Приключения желтого чемоданчика. Новые приключения желтого чемоданчика (сборник)
Шрифт:
Услыхав про милицию, Гвоздь и Бочка отпустили Катю и шарахнулись в разные стороны.
Почувствовав свободу, Катя вцепилась изо всех сил в мохнатую шубу Марго.
Исчезла робкая, пугливая девочка. Марго и Катя глядели друг другу в глаза. Теперь это были две женщины, только одна взрослая, другая – тоненькая, совсем юная девочка.
– Так вы знаете, где малыш? Где он? – Катя вырывала клочья меха из шубы Марго.
– Тихо, тихо, ещё в лицо вцепишься! – Марго невольно отступила перед страстным напором Кати, глядя в её сверкающие глаза. – Ну, выкинула его и всё…
– Как это выкинула? – в ужасе вскрикнула Катя. – Куда? Куда выкинула?!
Она так вцепилась в шубу Марго, что у неё остались в пальцах клочья меха.
– Не тронь шубу! – взвизгнула Марго. – Знаешь, сколько она стоит? Ну, в сугроб выкинула. Там, за углом в переулке, под первым фонарём. Велика важность! Эй, куда ты? Стой!
– Вы злая, злая, злая!.. – Катя со всех ног бросилась в переулок.
Гвоздь и Бочка, переглянувшись, в растерянности поспешили за ней.
Марго торопливо села в машину. Она нажала на педаль. Но машина забуксовала. И, выпустив из-под задних колёс две густые струи снега, ещё глубже погрузилась в сугроб.
А Катя между тем стремглав бежала по переулку. Вот он, первый фонарь. Катя, потрясённая, остановилась. Снегопад утих. Последние снежинки печально плыли в воздухе. Равнодушный зимний свет фонаря освещал голый асфальт. Сугробов не было и в помине.
Пожилой дворник в стёганой куртке, неспешно взмахивая жёсткой метлой, заметал остатки снега. Слышен был только скрежет и шорох метлы по голому асфальту.
– Где, где снег? Там ребёнок был! – Катя бросилась к дворнику.
– Увезли снег. Всё увезли, – откликнулся дворник, взмахивая метлой. – Не знаю я никакого ребёнка.
– Как увезли? – слёзы задрожали в голосе Кати. – Куда?
– В поле, как положено, – спокойно проговорил дворник. Он остановился, опершись на палку своей метлы. – Каждый день увозят. Далеко. Там и города нет. Где последняя остановка автобуса. Как раз там конец. Видишь, автобус синий стоит? Сейчас туда поедет, где конец. Э!.. А ты, девочка, куда? Уже поздно. Нельзя тебе в темноте по автобусам кататься!
Но Катя уже не слушала его. Это та самая Катя, которая ещё утром боялась одна отойти от своего подъезда, дрожа, прижималась к дверям. Теперь она, не задумываясь, на ходу прыгнула в автобус. Складные дверцы сдвинулись и закрылись. Автобус покатил по пустой улице.
– Вова, Вова… – прошептала Катя, прижимаясь лицом к холодному стеклу.
А Марго Ивановна одна на пустой площади напрасно пыталась выехать из глубокого сугроба, где застряла её машина.
– Проклятье! Бензин кончился! – в отчаянии прошептала Марго.
В машину начал пробираться холод. Окна заросли снежными цветами и листьями.
– Что же мне теперь делать? Всё пропало! – обречённо простонала Марго. – Такой шикарный бизнес лопнул. Заказчики мне этого не простят. Мне теперь с ними не рассчитаться. И квартиру продам, и машину – всё равно не хватит… Бежать надо! Только куда? Или в Америку, или к тётке в деревню, в её лачужку. Там у неё коза. Заставит меня теперь козу доить до старости… Может, хоть там заказчики меня не найдут? Где же эти мерзавцы Гвоздь и Бочка? Как они меня подвели!
Тем временем Гвоздь и Бочка, огорчённые и растерянные, стояли в переулке, освещённые тусклым светом вечернего фонаря. Дворник ушёл, не спеша разметая перед собой остатки снега. Похоже, он не очень-то поверил, что вместе с сугробами увезли в поле какого-то малыша.
Другое дело Гвоздь и Бочка! Они то знали, что Марго сунула в снег младенца Вову.
– Эх, выпить бы с горя, – вздохнул Бочка.
– Так у нас ни гроша, – уныло откликнулся Гвоздь. – От мадам Марго нам теперь ничего не перепадёт.
К ногам Гвоздя и Бочки вместе с последними хлопьями снега упал жёлтый чемоданчик.
Гвоздь от нечего делать поднял жёлтый чемоданчик, стряхнул с него снег. Щёлкнули замки, крышка откинулась, и Гвоздь, к своей радости, обнаружил в чемоданчике две бутылки. С удивлением он прочёл надпись на яркой этикетке: «Антивор».
– Смотри, смотри, Бочка! Похоже, какая-то водка! Точно, водка. Только название чудное: «Антивор». Наверное, импорт!
Гвоздь зубами вытащил пробку, сделал несколько глотков и вдруг замер, словно окаменев.
– Слушай, друг, – медленно, не своим голосом проговорил Гвоздь. – Вот что мне сейчас в голову пришло: а ведь воровать – это, знаешь, того… Нехорошо как-то!
Гвоздь вдруг заплакал, размазывая по лицу грязные слёзы.
– Ты что, спятил? – Бочка резко вырвал у него из рук бутылку.
– Нет, теперь я точно знаю: это плохо, плохо… – продолжал сквозь слёзы твердить Гвоздь. – И зачем я только воровал?
– Да помолчи, дурень, что ты несёшь?
Бочка сделал несколько больших глотков из бутылки. Этого было достаточно. Он уставился на своего дружка, словно увидел его в первый раз.
– А может, ты прав? Как это мне раньше в голову не стукнуло? – даже голос у Бочки изменился, стал как-то мягче, сердечней. – И правда! Чтоб мне провалиться, никогда больше не буду воровать.
Не в силах сдержать слёз раскаяния, Гвоздь и Бочка обнялись.
– И зачем мы только ребёночка украли? – всхлипнул Гвоздь. – Сам маленький, а пальтишко большое, не по росту, и собачка на шапочке. И ведь, бедняжка, никому ничего плохого не делал, а мы его…
– Как я теперь своей маме-старушке в глаза посмотрю? – уже в голос заплакал Бочка. – Она, голубка, в жизни даже сухарика не украла, не то что ребёночка!