Приключения ведьмы
Шрифт:
–Эй, вы там, наверху, слазьте! – заорал он так, что у меня зазвенело в ушах.
–И не подумаем! – донесся сверху знакомый голос. И где же я его слышала?
–Тогда скидывай наши огурчики! – потребовал Ваня, потрясая в воздухе кулаком.
–Да, нет никаких огурцов, – раздался второй жалобный голос, несколько хрипловатый, скорее всего сорванный, – только две штуки ирисов срезали!
–Скидывай их! – заорала я. На звук моего голоса сначала завыл Тризорка, а потом и все соседские шавки.
–Ну, уж нет! Это отступные за моральный ущерб!
«Сидр!» – вдруг догадалась я, вспоминая моего неожиданного знакомого.
–Сидор! Я тебя узнала! – заорала я. – Зачем тебе два цветка, на смерть что ли?
–Ах, ты ведьма! Убери своего подельщика! – рядом со мной шмякнулась зеленая груша. Так они еще и покалечить решили! Я устало вздохнула:
–Вань наколдуй что-нибудь! Не хотят по-хорошему, поговорим, как можем!
Адепт закатал рукава, поплевал на пальцы и плавно взмахнул руками, дерево со страшной силой закачало в разные стороны, гибкий ствол наклонялся практически до земли, так что мы даже смогли разглядеть перекошенные от ужаса лица грабителей, намертво вцепившихся в ветки.
–Эй, Вань, – толкнула я Петушкова под локоть, – хватит, а то грушу сломаем!
Дерево еще раз дернулось и остановилось, сверху послышались проклятья на чистейшем словенском мате.
–Чего делать будем? – деловито поинтересовался Иван.
–Давай, Петушков, – кивнула я, – полезай на дерево! Раз не они к нам, то мы к ним.
–А почему я должен к ним карабкаться, это твоя идея, тебе и воплощать! – возмутился адепт.
–Иван Питримыч, – я уперла руки в бока и посмотрела на него с чувством глубокого превосходства, – кто я? Глупая необразованная женщина! Кто ты? Сильный смелый маг четвертой степени! Забирайся! – я ткнула пальцем в ствол дерева.
Ваня плюнул и, кряхтя, полез на грушу, по воздуху развивался его длинный черный с заляпанным низом плащ.
–Сидорик, – заорала я, – к вам лезет наш посланник!
–А не пошли бы вы все к лешему! – отозвался испуганный голос.
–Сейчас сам пойдешь! – пообещал Петушков, забравшийся практически до середины дерева. Тут случилось неожиданное: тонкая хрупкая ветка подломилась под тяжелым Ваниным сапогом, и Петушков с криком плюхнулся на землю, его плавно накрыл черный плащ. С кроны донесся ехидный голос:
–Не долез твой маг!
В это время Ванятка, отключившийся от удара о землю, начал приходить в себя и тихо застонал. Я бросилась к нему, осторожно приподняла плащ и посмотрела в бледное худое лицо.
–Аська, – процедил он сквозь зубы, – я кажется, ногу сломал. Давай лечи!
Я с готовностью положила руку на неестественно вывернутую голень и приготовилась к боли, которая всякий раз сопровождает мои опыты по врачеванию, но ничего не произошло. Я закрыла глаза и постаралась представить себе рану, но никакой реакции не последовало.
–Аська, ну, давай же быстрее!
–Не отвлекай меня! Я пытаюсь сосредоточиться! – открыла я один глаз. Сколько я ни старалась, ничего не получалось. Казалось, что сила во мне заснула мертвецким сном и радостно храпит, переворачиваясь с боку на бок.
–Вань, – вынуждена была признаться я, – не получается что-то.
–Аська, дура, – простонал он, – распоротый живот лечишь, а дурацкий перелом не можешь. Зови врача.
Следующие полчаса уже втроем: я, Гарий и Мария носились от дома до сада, вызывали доктора, переносили на носилках стонущего Ивана. Воспользовавшись переполохом,
Сложнее всего было объяснить доктору, приятному мужчине лет пятидесяти с пенсне на носу и с дурацким полосатым зонтиком в руках, что произошло. На вопрос, а как же Ваня так неудачно, я произнесла следующий текст, с первых слов почувствовав, что несу полную ахинею.
– Ваня упал с дерева.
– Но позвольте, зачем он туда забрался так поздно?
– За цветами...
– В каком смысле «за цветами»?
– Э-э-э, ну мы, в общем, мы ловили воров. Вернее огородных налетчиков. Они все время обдирают помидоры с огурцами, вот мы и решили это прекратить. В этот раз они, почему-то взяли только два гладиолуса.
– Ириса, – простонал с кровати Ваня.
–Ну, ириса. Мы сотворили приведение, оно загнало их на грушу, ну, ту самую высокую.
– Магдалена, – скорбно прошептал Гарий, хватаясь за сердце.
– Что?
– Сорт груши называется Магдалена редчайший, они вырастают высокие и плоды, как сахарные. Деревце одно во всем городе. А эти изверги, все ветки уже поломали...
Я сглотнула, вот и помогли гостеприимным хозяевам!
– Так вот, – продолжала я, – слезать они не хотели, ирисы отдавать тоже не хотели, тогда Ваня полез к ним на переговоры, оступился, упал, очнулся...
– Ах, ну теперь все понятно, – по лицу доктора было видно, что не понятно ему ровным счетом ничего, но хорошее воспитание и деликатность не позволяют спросить, зачем мы, идиоты, вообще, все это затеяли.
–Ну, что же наложим гипс, – ласково улыбнулся он Ванечке.
Сон был легкий мимолетный, окутывал меня словно прохладная шелковая простыня, скользил по уставшим за ночь чреслам, изгонял усталость...
Я резко открыла глаза и уперлась взглядом в побеленный потолок, что-то меня потревожило, что-то неуловимое заставило проснуться. Я недовольно повернулась набок, стоило мне сомкнуть веки и задремать, как что-то снова вывело меня из блаженного забытья.
–Да, что же это такое! – буркнула я, недовольно взбила подушку и уткнулась в нее лицом.
«Дзинь» – я резко подняла голову. Что это было?
«Дзинь», – снова зазвенело окно.
«Камушки! – догадалась я. – Кто-то кидает камушки в оконное стекло!» Я поднялась повыше, пытаясь рассмотреть кидающего, но из-за густого тумана, идущего с реки в ранний предрассветный час ничего рассмотреть не удалось.
«Дзинь» – жалобно тренькнуло стекло.
«Ну, держись!» – я со злобным выражением лица распахнула створки, в комнату ворвалась влажная прохлада утра. Я уже открыла рот для гневной отповеди, как между глаз ударил маленький камушек. Я дернулась, схватилась за голову и упала обратно на подушку. «Может, это наши бравые ребятки спустились с дерева, как обезьяны, и теперь жаждут кровавой мести? – озадачилась я, осторожно выглядывая из окна. – Как же они, – при виде стоящего под моим окном мужчины у меня отвисла челюсть, – прошли кордон в виде Тризорки? – по инерции додумала я».