Приключения воздухоплавателей
Шрифт:
Наконец доктор смог заняться мужчинами, холодными и неподвижными. Кислород оказал на них такое же благотворное воздейсгвие, как и на Маленькую Королеву. Несмотря на то, что аэронавты все еще не могли пошевелиться, жизнь возвратилась к ним. Инженер-пилот истребителя, друг Николсона, помог быстро переправить больных к себе на корабль.
Перегруженный дирижабль не смог подняться, и воздухоплаватели были вынуждены оставить за бортом несколько ненужных приборов. Только после этого истребитель стал медленно подниматься, оставляя внизу, около остатков пиратского судна, крейсер под номером один.
Спустя час после утомительного перелета
Через некоторое время девушка, разбитая и подавленная, уже сидела в своих шикарных апартаментах. Как будто сквозь туман Маленькая Королева увидела прямо перед собой отца, с обожанием смотревшего на нее. Заметив, что девушка очнулась, он улыбнулся и прошептал:
— Я не знал, что такое боль. Пытка, что я перенес при мысли о вашей смерти, показала мне, насколько велика моя любовь к вам, моя девочка.
Мистер Шарк говорил, как всегда, отрывисто, но присущая его голосу сухость исчезла, сменившись восторженным умилением и бесконечной нежностью. Маленькая Королева ответила ему слабым голосом с интонацией заболевшего ребенка:
— Счастье, которое я испытала, когда увидела вас, мне также показало, как я люблю вас, отец.
Не способная произнести больше ни слова, она погрузилась в тот восстанавливающий силы сон, что обычно следует за пережитыми потрясениями.
За жизнь больных можно было уже не беспокоиться: выздоровление шло успешно, и совсем скоро все жертвы таинственного нападения были уже на ногах. Мистер Шарк вновь обрел обычную для него ясность ума, а с ней и неутомимую активность.
Однако с самого начала его мучил один неразрешимый вопрос: кем были враги, напавшие на аэростат под номером один, и почему они объявили ему, Мясному Королю, войну? Самым неприятным было то, что этим людям удалось скрыться, не оставив после себя ни малейшего следа. Напрасно мистер Шарк привлек к работе весь штат частных полицейских и своих лучших сыщиков. Результатов не было. Впрочем, вскоре произошло странное событие, которое вместо того, чтобы упростить задачу, еще больше ее усложнило. А произошло следующее: ночью, как раз после трагических событий, аэростат «ИНСТЕНIЕИНЬЕС» был возвращен редакции газеты. При этом осталось непонятным, кто и как это сделал. Охранник ничего не видел и не слышал. Был ли он пьян, или же сигнализация не сработала — неизвестно. Во всяком случае, на следующее утро сбитый с толку заместитель редактора увидел аэростат на обычном месте. Еще и этот внезапный бунт рабочих на мясном заводе. Он угас так же неожиданно, как к начался. Настоящая минутная вспышка! Мясного Короля, для которого подобные выступления не были в диковинку, слишком быстрая покорность масс скорее встревожила, чем успокоила.
— Я им не доверяю, — сказал он управляющему. — У меня есть подозрение, что за этим бунтом стоит мощная организация, которая сейчас лишь испробовала свои силы и средства. Судя по всему, перед нами генеральная репетиция мощного восстания. Посмотрим, что будет дальше!
Поглощенный невеселыми мыслями, он отправился к дочери.
— Мне кажется, вы чем-то серьезно озабочены, дорогой папочка, — игриво сказала она.
— Yes, и даже слишком! А посему пребываю в нерешительности…
— И это говорит человек, привыкший разом решать все проблемы?! Вы меня удивляете! Могу я узнать, в чем причина вашего беспокойства?
— Пожалуйста! Я не знаю, что сделать,
— У меня есть идея!
— All right! Слушаю вас, моя королева.
— Флэшмэнор — почти военная крепость. Никто не может сюда пробраться. Мы живем как в башне из слоновой кости, скорее даже из железобетона. Моя идея заключается в том, чтобы позволить людям войти сюда.
— Но это же опасно! Я боюсь не столько за себя, сколько за вас. Оснований для беспокойства предостаточно. Вспомните хотя бы о нападении на крейсер под номером один. Вы чуть не погибли!
— Но никто тогда не мог предвидеть опасность.
— Совершенно верно.
— Так вот, ваше добровольное заточение — ошибка! Если правитель, ограниченный конституцией, не боится вмешательства в свои дела… несмотря на некоторый риск…
— Скажите лучше, смертельную опасность!
— Я думаю, что промышленный магнат должен поступать точно так же. Положение обязывает, не так ли?
— По-вашему, нужно было бы открыть двери Флэшмэнора и сделать вход свободным для «моего доброго народа»?
— Не для всех, лишь для некоторой части. Лучшей и наиболее образованной. Например, для заведующих мастерскими и мастеров.
— Решено! Придется выказывать этой элите доверие, которое вовсе не испытываешь. По крайней мере, можно будет показать, что я их не боюсь, и, как истинному янки, сыграть ва-банк. Возможно, это поможет предотвратить ту опасность, что кажется мне близкой, неизбежной… и ужасной.
— Правильно!
— Тогда остается найти повод, чтобы всех собрать.
— Можно организовать большой ночной праздник в честь моего счастливого избавления и благополучного выздоровления. Устроим роскошный пир на террасе.
— Отлично! Блестящая идея! Хотя и есть профессиональный риск, но ничего, мы заранее примем меры предосторожности. Положение обязывает, как вы говорите.
— Выберем приглашенных из рабочей аристократии. Сколько их будет?
— Около тысячи.
— Замечательно! Вместо аперитива положите в каждую салфетку тысячедолларовую купюру.
— У тебя ум, дочка, как у дипломата, а такт — как у хорошего бизнесмена. Когда праздник?
— Послезавтра в девять вечера. А теперь за работу!
Через тридцать часов после этого разговора приготовления к торжеству завершились. Приглашения были приняты с восторгом. Все предвещало сказочное веселье.
Но вот наступила ночь, на которую был намечен праздник. Лифты безостановочно работали, подобно клапанам гигантских машин. Группы приглашенных, по сто человек в каждой, поднимались на лифтах на террасу, где во всю длину вытянулись столы, заставленные вазами с цветами и фруктами, хрустальными бокалами, серебряными приборами и блюдами, являвшимися произведениями искусства. Рединготы [51] , пиджаки и фраки перемешались. Королевский протокол был очень демократичным, но все гости выглядели как настоящие джентльмены.
51
Редингот — длинный сюртук особого покроя, первоначально применявшийся для верховой езды .