Приключения воздухоплавателей
Шрифт:
— Постараюсь урегулировать ваши отношения с отцом. Он сделает все, что я захочу. Но мне кажется, вам лучше уйти не прощаясь. Таким образом удастся избежать неприятных объяснений.
— Тогда, мисс Эллен, расскажите нам, как отсюда выбраться.
— Крейсер под номером два доставит вас, куда захотите.
Молодые люди вновь пересекли террасу и подошли к ангарам. Однако двери были наглухо закрыты.
— Странно, — сказала девушка и позвонила по телефону.
— Алло! Инженерная служба?
— К вашим услугам, мисс Эллен.
— Это вы, Николсон?
— Да, мисс Эллен.
— Подготовьте крейсер номер два к немедленному
— Извините, мисс Эллен, но это невозможно.
— Я вам приказываю! И я никогда не повторяла приказов дважды!
— Позвольте обратить ваше внимание на то, что вылет аэростатов запрещен. Кроме того, никто не должен покидать Флэшмэнор.
— Я приказываю! Вы слышите?! Я приказываю!
Инженер спокойно возразил:
— Категорически запрещено даже отправлять послания. Согласно распоряжению Мясного Короля, Мэнор переведен на осадное положение. Любое общение с внешним миром может осуществляться только по личному распоряжению мистера Шарка.
Эта новость ошеломила Маленькую Королеву. Побледнев, она воскликнула:
— Он сошел с ума! Действуя таким образом, он окончательно погубит нас… Безвозвратно! Впрочем, я с ним еще поговорю. И все же, господа, каким-то образом вам необходимо отсюда выбраться.
Дикки перегнулся через край террасы и посмотрел вниз. Под ним зияла бездна.
— Отвесная стена в пятьсот футов, — заключил он. — Красивый был бы прыжок! Тем не менее можно попробовать.
— Но каким образом?! У нас нет ни аэростата, ни парашюта! Неужели вы отважитесь на столь безумную авантюру?
— Конечно! И притом не один, а с Жаном Рено. Мы же обещали служить вам, мисс Эллен.
ГЛАВА 7
После ужина. — Маленькая Королева. — Полная свобода действий. — В клепке. — Веревочная лестница. — Над пропастью. — Головокружительный прыжок. — Тяжелее воздуха. — Безумный бег. — Тщетные поиски. — На подножке. — Пистолет «проводника».
— Прощайте, господа!
— До свидания, мисс Эллен!
— Да, скорее, до свидания. Последняя просьба: постарайтесь связаться со мной лично. В обход отца и его полиции.
— Положитесь на меня, — ответил Дикки. — Я найду какой-нибудь способ передать вам весточку и заодно сообщу, как послать ответ.
— Значит, несмотря на смертельную опасность, вы уже точно решили покинуть крепосгь?
— Это необходимо, мисс Эллен. Настал подходящий момент. Сейчас десять часов. Мэнор ярко освещен, но у его подножия — непроглядная тьма.
— Ночь — самое благоприятное время для побега, — подтвердил Жан Рено. — Надеюсь, она будет способствовать успешному осуществлению нашего предприятия. Мисс Эллен, не могли бы вы сесть за пианино и что-нибудь сыграть, как будто мы находимся рядом с вами? Да играйте погромче, с чувством!
— Конечно, господа. Но при одной мысли о спуске, на который никто никогда бы не решился, меня бросает в дрожь. Еще раз от всего сердца благодарю вас! Моя жизнь и жизнь моего отца в ваших руках, и вам не придется называть меня неблагодарной.
Маленькая
В это время Мясной Король находился внутри крепости, особого мира, столь же многонаселенного, как настоящий город, и снабженного различными хорошо централизованными службами. Запершись в зале для просмотров среди огромного количества приемопередающих и просто воспроизводящих устройств, мистер Шарк выслушивал сообщения, отдавал приказы, размышлял и… нервничал. Он, могущественный повелитель, которого все боялись, чувствовал себя совершенно измученным невидимым врагом, бесстрашным, неуловимым и ненасытным в своей жажде мести. Его дочь со свойственной ей американской простотой изъявила желание пригласить на ужин двух своих друзей. Загруженный до одурения, почти до безумия всевозможными делами, он легко согласился. Мясной Король винил себя в том, что не мог уделить дочери достаточно внимания. Корректные, умные, образованные молодые люди были неплохой компанией для мисс Эллен. Поэтому мистера Шарка очень обрадовала возможность дать дочери развлечься в приятном обществе. Очень быстро Мясной Король забыл о Жане Рено и Дикки. Мысль о том, что они решатся на немыслимый побег, даже не приходила ему в голову.
Между тем друзья медленно, как будто прогуливаясь, пересекли террасу. Встретив по пути охранников, они с беззаботным видом проследовали мимо них. Время от времени останавливаясь под фруктовыми деревьями, молодые люди, казалось, наслаждались благоуханием сада. Их действия не вызывали ни малейших подозрений. Продолжая таким образом фланировать, Жан Рено и Дикки приблизились к клетке с кондорами.
Здесь освещение было гораздо слабее. В полумраке с трудом можно было различить сидевших на насестах птиц.
— Наконец-то пришли, — тихо, почти шепотом, сказал репортер.
— Да, — откликнулся Жан Рено.
— Нам нужно войти в клетку вместе. Мы потратим меньше времени, если каждый будет заниматься своей птицей.
— Тогда вперед!
Дикки нащупал за железной опорой уже знакомую кнопку и нажал на нее. Первая дверь мгновенно отворилась, и молодые люди проникли в переднюю. Послышался щелчок, первая дверь закрылась, и одновременно повернулась на петлях вторая. Друзья вошли в клетку. Кондоры даже не шелохнулись. После обильного ужина, состоявшего из сырого мяса, на их головы снова надели колпаки. Это обстоятельство облегчало выполнение плана, безрассудство которого превосходило все ожидания. Репортер быстро расстегнул куртку и принялся вытаскивать два длинных шелковых шнура, обмотанных вокруг его туловища. Прежде на них держались драпировки в покоях Маленькой Королевы, и мистер Дикки украл их с мастерством профессионального вора.
Протянув один из шнуров Жану Рено, Дикки сказал:
— Действуйте быстро и тихо. Старайтесь не делать лишних движений. Главное — схватить кондора за ноги и держать как можно крепче.
Для начала репортер сделал из шнура скользящую петлю. Затем, приблизившись к одной из птиц, он запустил руку в перья и тут же ловко затянул петлю на птичьих ногах. Как только кондор почувствовал путы, он зашевелился, слабо взмахнул крыльями, но сопротивляться не стал, так как ничего не видел. Улучив минуту, Дикки надел на птицу вторую петлю. И вот гигантская птица, чья лапа по толщине могла бы сравниться с запястьем крепкого мужчины, уже не в состоянии двигаться.