Приключения знаменитых первопроходцев. Океания
Шрифт:
Затем, после нескольких дней отдыха, посвященных в основном ознакомлению с местностью, мы вновь двинулись в путь по самому чудесному девственному лесу, какой только можно себе представить. Мы шли по едва заметным тропинкам, протоптанным туземцами, переходили через ручьи по мосткам, зачастую состоявшим из одного-единственного бревна (иногда по необходимости мы сами валили дерево, чтобы преодолеть очередную водную преграду), иногда брели по колено в воде, а иногда продирались через густые заросли каких-то колючих растений, где даже приходилось прорубать проходы.
Все мы были хорошо вооружены. Впереди и позади отряда шли туземцы и китайцы с топорами и парангами [241] в руках. Время от времени нам встречались следы огромных диких животных, чаще всего носорогов и слонов. Мы видели бесчисленное множество гиббонов, крупных черных обезьян. Они в ужасе разбегались при нашем появлении и оглашали лес своими громкими криками, напоминавшими собачий лай.
Наконец мы прибыли в место, которое оранг-туа, то есть почтенные старцы, указали нам как наиболее пригодное для выращивания табака. Гигантские деревья, произраставшие здесь, являлись наилучшим свидетельством плодородия почвы. После краткого предварительного осмотра наших будущих владений мы избрали небольшой холм неподалеку от берега реки в качестве места, где мы возведем наши жилища. Но сначала требовалось разбить лагерь, потому что мы уже были слишком далеко от построенной для нас хижины и возвращаться не имело смысла.
241
Паранг — большой прямой нож, употребляемый главным образом для прорубания троп в джунглях; существует много разновидностей для специфических целей.
Облюбованный нами холм был покрыт непроходимыми бамбуковыми зарослями, и на его очистку потребовалось бы несколько недель. Четверо китайских кули [242] , которых мы привели с собой, для начала срубили несколько деревьев и расчистили небольшую площадку у самого подножия холма, где мы натянули две палатки, чтобы скоротать в них первую ночь. На следующий день китайцы вновь взялись рубить деревья и делали это столь успешно, что освободили довольно большой кусок земли, где построили хижину, которая стала служить нам кухней, а им самим — жилищем.
242
Кули — в Индии и Малайе так назывались низкооплачиваемые рабочие, нанятые по контракту в рудники, на плантации и т. п.
Ну что же! Смею вас уверить, что такая суровая и тяжелая жизнь в неведомом мире (ибо мы не знали точно ни какие животные водятся в этом лесу, ни какие люди проживают по соседству, а потому спали, держа револьвер под подушкой), и все же, повторяю, такая жизнь больше всего подходит молодым людям, так как не оставляет ни времени, ни места для скуки и тоски!
В одну из первых ночей какой-то одинокий слон (а может быть, и разведчик) протопал в десяти метрах от наших палаток, громко выразив свое удивление и опаску при виде столь непонятных и подозрительных предметов… Позднее, когда подобные ночные визиты стали повторяться все чаще и чаще, мы узнали, что местные крестьяне никогда не осмеливались разбивать плантации на этих землях, потому что они были заповедными угодьями слонов.
Понемногу мы ознакомились с окрестностями, а также с нашими соседями, батаками, у которых неподалеку были плантации перца. Мы ходили туда на охоту и отлавливали там самых забавных и удивительных зверей и птиц, каких нам только доводилось видеть: калао (птиц-носорогов), летучих обезьян и прочая, прочая…
Наши соседи-батаки, склонные к каннибализму, вскоре перестали быть неприступными, а затем и вовсе стали выказывать нам доверие. Вождь близлежащего кампуна явился к нам с торжественным визитом и преподнес мне в знак дружбы белого козла. Пироги, спускавшиеся вниз по реке, останавливались возле возведенных мной купален, и туземцы продавали нам бананы, ямс, пальмовое вино, а иногда — кабана или медведя…»
А теперь мы отправимся вместе с Бро де Сен-Поль-Лиасом в страну Ачех, которую он знает лучше, чем кто-либо другой. Он высадился там как раз в тот момент, когда двое французов, Валлон и Гийом, только что погибли от рук представителей этого воинственного племени.
Как пишет Бро де Сен-Поль-Лиас в своей замечательной работе под названием «У ачинов», край этот особенно знаменит тем, что Голландия вела там войну в течение девяти лет. Каковы же были корни этого многолетнего кровавого конфликта?
В 1871 году, а именно 2 ноября, между Англией и Голландией был заключен договор, по которому Англия признавала Голландию единственной и полновластной владычицей всего острова Суматра, вследствие чего только голландские власти были обязаны поддерживать порядок на суше и на море в данном регионе.
Однако правитель ачинов султан Махмуд-шах, будучи истинным малайцем, принявшим ислам, действовал в те времена как настоящий пират и вовсю разбойничал на побережье и в проливе. Голландские власти направили ему ультиматум с требованием немедленно прекратить разбой, но Махмуд с еще большим рвением стал предаваться своему «милому занятию», своей «излюбленной рыбной ловле», так что губернатор был вынужден послать туда экспедиционный корпус из трех тысяч человек, имевших при себе восемнадцать пушек.
Но начало военных действий оказалось неудачным для голландцев. Генерал Колер [243] , командовавший небольшим войском, был убит через десять дней после высадки; среди офицеров, претендовавших на его пост, разгорелось острое соперничество, и дела пошли еще хуже. В конце концов состояние войска карателей оказалось таковым, что они были вынуждены отправиться обратно в Батавию всего через восемнадцать дней после прибытия в страну Ачех. Это был тяжелый удар по самолюбию властей и военных, а также большой урон был нанесен и престижу самой метрополии.
243
Колер Йоханн Хармен Рудольф род. в 1818 г., ум. в 1873 г.
Вскоре все побережье было блокировано военной эскадрой, состоявшей из двадцати восьми кораблей. В декабре 1873 года к непокорному султану была направлена новая карательная экспедиция во главе с генералом Ван Свитеном [244] , прославленным ветераном, участником многих сражений, семидесяти четырех лет от роду. Ему потребовалось не менее десяти тысяч человек, снабженных полевой и осадной артиллерией, чтобы заставить просить пощады жалкую горстку негодяев, захватить крепость, называемую на местном наречии «кратон», и поднять над ней флаг Нидерландов.
244
Ван Свитен Ян (1807–1888) — с 1863 года был командиром армии в Нидерландской Индии; в 1873–1874 годах руководил военной экспедицией в Ачехе.
Логово султана-разбойника было разгромлено, но теперь надо было усмирить его подданных и сделать так, чтобы в данном районе воцарился мир. Сию тяжкую и неблагодарную работу генерал-победитель поручил полковнику Пелу, оставив под его командованием экспедиционный корпус в шесть тысяч солдат. Но умиротворение шло с большим трудом, так как договоры постоянно нарушались. Туземцы часто устраивали настоящие тайные заговоры против завоевателей, а те отвечали насилием на насилие. В таких условиях полковник Пел был вынужден в 1876 году перейти к активным военным действиям, но умер во время наступления. В дальнейшем кампанией руководил генерал Виггерс. Для маленького голландского войска она оказалась очень тяжелой, ибо нездоровый климат и болезни стали союзниками пиратов, кося и без того немногочисленных защитников интересов метрополии.