Приключения знаменитых первопроходцев. Азия
Шрифт:
Став генерал-губернатором всех французских владений в Индостане после отставки Дюма в 1742 году, Дюплекс решил подарить Франции всю эту огромную страну. План его заключался в том, чтобы ловко вмешиваться во все внутренние дела, пользоваться любым случаем или создавать условия для приращения территории и в то же время подрывать английское влияние.
Момент представлялся благоприятный. Тюркская империя, основанная в XVI веке Бабуром [18] на руинах афганской конфедерации, распалась, и на ее обломках воинственный народ махратов [19] образовал несколько княжеств. Умело используя расчленение единой прежде страны, Дюплекс постарался заключить союзы с местными царьками и отлично преуспел в этом деле. К сожалению, ослепленная стремлением к повседневной наживе компания не проявила готовности поддержать Дюплекса; ему прислали даже бессмысленный приказ прекратить сооружение укреплений в Пондишери. Неизменно
18
Бабур Захиреддин Мухаммад (1483–1530) — правитель Ферганы (с 1494 года) и Кабула; в 1525 году, изгнанный из своих владений, вторгся с армией наемников в Северную Индию, где основал империю Великих Моголов, формально просуществовавшую до 1858 года.
19
Махраты (совр. назв. — маратхи) — один из крупнейших арийских народов Индии, насчитывающий около 50 млн. человек; живут на северо-западе Индии, преимущественно в штате Махараштра; большинство маратхов — индуисты. В течение многих столетий маратхи вели борьбу с империей Великих Моголов, с португальскими и английскими колонизаторами.
Между тем проявленная Дюплексом активность, его чуткое понимание индийской политики, его коммерческие способности все больше и больше беспокоили англичан, которые день ото дня наблюдали возрастающую угрозу своим владениям. В 1746 году вспыхнула война между Францией и Англией. Тогда версальский кабинет, который претендовал на соблюдение интересов торговли, заключил с Англией договор о нейтралитете в пользу двух соперничающих между собой индийских компаний и стал посылать распоряжения в этом духе в Маэ, губернатору Иль-де-Франса [20] и острова Бурбон [21] Лабурдоннэ [22] .
20
Иль-де-Франс — так в 1715–1810 годах назывался остров Маврикий в Индийском океане.
21
Бурбон — тогдашнее название острова Реюньон в Индийском океане.
22
Лабурдоннэ (Бертран Франсуа Маэ де Ла Бурдоннэ; 1699–1755) — французский военный моряк, в нескольких сражениях одержавший победы над английскими колониальными войсками. В 1735–1746 годах Лабурдоннэ был губернатором острова Иль-де Франс.
В равной степени с Дюплексом ненавидя англичан, Лабурдоннэ, неприятно удивленный этими приказами, исповедовал отличный от Дюплекса идеал с целью достижения превосходства Франции. Военный человек прежде всего, он мечтал артиллерийским огнем уничтожить английские постройки и флот. И развитие торговли было для него связано прежде всего с территориальным расширением. Возможно, превосходя Дюплекса в военной области, он намного уступал ему по интеллекту, политическому такту, знанию людей. Это различие во взглядах двух столь энергичных и столь несхожих в своей душевной организации людей неминуемо должно было привести к разрушительным последствиям. Руководимые могучей рукой Кольбера, эти двое выдающихся мужчин, в равной степени патриотично настроенных, наверняка подорвали бы английское влияние, тогда как их разногласия сослужили неприятелю большую службу, чем многочисленные военные победы… Тем более что министры мадам де Помпадур [23] полагали, что искусная политика заключается в том, чтобы подогревать эти разногласия, противопоставлять одного деятеля другому, чтобы впоследствии предать их жестоко и подло.
23
Мадам де Помпадур (Антуанетта Пуассон, маркиза де Помпадур; 1721–1764) — фаворитка короля Людовика XV, оказывавшая огромное влияние как на монарха, так и на его правительство; ее сумасбродства обошлись Франции в 40 миллионов тогдашних франков.
Единственный пункт, в котором изначально сходились Лабурдоннэ и Дюплекс, была невозможность поддержания нейтралитета в Индии между англичанами и французами. Впрочем, иллюзией было полагать, будто английская компания старается сохранить нейтралитет: она лишь тянула время для завершения своих приготовлений. И действительно, пока Дюплекс заканчивал возводить фортификационные сооружения в Пондишери, англичане в нарушение предложенного ими же нейтралитета выслали эскадру под командованием Барнетта, без повода и предупреждения захватили французские торговые корабли и готовились осадить с моря и суши столицу наших поселений.
Шестого июля 1746 года Лабурдоннэ встретил английский флот, рассеял его и с первого же раза отвел угрозу от Пондишери. А в сентябре он предпринял наступательные действия и осадил Мадрас. Вот когда с полным блеском проявился эффект умелой и умной дипломатии Дюплекса. Англичане рассчитывали на союз с набобом [24] Карнатика [25] . Однако тот, будучи связанным с Дюплексом тайным договором, не оказал им никакой поддержки, и через пять дней англичане вынуждены были сдаться Лабурдоннэ.
24
Набоб — владетельный князь в Индии.
25
Карнатик — феодальное княжество в Индии, на Коромандельском берегу.
Но Мадрас получил от Лабурдоннэ неожиданную милость — городу разрешено было откупиться, и размер выкупа определили в 10 700 000 фунтов стерлингов. Между тем более целесообразно и патриотично было бы сохранить завоеванное либо стереть врага с лица земли. И в самом деле, что значила для богатых торговцев та или иная сумма денег, когда само существование их компании находилось под угрозой?.. Неизменно проницательный и дальновидный Дюплекс, мечтавший о тотальном изгнании англичан, признал недействительным соглашение о капитуляции и отдал город на разграбление.
Лабурдоннэ вернулся к своему губернаторству на Иль-де-Франсе, потеряв по пути во время жестокой бури большинство кораблей. Совет компании обвинил его в том, что он взял слишком маленький выкуп с Мадраса, и, что намного серьезнее, ему инкриминировали служебные злоупотребления. Так что, едва прибыв на остров, он встретился со своим преемником и без задержки отправился во Францию, чтобы оправдаться.
Оставшись в одиночестве в Индии с горсткой преданных людей, Дюплекс оказывается перед новыми испытаниями и угрозами. Поддержанный своими бесстрашными лейтенантами Бюсси и Паради, он совершает чудеса. И какими же ничтожными силами он располагает! В качестве подкрепления он получает только необученных рекрутов — чаще всего это беглецы из тюрем и с каторги. Как правило, командиры бездарны и не выполняют указаний, за исключением, разумеется, Бюсси и Паради. Офицеры в большинстве своем — люди без малейшего достоинства и патриотизма, бесконечно требуют денег и отказываются сражаться. Дело доходит до того, что, когда большая армия махратов угрожала Пондишери, эти ничтожества накануне битвы целой группой подали в отставку, дезорганизовали французские силы, что и вынудило к позорному отступлению, которое чуть не привело к потере столицы наших владений. На редкость негодные, беспомощные войска! Среди офицеров почти не было способных командовать. И не хватало им не храбрости, а таланта: все это были юнцы без малейшего военного опыта. Они не пользовались никаким авторитетом у своих людей, те потешались над ними. Что же касается солдат, особенно последнего пополнения рекрутов, то это было, по выражению Дюплекса, сборище отъявленных подонков.
Короче говоря, если приходилось использовать наемников, то почему же было не позаимствовать опыт англичан?.. Но вместо того чтобы поступать, как наши враги, — нанимать швейцарцев, отыскивать в пехотных батальонах регулярной армии закаленных добровольцев, агент компании, которому доверили столь важное дело, прикарманивал львиную долю сумм, предназначенных для каждого волонтера [26] и навербовал шайку преступников и мерзавцев, удравших с каторги. Англичане презирали эти войска, которые «видели огонь только в своих халупах», как говорил Дюплекс. Они больше походили на банду, чем на армию, но нужда заставляла прибегать к их услугам. И вот с такими жалкими типами Бюсси и Паради обратили в бегство тысячи индусов!
26
Волонтер (от фр. volontaire) — доброволец.
Картина победы, одержанной неустрашимым Паради над Мафисканом, аркатским набобом, выступившим на Мадрас с целью изгнать оттуда французов, показывает всю пользу, которую могли извлечь при случае эти замечательные воины даже из такого малопригодного человеческого «материала». Подавая личный пример подчиненным, они сумели поднять их и бросить на врага.
Утром 4 ноября, с редкой для генералов точностью, Паради прибыл на берег Адгара. Вокруг, сколько охватывал взгляд, простиралась бесконечная равнина с посевами зерновых, с кокосовыми пальмами, тутовыми деревьями, баньянами. Прямо перед ним, на другом берегу, — армия набоба, численностью около десяти тысяч человек. Она не окапывалась. Полагая, что река послужит рвом для лагеря и составит достаточную преграду, Мафискан ограничился тем, что выставил свою артиллерию перед линиями бойцов.
У Паради не было ни единой пушки. Однако это не устрашило его. Исполненный презрения к индийским войскам, плохо обученным и скверно вооруженным, хаотично выпускавшим по снаряду через четверть часа, он построил свой маленький отряд в колонну и, возглавив его с клинком в руке, бросился в реку, уровень воды которой был невысок, поскольку сезон дождей миновал. Свежесть вод взбодрила солдат, которые выбирались на противоположный берег под вражеским огнем. Немедленно Паради подал сигнал к атаке и во главе маленького батальона стремительно накинулся на индусов.