
–Хорошо! – грозил он, трясся начищенным до блеска сапогом перед моим лицом. – Я скажу, что ты шею сломала, когда на метле летала, а потому не пришла! При чем, это не будет достаточным поводом, чтоб пропустить ужин в Доме Властителя Фатии.
Я кивала ему в ответ, с тем ехидным превосходством, доступным только человеку, ничего не имеющему, а, следовательно, ничего не теряющему.
–Аська, – сдался Ваня и без сил присел на краешек скамьи рядом со мной, – пойдем. А? Мне одному как-то боязно.
Он хлюпнул носом.
–Я не умею себя вести в обществе, – спокойно отозвалась я, – и с трудом отличаю нож от вилки!
–Кушай ложкой, – посоветовал он, чувствуя, что я дала слабину и уже практически готова сдаться.
–Ну, ладно, – тяжело вздохнула я, – пойду надену чистую рубаху.
Я расчесала спутанные вихры, кудри распушились, голова сразу стала больше. Надела свою самую приличную рубаху с открытым воротом и короткие черные порты.
–Ну, как? – я вышла на веранду. Ваня в знак обреченности прикрыл глаза и вытянул губы трубочкой.
Мы уселись в легкую двуколку, молодой посыльный забрался на козлы, легко щелкнул длинным кнутом, и красавицы эльфийские лошадки тронулись с места. Дороги на окраине города, где мы жили, были плохие, двуколку качало из стороны в сторону, а на особенно глубоких выбоинах и колдобинах подбрасывало на добрый метр. Мальчишка, боясь опоздать, гнал не щадя ни колес, ни нас. Ближе к центру лошадки дружно зацокали по хорошей, вымощенной
Дом Властителей встретил нас освещенными окнами и открытыми настежь дверьми, на длинной мраморной лестнице красовалась дорожка, два стража приветствовали у ворот, рядом с подъездом стоял целый ряд колясок и богато украшенных карет.
Мы вошли в парадный вход, внутри дома царил хаос, прислуга, разодетая в парадную форму, носилась, как ошпаренная, по коридору и лестнице, ведущей на второй этаж. Яростно хлопали двери, яркий свет от тысячи свечей слепил глаза, и снова пахло жасмином, от навязчивого аромата тошнило. Сверху доносился какой-то странный вопль, как будто кто-то рыдал и рвал на себе волосы, потом раздраженный мужской голос.
–Ваня, – хмыкнула я, – это типичный дурдом. Приехали гости дорогие, а нас даже не встречают.
Словно в подтверждение моих слов из коридора выскочил бледный белобрысый, руки его тряслись, и сам он больше походил на буйного неврастеника, нежели на Советника Арвиля Фатиа. Он проскочил мимо нас, потом резко затормозил, проехав по гладкому мраморному полу пару аршинов, и вернулся обратно, нервно улыбаясь:
–Добро пожаловать!
–Ага, – кивнула я.
В это время с балкона на втором этаже на лестницу посыпалось какое-то тряпье, красивые яркие платья, шарфы из эльфийского шелка, а потом раздался женский душераздирающий вопль:
–Мерзавец!
Советник округлил глаза и быстро проводил нас в обеденную залу. Мы оказались в длинной, ярко освещенной комнате с высокими окнами с темно-зелеными занавесками, посреди большой стол с многочисленными яствами, за которым расположилось множество гостей. Стоило нам войти, как все замолчали и с неприкрытым любопытством уставились в нашу сторону. Я почувствовала себя не в своей тарелке, когда заметила, что все женщины были одеты в красивые вечерние платья из дорогих эльфийских тканей; Ваня в своем нелепом воротничке-манишке пришелся как раз ко двору.
Нас усадили на положенные места, все молчали, над столом летала нахальная муха, дворецкие жарились в своих париках и тяжелых бархатных ливреях. Властитель все не шел. Я начала томиться, глотала слюни, глядя на блюда с поджаренными отбивными и тушкой поросенка с яблоком во рту. Гости, как приличествует воспитанной аристократии, старались не рассматривать нас слишком пристально, а только изредка кидали заинтересованные взгляды.
Свечи плавились, вино нагревалось, кушанья дымились и дурманили потрясающими ароматами, а Властителя все не было. Тут открылась дверь, все немедленно поднялись, я сидела спиной к входу, но, следуя примеру окружающих, встала и приняла, как и у всех, выражение благоговейного обожания на лице. Раздались торопливые шаги, я с интересом посмотрела на вошедших, позабыв, что должна изображать всепоглощающую любовь и преданность, и едва не рухнула под стол. Рядом с Властителем Фатии стоял тот самый даниец, которого мы с гномом обокрали в Краснодоле. У меня пересохло во рту, а руки сами потянулись к полному серебряному кубку с вином, я схватила его, сделала большой глоток под удивленные взгляды присутствующих и плюхнулась на стул, покрываясь противным липким потом.